наставительно сказала она себе. – Потому что не позволяет тебе забыть, что ты на работе и слишком размечтаться! Кстати, о работе! Надо хоть с часик провести с герцогиней, а то вдруг на ужине будут те, кто хорошо её знают.

Сказано – сделано. И следующие сорок минут она провела с голограммой герцогини, репетируя её мимику, жесты и интонации голоса.

Провела бы и больше, но ей не позволил сверхпредупредительный и суперобходительный менеджер отеля, который позвонил ей в номер и поинтересовался, не хочется ли ей после утомительной дороги на прием к массажисту.

И, конечно же, она хотела!

Она быстро разделась, накинула на себя предоставленный отелем банный халат, и в сопровождении всё того же сверхпредупредительного и суперобходительного менеджера, который прибыл с такой скоростью, словно уже стоял под её дверью, направилась в спа-салон, у входных дверей которого её передали не менее сверхпредупредительному и суперобходительному мастеру массажа.

Идя следом за своим мастером по устланному мягким ковром коридору, Элисон уже предчувствовала расслабление как вдруг она услышала знакомый голос… Даже не голос, а интонации.

Она остановилась и прислушалась.

Где же она слышала этот голос?..

Незнакомка за приоткрытой дверью говорила с лёгким акцентом и тянула гласные совсем как… Не может быть!

Ушедший далеко вперед мастер массажа, очевидно, почувствовав, что «потерял» клиентку, обернулся.

Элисон поманила мужчину к себе рукой. Он удивился, но подошел. В конце концов, кто платит, тот и музыку заказывает, ну или в данном случае направление.

Указав пальцем на приоткрытую дверь, она спросила настолько тихим голосом, насколько могла:

– Слышите голос? Вы не знаете, кто это?

Мастер массажа отрицательно покачал головой. Но поскольку он был сверхпредупредительный и суперобходительный, то тут же предложил.

– Но могу узнать.

– Буду вам очень признательна, – улыбнулась Элисон. – Только пусть это останется между нами. Я в долгу не останусь.

Мужчина кивнул и, выпрямившись, быстро исчез в направлении ресепшена. Элисон осталась стоять возле приоткрытой двери, прислушиваясь к разговору внутри. Интонации и акцент незнакомки продолжали сверлить ей мозг, вызывая всё более сильное чувство дежавю.

Через несколько минут мастер массажа вернулся и, приблизившись к ней, шепотом сообщил:

– Это миссис Джорджия Белмонте. Она въехала в президентский люкс на втором этаже вчера утром. Она прибыла в сопровождении двух персон – личного секретаря и телохранителя. У нас и она и её сопровождающие впервые.

Имя ничего не сказало Элисон, но акцент и манера речи продолжали её беспокоить. Этот голос… Она должна была немедленно, просто немедленно убедиться, ошибается она или нет!

Её сердце забилось сильнее. Она резко повернулась к массажисту и сказала:

– Простите, но не могли бы мы перенести мой массаж на завтрашнее утро, на любое удобное вам время? Мне срочно нужно вернуться в номер.

Если суперобходительный и сверхпредупредительный мастер массажа и был раздосадован изменением в планах его клиентки, виду он не подал.

– Разумеется, мадам. Завтра в девять, вас устроит?

– Абсолютно! – заверила его Элисон и поспешила в свой люкс.

В буквальном смысле слова влетев в номер, она открыла магобук и запустила голограммозапись герцогини Сильверлейк, которую просматривала прежде, чем отправиться на массаж.

Голограмма ожила, и Элисон внимательно вслушалась в каждый оттенок, в каждый нюанс, в каждую интонацию голоса женщины, которую она изображала вот уже третий день подряд...

Нет, она не ошиблась. Голос Джорджии Белмонте был более высоким и менее мелодичным, чем голос герцогини Сильверлейк, но акцент и интонации… были идентичными до такой степени, что Элисон ни секунды не сомневалась: это никак не могло быть случайным совпадением! Джорджия Белмонте и герцогиня Сильверлейк совершенно определенно были одним и тем же лицом! Её ведьмовская интуиция кричала ей об этом!

Элисон принялась нервно ходить по громадной гостиной люкса туда обратно, обдумывая сделанное только что открытие.

Если она не ошиблась… А она не ошиблась! Её ведьмовская интуиция уверено утверждала это! То, что в таком случае герцогиня Сильверлейк делает в этом отеле? Да ещё и со вчерашнего утра?! Если бы она заехала сегодня утром, то это означало бы, что она приехала по её, Элисон, душу. Но она заехала в отель ещё вчера утром, когда даже Лаура, помнившая о поездке в Бургундор, не была уверена, что Дин всё же поедет на фестиваль…

Элисон остановилась у окна, вглядываясь в мерцающие внизу огни старинного города.

– Нет, – покачала она головой. – Это в тебе, Элисон, уже говорит паранойя. Дин определенно и точно не знал, что герцогиня Сильверлейк тоже решит отправиться в Бургундор. Интересно она уже знает, что я тоже здесь? – озадачилась она и медленно проговорила. – Хороший вопрос…

Она взяла коммуникатор и набрала номер Дина.

– Что всё-таки проголодалась? – с улыбкой поинтересовался он.

– Нет, вообще-то наоборот, окончательно утратила аппетит, – нервно ответила она. – Ты сильно там занят? Можешь зайти в мой номер прямо сейчас?

– Да нет, – ответили ей. – Наличие продуктов и специй я уже проверил, соус уже приготовил. Осталось только заправить спагетти, но я могу поручить это кому-то из сотрудников кухни. Так что сейчас поднимусь. Надеюсь, тебя не пытались снова убить, пока ты спала? – полушутя-полуобеспокоенно поинтересовался он.

– Нет, не пытались, – ответила Элисон, подумав при этом про себя: «Пока не пытались…».

Через три или четыре минуты Дин был уже у неё. Ещё пара минут у неё ушла на то, чтобы сообщить ему о своём «открытии».

– И ты уверена без тени сомнения? – озабоченно уточнил он.

– У меня музыкальный слух и я провела минимум десять часов, слушая записи её голоса, улавливая и запоминая каждую интонацию, каждый акцент. Я тренировалась, повторяя за ней снова и снова, подражая её манере речи, изучая, как она строит фразы. Я анализировала тембр её голоса, запоминая, под влиянием каких эмоций он становится выше, а под влиянием каких – ниже, и как изменяется тональность её голоса в зависимости от настроения. Она изменила голос, но манера речи, акцент и интонации остались её! – уверенно резюмировала Элисон. – Это она! Я голову даю на отсечение!

Дин вздохнул и, размышляя над услышанным, уставился в окно. Затем его взгляд вернулся к Элисон.

– Если герцогиня Сильверлейк действительно здесь, это всё меняет, – мрачно констатировал он.

– Она здесь! – упрямо повторила Элисон. – Вопрос только в том, что она тут делает?

– И знает ли она, что и мы здесь? – почесывая подбородок, подсказал