связь между курением и раком легких и поддерживавший табачную индустрию. Когда‐то он был выдающимся ученым, гением, который помог построить первую атомную бомбу. Его карьера дошла до самых высоких постов в американском научном мире: советник по вопросам науки в НАТО в 1950‐х, президент Национальной академии наук США в 1960‐х, президент Университета Рокфеллера в 1970‐х. С такими регалиями к его мнению прислушивались не только простые люди и медиа, но и конгресс, что надолго затормозило принятие решений против табачной индустрии.

Один из экстремальных примеров – феномен «нобелевской болезни» [6], когда лауреаты Нобелевской премии считают, что экспертность в одной области науки позволяет им понимать все аспекты науки и высказывать свое, иногда ошибочное, мнение. Так, Кэри Муллис, лауреат Нобелевской премии по химии 1993 года за изобретение полимеразной цепной реакции (ПЦР) – метода, используемого в генетике и диагностике инфекционных болезней, – отрицал доказательства, что ВИЧ вызывает СПИД, и не соглашался с научными выводами об изменении климата и дыре в озоновом слое. Люк Монтанье, получивший Нобелевскую премию за открытие вируса СПИДа в 1983 году, защищал предполагаемую память воды (идею, на которой основана гомеопатия) и излучение радиоволн ДНК, которое позволило бы воссоздать микроб даже путем отправки данной информации по электронной почте.

В России есть антипремия «Почетный академик ВРАЛ», которая вручается за выдающиеся достижения в области лженауки, псевдонауки и ее популяризации (https://vral.li/). Будьте осторожны с экспертами, которые ее получили, как, например, Галина Червонская – лидер антипрививочного движения в СНГ [7].

Отличительными чертами «ученых-героев», по мнению Наоми Орескес, автора книги «Торговцы сомнениями» [9] – о том, как группа ученых намеренно искажала факты о проблемах, от табачного дыма до глобального потепления, – являются харизма и непоколебимая уверенность в себе. Мы склонны принимать высокомерие и излишнюю уверенность за признак профессионализма. К тому же может сыграть роль «эффект авторитета», когда кажется, что авторитетный специалист не может ошибаться. Но, как и другие лидерские качества, авторитет не является гарантией качества. Тем более врачи, как и все мы, могут быть молчаливыми, застенчивыми и без больших амбиций. Гораздо важнее другие качества.

Практические рекомендации

Будьте внимательны к скандальным новостям и разоблачениям, даже если вам о них рассказывает ученый с регалиями.

Пациентоориентированность

В книге «Как болел бы врач» Ольга Кашубина приводит следующие 10 признаков хорошего врача:

1. Обращение на «вы».

2. Умение слушать.

3. Любовь к вопросам.

4. Неосуждение.

5. Реальные диагнозы.

6. Доказательный подход.

7. Умение читать научные статьи.

8. Организованность.

9. Признание пациентов и врачей.

10. Вам спокойно.

Заметьте, в топ‐10 характеристик врача не входит 30‐летний опыт, звание доктора наук и высшая категория. Самое главное – врач или любой другой эксперт, к которому вы обратились за помощью, должен оказать вам качественную помощь. Согласно Институту медицины в США [8], одним из показателей качества медицинской помощи как раз и является так называемая пациентоориентированность – уважительное отношение к пациенту, к его ценностям и предпочтениям, неосуждение и создание спокойной и доверительной обстановки, в которой возможен конструктивный диалог.

Второй компонент качественной медицинской помощи – своевременность. Это как раз про то, насколько долго нужно ждать приема.

Третий и четвертый компоненты – эффективность и безопасность. Правильный ли поставлен диагноз? Назначено ли эффективное лечение? Правильно ли назначено? Способно ли оно решить проблему? Нет ли лишних и необоснованных назначений?

Пятый – продуктивность, или коэффициент полезного действия. Насколько эффективно используются ресурсы врача и пациента? Если пациенты и врачи тратят много времени и денег на необоснованные лекарства, анализы и обследования, то это как раз пример неэффективного использования ресурсов, и лучше избегать таких клиник.

Во многом опыт и стаж, а также наличие ученой степени мы принимаем как показатели качества, которые повысят эффективность, безопасность и обоснованность назначений, хотя это совсем не так.

В отдельных странах, например в США, публикуются специальные отчеты, где можно посмотреть некоторые результаты работы врача – количество пролеченных случаев, успешных операций, осложнений. Хотя каждый показатель нужно внимательно оценивать: может, один врач берет в работу только несложных пациентов и поэтому имеет лучший показатель, тогда как другой берет более сложных и, соответственно, общий результат у него хуже.

Последний компонент – справедливость или равенство. Насколько равные возможности предоставляются людям разных полов, возрастов, национальностей, экономического положения и так далее? Вероятно, вы отдадите предпочтение клинике, где есть возможность выбрать врача, который говорит на вашем родном языке, где бы вы ни находились (в таком случае клиника предоставляет равные возможности пациентам, говорящим на этом языке). Или, наоборот, не захотите идти в клинику, которая оказывает помощь только привилегированным слоям общества.

При выборе врача каждому из этих компонентов мы отдаем разный приоритет в зависимости от ситуации. Иногда для нас важно попасть на прием к самому уважаемому и авторитетному доктору, и мы готовы ждать месяцы до его приема, обновить некоторые анализы и даже пройти дополнительные обследования. Иногда нам нужно решить проблему быстро и без промедления. Иногда достаточно просто пойти к доктору. Да и не все ситуации требуют долгих поисков и тщательного изучения досье врача.

Так и я долго не раздумываю, когда после переезда иду к незнакомому семейному доктору.

Во-первых, большинство стандартных ситуаций не требуют особых навыков. Я не буду искать лучшего врача в городе, с ученой степенью и званием профессора, чтобы он сказал мне, как вылечить простуду. Но если речь идет о более сложном диагнозе или вмешательстве, я подойду к выбору врача со всей ответственностью. В таких случаях чем больше информации вы соберете о специалисте, тем лучше.

Во-вторых, часто достаточно одной встречи, чтобы понять, насколько хорошо врач владеет информацией и могу ли я ему доверять. Я знаю, какие вопросы нужно задать и с чем я хочу выйти из кабинета врача. Я верю, что вы, прочитав эту книгу, научитесь этому тоже.

Если я не получила ответы на вопросы, врач не вызвал доверия, не выглядел заинтересованным или не смог решить проблему, значит, нужно искать другого. В подобные ситуации я попадала не раз и в Англии, и в Швейцарии. Тогда просто на следующий прием я записывалась к другому врачу, и так до тех пор, пока не нашла «своего» семейного доктора, которому доверяю свое здоровье. Хотя поиски другого специалиста часто требуют времени, а иногда и денег.

Еще бывает так, что мы в принципе довольны врачом, однако ситуация требует второго мнения.

1.4 Второе мнение

Когда мы переехали в Швейцарию, меня удивило, как часто врачи сами предлагают получить второе мнение специалиста. Впервые