были напряжены, словно скрученные пружины, и не давали мне покоя. Мысли метались в моей голове, как злые демоны, разрушая все мои попытки разобраться в том, что я на самом деле чувствую и чего хочу.

После того как Ида рассказала мне о ритуале, целый день я провела в размышлениях о том, как действовать дальше. С самого начала мне было ясно, что меня хотят использовать, но я и представить себе не могла, что я всего лишь запасной вариант. Это осознание поразило меня гораздо сильнее, чем я ожидала. Все эти переживания о моей жизни со стороны этих людей вдруг приобрели новый смысл, вызывая во мне неуверенность и глубокое чувство обиды.

Я не знала, на что рассчитывала, но быть пешкой в чужой игре — это не для меня. Я ощутила, как эмоции захлестнули меня, когда я вспомнила Рагнарда. Его забота казалась настоящей, но теперь она лишь добавила в мою душу разочарование. Всё это было не настоящим, как я могла так забыться.

Я встряхнула головой, пытаясь избавиться от нахлынувших мыслей, и с трудом проглотила ком, застрявший в горле.

— Обмануть меня хотел, да? Думал, я не узнаю правду? Гад! — злобно пробормотала я себе под нос, ударив кулаком по кровати.

Дура! Как ты могла забыть, что люди не помогают просто так? Везде есть своя выгода. Даже если мне никто ничего не обещал, я всё равно чувствовала себя отчасти использованной.

Во мраке комнаты мои размышления нарушил шорох за дверью. Я замерла, напряжённо вслушиваясь, в ожидании того, что дверь откроется и кто-то войдёт.

Надеюсь, это не Рагнард вернулся. Мне не хотелось видеть его сейчас.

Звуки почти сразу стихли, и я постепенно расслабилась. В моей голове крутилась одна и та же мысль: если бежать, то куда? Я оказалась в этом чужом мире без понимания того, как вернуться назад и как выжить за пределами города. Тем не менее стойкое чувство того, что я не хочу быть марионеткой.

Внезапно в моей памяти всплыло лицо бабушки, её добрые глаза и улыбка. Слёзы подступили к глазам, когда я вспомнила, как скучаю по ней и переживаю. Сердце сжалось от тоски, и я не смогла удержать слёзы, которые капали на пол между моими дрожащими руками.

Вскочив с постели, я вытерла слёзы и решила, что хватит бояться. Я не могу оставаться здесь, в этом нет никакого смысла. Люди здесь очень хорошо ко мне относились, даже заботились, и я благодарна им за это, но моя свобода для меня важнее. Пусть мне и страшно, но я должна действовать.

Стараясь не шуметь, я разорвала простыню и сделала из неё небольшой мешок для припасов. В темноте этот крошечный акт сопровождался едва слышным шуршанием ткани. Не самое идеальное решение, но выбирать не приходится — нужно действовать быстро, пока не наступило утро. Затем, почти ползая по комнате, я начала одеваться и закинула в маленький кожаный мешочек на поясе деньги, которые накопила, работая на кухне.

Сосредоточившись, я осторожно открыла дверь и выглянула в тёмный коридор. Его мёртвая тишина и зловещая темнота заставили меня поёжиться. Не то чтобы я боялась темноты, но выглядело это жутко. На цыпочках вышла в коридор и направилась вниз, на кухню. Самое большое препятствие здесь — это скрипучая лестница. Надо бы её заменить, а то пока я по ней спускалась, думала разбужу весь дом.

Зайдя на кухню, я увидела небольшую тарелку с продуктами, которую, вероятно, Грета приготовила мне для завтрака. Не знаю, сколько времени займёт моё путешествие, поэтому, оценив содержимое, я решила взять с собой всё, что могло мне пригодиться: немного хлеба, сушёных фруктов, вяленого мяса и кусочек сыра.

Я уже собиралась уйти, когда заметила свет позади себя и вздрогнула.

Неужели поймали? Нет, нет, нет!

Медленно развернувшись, я увидела в проёме двери Грету, одетую в ночную рубашку, со свечой в руках. Тусклый свет от свечи освещал её лицо, на котором отражались смешанные чувства — удивления, беспокойства и грусти. Она молча стояла и смотрела на меня, в то время как я лихорадочно придумывала оправдание, понимая, что меня застали врасплох.

— Ты почему не спишь? — еле слышно прошептала я. Лучшая защита — это нападение.

— А ты? — так же тихо произнесла она, но я заметила, как её голос дрогнул.

Ситуация действительно была глупой, но я понимала, что нужно действовать быстро. Не говоря ни слова, я молча и как можно незаметнее спрятала мешок за спину, надеясь, что Грета не заметит этого движения. Моё сердце колотилось в груди, а напряжение нарастало с каждой секундой.

— Да вот, перекусить решила, — попыталась я соврать, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее.

Девушка осмотрела меня с ног до головы и тяжело вздохнула.

— Элла, — она сделала шаг ко мне. — Прошу тебя, не надо.

— Так ты же вроде сама хотела, чтобы я немного поправилась, вот я и…

— Не уходи, — перебила она меня надломленным голосом.

При виде её грустных глаз моё сердце сжалось. Мысли о Грете я специально отгоняла, потому что боялась привязаться к ней. Я знала, что если допущу её слишком близко, будет трудно уйти. Она была единственным человеком, кроме Адама, с кем я когда-либо могла так хорошо проводить время. На мгновение мне захотелось бросить эту затею и вернуться в кровать, но я отмахнулась от этой мысли.

— Послушай, — аккуратно начала я. — Я не могу тут оставаться, прошу, пойми меня.

— Это из-за Иды? Я видела, что ты весь день сама не своя после разговора с ней, — девушка схватила мою руку и всхлипнула. — Пожалуйста, не слушай её, я уверена, она сказала неправду!

В её глазах было столько искренности и страха за меня, что мне стало ещё труднее продолжать свой план. Но в то же время я знала, что моя свобода тоже имеет значение. С тяжёлым сердцем я убрала руку Греты и отстранилась на шаг, двигаясь в сторону двери.

— Прости, Грета, — прошептала я, не смея смотреть ей в глаза. — Но я не могу остаться. Это моё решение. Спасибо тебе за всё.

Я торопливо повернулась и молча направилась прочь, но внутри меня бушевала настоящая буря. Двигаясь быстро и бесшумно, я старалась не привлекать внимания и не разбудить кого-то ещё, хотя сердце стучало так громко, что казалось, его слышно на всю округу.

Глубокая ночь окутывала всё вокруг, тишина была почти абсолютной, и на улице едва можно было различить контуры предметов. Но благодаря светильникам, висящим на деревянных столбах, я