средств как в дом, так и в экспедиции брата. С ростом долгов Руала – большие расходы на самолет и провал экспедиции – росло и беспокойство Леона, что его дом и финансы также окажутся под угрозой, когда наступит время уплаты долга. Вдобавок он был разочарован, что Руал в значительной степени заменил его Хаммером в качестве управляющего финансами экспедиций. Руал продолжал доверять Хаммеру даже после того, как Леон предоставил информацию о подозрительных действиях последнего. Руал не прислушался к брату – ведь Хаммер обещал продолжить финансирование новых воздушных проектов, в то время как Леон все больше и больше экономил. Руал стремился к новым достижениям и не интересовался бюджетом и нюансами управления капиталом. Он верил, что в случае успеха грандиозного и дерзкого предприятия деньги потекут рекой и проблемы исчезнут сами собой. Так было раньше.

Конец 1923 года Амундсен провел дома в Ураниенборге с Нитой и Камиллой. Хаммер также находился в Норвегии, а в начале следующего года они собирались отправиться в Италию и Германию за новыми самолетами. Леон и Алина Амундсены были за границей, поэтому требовался человек, который присмотрит за девочками. Решено было, что чета Хаммеров в канун Рождества отправится в Данию и отвезет Ниту с Камиллой в школу-интернат в Хиллерёде[174], к северу от Копенгагена. Возможно, Амундсен поместил их туда ради удобства, потому что Копенгаген оказался в центре его перемещений, которые он совершал в ту пору между Италией, Германией и Норвегией. В «Школе-интернате Марии Мёрк»[175] в Хиллерёде девочки приобрели первый опыт проживания в детском учреждении. Это была довольно большая школа – более 400 учеников. Некоторые посещали ее только днем, в то время как другие жили в интернате или в общежитиях рядом. Общежитием, в котором жили Камилла и Нита, руководили два учителя.

Девочки попали в школу, считавшуюся по меркам того времени прогрессивной. В процессе обучения большое внимание уделялось прилежанию и порядку и занятиям на досуге, а также гуманитарным ценностям. К зубрежке и оценке успеваемости учеников отношение было скептическим. Руководство любило подчеркивать, что школа интернациональная: в ней учились многие датские дети, родители которых работали в других странах, а также дети иностранцев из датских колоний на Карибах и Гренландии. Учащиеся имели разное социальное происхождение, но школа была платной, следовательно большинство детей происходили из семей с достатком.

Каждый день Нита и Камилла ходили через маленький городок Хиллерёд от общежития до здания школы, которое находилось недалеко от железной дороги, ведущей в Копенгаген. Они собирались в девять часов на утреннее пение[176], а затем шли на уроки рисования, арифметики, датского письма, английского языка, религии, естествознания, географии и истории. Об учебном процессе преподавательница письменно информировала родителей учеников. Преподавание географии, например во втором классе, где училась Нита, началось следующим образом. Учительница собирала детей послушать проходящий мимо школы поезд и объясняла, куда и откуда он идет, рассказывала о других транспортных средствах, о суше и море, об огромном мире, побуждая учеников рассказывать о себе, делиться своими чувствами.

В пятом классе, где училась Камилла, на уроке географии рассказывали о далеких континентах, об Австралии, откуда был родом ее отец, и об Азии, где она сама родилась. В Дании Камилла снова услышала о своей родине – но теперь не на кинопоказе, а на школьных занятиях. На уроках датского языка Камилла учила отрывки из известных литературных произведений. Среди прочего ученики читали «Одиссею» – поэму о воине, который плывет по Средиземному морю и преодолевает множество испытаний, чтобы вернуться домой к жене и дочери. В то же время учительница второго класса, в котором училась Нита, прочитала вслух о Робинзоне Крузо, который очутился на необитаемом острове в Карибском море и долгие годы провел в одиночестве, прежде чем встретил другого человека. Нита узнала о Пятнице, туземце, ставшем верным помощником Робинзона и вернувшимся с ним в Англию. Есть кое-что общее между античным миром «Одиссеи» и колониальной эпохой Робинзона Крузо – оба рассказа повествуют о европейцах, которые путешествуют по миру и подвергаются испытаниям, как и Амундсен.

Одна из сохранившихся тетрадей Камиллы дает нам некое представление о том, как девочки жили в течение пяти месяцев в Хиллерёде[177]. В основном это задания и записи, сделанные Камиллой под диктовку. Мягким карандашом учитель исправил норвежское ha на датское have и dreng на dræng, но ошибок мало. Часто учитель пишет Mg – «очень хорошо». Учеба в Дании давалась Камилле легко. На полях она написала свое имя наклонным уверенным почерком, как пишут взрослые и подражающие им подростки.

Тетрадь с рисунком Камиллы

Рисунки на страницах тетрадей отображают переход от детства к отрочеству. Обе девочки рисовали в основном стройных, хорошеньких дам с локонами, в шляпках по моде того времени. У Ниты фигуры набросаны по-детски прямыми линиями. Камилла лучше владела техникой рисования. Судя по прическе, это может быть автопортрет.

Камилла и Нита жили в Хиллерёде с января по июнь 1924 года. Те, кто приезжает зимой в Данию из Норвегии, могут заметить, что климат здесь мягче, снег выпадает редко. Дома кирпичные, а не деревянные, они ниже, а крыши выше. В Дании зима почти сразу сменяется летом. Даже в январе плющ на стенах и заборах остается приглушенно-зеленым. На кустарниках в садах уже в феврале готовы распуститься бутоны. С апреля начинается бурное цветение на равнинах, повсюду появляются цветы и насекомые. Ближе к лету кроны дубов, возвышающихся над домами, становятся темно-зелеными. В июне пятый класс Камиллы отправился на прощальную прогулку в лес недалеко от Хиллерёда – вскоре все разъедутся на летние каникулы.

* * *

Тем летом сотрудничество братьев Амундсен полностью прекратилось. Они выступали соперничающими сторонами в сложном судебном процессе по делу владения Ураниенборгом и Рёдстеном. Хокон Хаммер сбежал за границу от своих долгов и от ответственности перед братьями. 2 сентября 1924 года Руал Амундсен был объявлен банкротом. Он потерял право собственности на Ураниенборг и большую часть прав распоряжаться своими личными финансами. Только благодаря богатым покровителям, выкупившим усадьбу, он не лишился Ураниенборга. Но для Амундсена банкротство означало мгновенную потерю репутации: «…самый позорный, унизительный и, по большому счету, самый трагический эпизод в моей жизни»[178]. Он отдалился от других людей, разорвал все отношения с Леоном. Они перестали разговаривать друг с другом, и общение между двумя соседними имениями в Свартскуге прервалось. Для Руала не могло быть и речи о том, чтобы продолжать жить рядом