— Тогда и не говори!

— Если Винников такой хороший, почему он не вернул вам Ладу?

— Он собирался. Но ты его опередил.

— Лада с вами согласна?

— Лада сейчас не в том состоянии, чтобы заводить с ней разговор об этом. Она нуждается в полном покое.

— Я хочу ее видеть.

— Всему свое время. Наберись терпения.

— Я хочу видеть ее сейчас.

— Я же сказал, Ладу нельзя беспокоить.

Слава стиснул зубы, чтобы сдержать эмоции и нехорошие слова. Похоже, Константин Евгеньевич всерьез решил откреститься от него. Он хотел отвадить Каретникова от дочери. Может, отец не ездил к Ладе из-за того, что боялся привести к ней Славу?.

Парень очень хотел сказать этому козлу пару ласковых, но не стал усугублять ситуацию. С Ладой у него все наладится. Он верил в это, поэтому и не хотел портить отношения с ее отцом.

Лада снова взлетела к ярким, радужным облакам. Эдик опять лез в трусики. Сейчас в очередной раз случится то, о чем она станет завтра жалеть. Но это будет потом. Теперь ей хотелось вакхического праздника, чтобы дым коромыслом.

Она скинула с себя Эдика, но только для того, чтобы забраться на него. Ладе чего-то не хватало в ощущениях. Кайф должен быть полным. Нужно догнать ускользающий момент. Быстрей, быстрей! Еще чуть-чуть!..

Она уже почти добралась до самого пика, когда дверь в палату вдруг открылась. Зажегся свет.

— Я же говорила! — громко сказала дежурная медсестра.

Лада остановилась, забралась под простыню, но голову не спрятала.

Игорь Владиславович подошел к ней, посмотрел в глаза.

— Лазарева, ты что, употребляла? — строго спросил он.

— Употребляла! — гаркнула медсестра. — Если Шелихов с ней, то без этого не обошлось.

Лада захохотала, ткнула в нее пальцем. Но это стало лишь еще одним доказательством ее вины.

— Ох, и развело же тебя, Лазарева!

— Пошла вон! — психанула Лада.

Медсестра набрала в легкие воздух, чтобы разразиться возмущенной тирадой, но врач успокоил ее взглядом и вывел из палаты. Свет он не выключил.

— Завтра нас выгонят, — сказал Эдик.

— Да мы и сейчас можем улететь отсюда.

Парень навалился на нее, продолжил начатое.

— Полетели! — Лада засмеялась.

Плевать ей на то, что будет завтра. Лишь бы сегодня все было хорошо. Так, чтобы ни стыда, ни совести.

Квартиру в Москве он закончит, но сначала наведет порядок в отчем доме. Слава переклеивал обои. Он работал днем, при естественном освещении, при этом посматривал в окна, чтобы не пропустить опасность, которая могла подкрасться в любую минуту.

Потому Каретников и не прозевал момент, когда открылась калитка. Но во двор вошли не бандиты, а Ксюха. Волосы распущены, ресницы распушены, платье с открытыми плечами. Они красивые, загорелые. Да и все остальное ничего себе.

Слава вышел во двор.

— Привет! — сказала девушка и от души улыбнулась.

— И тебе того же, — заявил он.

— А где Мухтар? — спросила она, рукой показав на будку.

— Ушел.

— А я слышала, его убили.

— Ушел из жизни.

— Тут за тобой вроде бы бандиты охотились.

— Они тут друг за другом охотились. — Слава усмехнулся. — Сами себя убивали.

— Да, наверное. — Ксюха неловко глянула в сторону.

Похоже, у нее была своя версия всех этих драматических событий, навязанная слухами. По городу шла молва, что Слава застрелил бандитов, трупы которых были найдены в лесу. Но уголовное дело против него пока заведено не было.

Слава достал сигареты, закурил, опустился на скамейку.

Ксюха подсела к нему и спросила:

— А ты чем занимаешься?

— Сейчас или вообще?

— Сейчас.

— Сексом.

— С кем?

— С обоями.

— Ага.

— Хочешь помочь?

— С сексом?

— С обоями.

— А можно?

— Шучу.

— А что, я бы могла.

— Ты же не для этого пришла.

— Про Ладу спросить хотела.

— Я не знаю, где она. У отца проблемы возникли, он ее увез. Куда, не говорит.

— Мы тоже ничего не знаем. Юлия Петровна домой вернулась, а Лады нет. Вот я и подумала, может, она с тобой? Это правда, что ее похищали?

— Не похищали, а прятали. От проблем.

— А ты и в самом деле не знаешь, где она сейчас?

Слава выразительно промолчал. Сколько можно толочь воду в ступе?

— Хорошо, я у Юлии Петровны спрошу, — сказала Ксюха.

Но уходить она не торопилась. Славе казалось, что девушка вот-вот возьмет его под руку и жадно прижмется грудью к плечу.

— Спроси.

— А может, вы поссорились? — с надеждой спросила она.

— С Юлией Петровной?

— Нет, с Ладой. Юлия Петровна тебя не любит.

— Не удивлен.

— Лада тоже не простая.

— Тпру! — Слава натянул невидимые поводья, останавливая лошадь, которую разогнала Ксюха, и взглядом показал на калитку.

— Да, я пойду, спрошу про Ладу!

Он кивнул.

— А потом к тебе?

— Если что-то интересное узнаешь.

Ксюха ушла, избавила его от своего навязчивого присутствия.

Слава снова полез за сигаретой. Возникла необходимость осмыслить ситуацию. Если мать Лады уже вернулась в город, значит, за ней можно проследить. Юлия Петровна должна вывести его на Ладу.

Слава докурил сигарету, поднялся, зашел в дверь и услышал, как открылась калитка. Он остановился, шумно выдохнул и, не разворачиваясь, выглянул из дома.

Но во двор входила вовсе не Ксюха. К нему шел плотный мужчина в солнцезащитных очках под козырьком бейсболки. Одной рукой он закрывал калитку, а другой поднимал ствол пистолета, удлиненный глушителем.

Выстрелил он сразу, едва только Каретников высунулся из дверей. Пуля прошла в каких-то миллиметрах от его головы, скользнув по волосам.

Слава находился в плохой позиции. Выглядывая в дверь, он сильно выгнул спину. Теперь ему нужно было время на то, чтобы распрямить корпус и не потерять при этом равновесие.

Киллер это понимал, поэтому не очень спешил, даже успел прицелиться. Но Каретников умудрился исчезнуть быстрей, чем это должно было произойти по расчетам убийцы. Но Слава выиграл всего лишь долю секунды. Поэтому пуля снова чиркнула по волосам, обожгла кожу головы.