Тем временем Этон медленно подымался вверх, где вовсю царствовали волнения, от которых ловко увернулся пилот.

– Дрянь! – прокричал Тобиас.

Таким образом, оставались считанные минуты, если не секунды. Время для расчётов и моделирования стало непозволительной роскошью. Ремень землянина исчез. Теперь его цель – регистратор эвотонов, который находился возле места Андрея, за смертельной гранью. Тобиас выпрямился, схватился за какой-то выступ и выждал небольшую паузу, всматриваясь в периодичность появления возмущений. Затем с силой оттолкнулся в направлении пустующего кресла украинца.

Корабль медленно парил в пространстве. Его состояние оставляло желать лучшего: искореженные нижняя и верхняя части пребывали в плачевном состоянии. Этон трясло. Наверное, из-за нестабильности аномалии в летательном аппарате было несколько буферных зон, граней, провоцирующих волны. Сама по себе граница между двумя состояниями пространства не представляла угрозы. Абсидеумы, например, широко применяли такие аномалии в своих кораблях. Если искривление сохраняло стабильность, то и буфер являлся безопасным, поскольку значения на всей его протяжённости оставались последовательными и неизменными. Словом, от первоначальной точки «А» одного мира с числовым значением, равным единице, до конечной точки «Б» другого мира со значением, равным пяти, следовали два, три и четыре. Но буфер на Деумии характеризовался хаотичностью – порядком, при котором невозможно предугадать последствия. Соответственно, между значением, равным двум, и значением, равным трём, могла легко появиться пятёрка, которая означала смерть для попадающего вещества.

Поверхность правого полукруглого отсека расплющилась, после чего разлетелась на куски, образовав дыру, через которую внутрь Этона начали проникать отравляющие газы атмосферы SMB8. А сильные порывы ветра с лёгкостью загоняли в отсек огромное количество пепла. Внезапно корабль полностью исчез!

Другой конец аномалии выходил на платформу. На ней, недалеко от края, расположился летательный аппарат с продолговатым прямоугольным корпусом и плавными формами. Аппарат не имел отверстий и не подавал никаких признаков жизни, как и пространство вокруг него.

Круглая платформа имела внушительные размеры и была рассчитана на одновременную стоянку нескольких Этонов. Её металлическая поверхность не представляла из себя ничего интересного: при всём желании трудно было бы утверждать о её неземном происхождении без подробного анализа компонентов. Объект окружали пространственные аномалии, но что-то их сдерживало и не допускало к его поверхности. И только разбросанные остатки Искателя позволяли предположить, что совсем недавно здесь произошла какая-то катастрофа.

Пепельная метель, обосновавшаяся над платформой, вела себя довольно странным образом. Во-первых, ветер непосредственно над поверхностью пропадал. А во-вторых, пепел не долетал до объекта, словно от него несло жаром, а осадки были просто снегом.

Мирную обстановку разрушило неожиданное появление Этона, который, издавая различные низкие звуки, едва вынырнув из аномалии, свалился на загадочное металлическое сооружение. Пережив столкновение, корабль протащился по платформе на несколько десятков метров. Из его многочисленных небольших отверстий повалил дым. В момент сильнейшего трения из-под антигравитационной установки показались языки пламени, которые, однако, моментально исчезли. Конечно, жёсткое приземление вызвало мощные потоки вибрации.

И снова тишина…

На месте одного из повреждений в боковом отсеке находилась Субстанция, которая заменила собой уничтоженную часть корпуса. Подобным образом начинали затягиваться и остальные отверстия, образовавшиеся под действием возмущений буфера. Наконец, в определённые точки вокруг Этона, которые выбрала система корабля, были запущены небольшие устройства, плотно закрепившиеся на поверхности. Потоки… Их задачей являлось генерирование и излучение Субстанции. Но особенность заключалась в том, что каждый из них функционировал в жёсткой привязке ко всем остальным. Результатом их коллективной работы стал огромный субстанционный кокон, полностью накрывший летательный аппарат.

Сквозь кокон детали окружающего мира просматривались с трудом: высокая плотность Субстанции, подкреплённая волнами ярко-жёлтого цвета, которые перемещались по ней, способна была пропустить лишь определённое количество дневного света от гигантской звезды. Красное освещение, создаваемое светилом и плотными облаками, обнажало мир Деумии: воинственный и бескомпромиссный.

– Оптимальное сочетание газов достигнуто! – раздался монотонный женский голос системы.

Как только прозвучали эти слова, поверхность корпуса во многих местах потеряла свою плотность и исчезла. Из корабля вышли земляне и осмотрелись. Многие из них детально рассматривали повреждения, которые уже наполовину затянулись. Другие всматривались в субстанционное защитное поле в надежде увидеть детали внешнего мира.

Тем временем Этон кропотливо восстанавливался. И во многом благодаря стараниям армии ферруанцев, которых так настоятельно рекомендовал захватить с собой Су Ливей. Несколько роботов ловко забрались в отдалённые части корпуса, выполняя команды компьютера и инженеров, которые сосредоточились на координационной работе при таком количестве творений «Ф.Ко»!

В центре корабля располагалась Магнитная. Именно так называли комнату, в которой находился источник питания Этона. Из непрозрачной стены вышел глава Совета.

– Что вы там делали? – послышался подозрительный голос из-за спины одессита.

– Хорхе! – оторопев, кое-как ответил украинец. – Я – капитан этого корабля и могу посещать любое его помещение, если ты вдруг забыл.

Испанец решил, что немного погорячился с подобной интонацией и соответствующим ей вопросом.

– Корабль восстановлен на восемьдесят процентов!

– Оставшиеся двадцать?

– Антигравитационная установка. Наш герой-пилот решил проверить её на прочность самым серьёзным образом, – командир инженерной службы не стеснялся в выборе выражений.

– Если бы не я, вы бы сейчас выбирали себе новые тела для воплощения, господа! – с укором ответил подошедший пилот.

– Тобиас! – Андрей по-дружески обнял его и похлопал по спине. – Я в тебе ни на грамм не сомневался! – он покосился на Хорхе.

– Я тебе благодарен, Тобиас, но, честно говоря, с низом корабля ты мог бы быть более аккуратным! Нам повезло, что здешним искривлениям свойственна невесомость.

– Извинения приняты, – с вызовом ответил немец.

– Андрей! Что нам делать со вторым Этоном на платформе? И с Искателем? – испанец, похоже, успокоился.

– Остатки Искателя не трогать! Пусть патрийцы сами решают судьбу их робота. К угнанному кораблю не подходить! Приказ!

– Нам бы не помешали кое-какие детали, если возникнет потребность в них. Мы должны осмотреть его.

– Второй раз повторять не стану! – выпалил украинец. – Разведку местности не делали?