– Уже! – живо напомнил о себе Тобиас. – С платформы имеется выход во внешний мир. Один. За покинутым Этоном.

Хорхе смутился.

– Кто тебе сказал, что он…

– Хорхе! – прикрикнул на него Андрей. – Больше ни слова о втором корабле! Я не хочу применять санкции! – он перевёл взгляд на немца. – Готовьте антигравы. Не забыл? Ты летишь со мной!

– Да, конечно… – рассеянно ответил тот.

– Что-то не так?

– Мы уже убедились во враждебности планеты. Может, для начала лучше послать ферруанцев? Роботов у нас в избытке.

Глава Совета задумался и дотронулся до подбородка. Было отчётливо видно, что принятие решения вызывает в нём неоднозначные чувства и аргументы.

– Нет! Лучше не впутывать роботов.

– Но…

– Нет, Тобиас! – строго повторил он. Сначала испанец, а потом и немец послушно замолчали, но каждый из них что-то затаил в себе и остался при своём мнении.

– Меня не волнует степень сложности оставшегося ремонта, – Андрей спокойно обратился к Хорхе, – но вы должны успеть за один земной час до нашего возвращения.

Испанец не знал, где найти подобающие слова для своего ответа, скрывая изо всех сил нахлынувшее возмущение.

– Кроме того, ни в коем случае не приближаться к Магнитной! Если узнаю, что хотя бы один из членов экипажа нарушил мой приказ – оставлю его на Деумии!

Одессит уверенно направился в сторону главного отсека.

– Почему он так спешит? – доверительно спросил Хорхе у Тобиаса.

– Через час на Земле состоится внеочередное заседание Мирового совета, – медленно проговорил немец.

Между кораблём и Субстанцией уже вовсю копошились ферруанцы, а несколько человек ждали своих антигравов, приготовившись лететь к цели всей экспедиции. Безусловно, планета клаудеумов, как и сама эта цивилизация, внушала огромный страх. Хоть тема о неумолимом вреде страха и иных чувств, которые провоцируют генерирование отрицательных эвотонов, уже не раз подымалась в человеческом обществе, старому поколению трудно было расстаться с привычными эмоциями. Но хотели. А может быть, и не хотели вовсе, понимая конечность жизни. И лаборатория клаудеумов, где глаза землянина могли увидеть явления, в сотни раз более дикие, чем пространственные аномалии снаружи, также внушала панические чувства. Да и потом, никто из них прежде не исследовал артефактов неизвестно откуда появившейся и неизвестно куда пропавшей цивилизации, которая, наверное, по уровню развития смогла бы прекратить существование всей Вселенной, если бы захотела.

Андрей, перед тем как покинуть территорию Этона, предусмотрительно захватил с собой Изоляцию – маску, необходимую для защиты дыхательной системы человека от отравляющих газов. Плотно схватив её пальцами, глава Совета окинул взглядом корабль. Внешняя часть корпуса не напоминала больше о предыдущих злоключениях. Кокон исправно работал, а из Этона выскочили семь антигравов, управляемых ферруанцами.

– Слушай, Андрей, ответь мне как друг, пожалуйста, – попросил Тобиас. – Что тебе понадобилось в Магнитной? Что ты там делал?

Украинец промолчал в ответ.

Командиры и остальные ответственные члены экипажа остались на корабле, а компанию одесситу и немцу составляли проверенные бойцы Объединённых вооружённых сил.

– Всем одеть Изоляцию. Инициировать процесс отключения кокона. Минутная готовность!

– Мне кажется, что я теряю того Андрея, которого когда-то знал.

– Не одному тебе, – добавил капитан корабля и жестом пригласил всех усесться в удобные сёдла антигравов. – Одевай Изоляцию, не то отбросишь свои копыта в другой галактике, – сказал одессит Тобиасу, впервые за долгое время немного улыбнувшись. – Пора лететь!

Весь персонал в спешке устремился в корабль. Часть роботов ушла вместе с землянами, а другие остались снаружи для завершения восстановительных работ. Один из бойцов бережно взял пальцами крестик, который висел у него на груди на цепочке, и поцеловал его три раза, что-то сказав полушёпотом. Затем все дружно надели Изоляцию, материал которой плотно прилегал к коже, создавая спасительную кислородную оболочку.

– Итак, внимание всем! Нас – четырнадцать человек, по два на каждом из антигравов. Всего семь скакунов. Впереди – три, – на этом слове он с претензией посмотрел на немца, – три выхода из платформы. Куда ведёт каждый из них – непонятно. Сканирование поверхности планеты вокруг интересующей нас точки по непонятным причинам невозможно и блокируется. Поэтому я решил, что в первый проход полетит антиграв-семь. В третий – антиграв-шесть. Во второй – все остальные. Если по ходу появятся ответвления – то антиграв-пять летит в левую сторону, антиграв-четыре – в правую. Аналогичным образом поступают в соответствующем случае антиграв-три и антиграв-два. Лететь с одинаковой скоростью, она выставлена системой для каждого из вас автоматически. Не превышать её и не отклоняться от маршрута, – Андрей с сомнением взглянул на небольшие металлические тропки, которые и были теми самыми выходами из платформы, – а в остальном – да поможет нам Бог!

На этих словах Субстанция исчезла, и все антигравы взяли старт в своём путешествии. Каждая из тропок по форме чем-то напоминала железнодорожную рельсу, только более широкого размера. Световая полоса, которая тянулась вдоль этих рельсов, условно разделяла её на две части, препятствующие воссоединению сплошной пространственной аномалии с обеих сторон.

Андрей мгновенно потерял из виду антигравы семь и шесть из-за непрозрачности буфера искривлений.

– Свен, доложи обстановку! – затребовал он.

– Полёт нормальный. Слева и справа – сплошная стена искривлений. Тянутся высоко ввысь, конца не вижу. Препятствий для движения также не вижу.

– Эрнеста, доложи!

– Всё то же самое, что и у Свена, Андрей!

Только сейчас бойцы заметили, что тропы появлялись перед ними в режиме реального времени, разрезая искривлённое пространство. Его грани не имели возмущений, а значит были относительно безопасными. Но земляне ранее уже убедились, насколько неожиданно способны появляться волны.

Перед ними, где-то за сто метров, возникла сплошная стена, которая не думала рассеиваться. Причиной тому служила неактивная тропа, у которой отсутствовала белая подсветка в месте соприкосновения двух миров. Это показалось невероятно странным всем мчащимся пришельцам…

– Эрнеста! Ты тоже видишь препятствие?

– Да.

Бойцы сощурили глаза, а парень, который недавно целовал свой крест, начал произносить какую-то молитву. Глаза Тобиаса смотрели не на препятствие с сильными возмущениями, а на конец тропы перед ним. «Три, два… один»: подсветка засияла! Их антиграв, вместе с теми, что шли в хвосте, вынырнул в пустое пространство, где под ними впервые показалась поверхность планеты, усеянная пеплом. Одновременно и метель начала бить в Изоляцию, а видимость составляла всего лишь около двадцати метров.