– Надо же. Прямо народное ополчение какое-то, – буркнул Димыч. – Ну хорошо, не именно твой шеф. Кто-то другой из тогда пострадавших.

– Да никто серьезно-то и не пострадал. Так, чтобы через полгода убить. Да и к тому же, девчонки правы, если бы кто-то хотел поквитаться за тот случай, убили бы Барсукова. Это его идея была. Он у нас спец по гадостям.

– Проверить все равно надо, – не сдавался Димыч.

– Проверяй на здоровье. Только зря время потеряешь.

– Это не страшно. Я всяко больше времени потерял, выслушивая твои сомнительные версии про интернет-подставы, – не остался в долгу Димыч.

В общем, к вечеру я опять ненавидела его всей душой. Все-таки, первое впечатление о человеке – самое правильное. И никакое там совместное пение под караоке не должно влиять на дальнейшее к нему отношение.

Тем более, про пение я знала только со слов Мариши, а то, что Димыч Захаров – совершенно мерзкий, невоспитанный и неблагодарный тип, видела своими глазами.

Пусть только узнает, кому принадлежит тот номер телефона. Как только эта информация окажется у меня, я тут же скажу Димычу все, что о нем думаю. Надо будет порепетировать речь дома перед зеркалом. Чтобы этот гад проникся.

Вот с такими примерно мыслями я и явилась в понедельник на работу. Решительная и непреклонная. Я даже придумала по дороге, как можно отомстить Димычу прямо сейчас, не дожидаясь информации о телефоне. Я не возьму его сегодня на встречу с Ириной Косыревой. Просто забуду позвать, и все. Пусть сам потом договаривается о встрече с бывшим главным бухгалтером «Люкса».

А то привык, понимаешь, на чужом горбу убийства раскрывать! Вот пусть и покрутится теперь без бестолковой меня. А я уж как-нибудь сама, без хамов.

Я так увлеклась, мечтая о своем детективном триумфе, что не заметила родного шефа, оказавшегося в моем фарватере.

А Валера меня как раз заметил. И даже, кажется, поджидал, напустив на лицо строгое выражение.

Ну, я и влетела в него с разгону, чем обидела начальство дважды. Во-первых, нанеся довольно ощутимый удар своей нешуточной массой, помноженной на скорость. А во-вторых, и не подумав затормозить, а значит, наглядно показав Валере, что его строгое лицо и выразительная поза пропали даром.

Хорошо хоть, в коридоре никого не было. Не видел никто такого явного неуважения к начальству.

– Что ты летишь, как бронепоезд? – обиженно поинтересовалось начальство, потирая ушибленное об меня плечо. – Я тебя жду тут…

– Как Анна Каренина? – машинально подсказала я Валере.

Он испуганно посмотрел на дверь, ведущую в наш офис, потом схватил меня за руку и втянул в соседнюю дверь. За ней у Валеры был собственный кабинет – хоть крошечный, но отдельный.

– Наташка, ну как ты себя ведешь? – едва закрыв за нами дверь, Валера перестал корчить из себя большого босса. – А если бы кто-нибудь из подчиненных увидел? Я директор ваш, между прочим.

– Валерочка, извини, я нечаянно! Я задумалась и не увидела, что ты стоишь.

– Задумалась она! – Валера сел за стол и насупился. – О чем, интересно? Уж точно не о работе. Ты на ней в последнее время не появляешься.

Возразить мне было нечего. В последние дни я, и вправду, о работе не вспоминала – были дела поважнее. К тому же, я, увлеченная расследованием, даже не вспомнила, что неплохо было хотя бы позвонить шефу и предупредить, что меня не будет. А я вышла в четверг днем погулять и вернулась только в понедельник, да еще и чуть не угробила пребывающее в неведении начальство. Делать нечего – надо каяться.

– Валерочка, прости меня. Тут такие дела творятся – я закрутилась совсем. У меня подруга пропала.

– Это которая? – Валера прочитал где-то, что хороший начальник должен быть в курсе частной жизни своих подчиненных. И уже несколько месяцев истязал себя, пытаясь запомнить моих многочисленных знакомых. Вот и сейчас он, наверняка, интересуется личностью пропавшей подруги, чтобы соответствовать образу внимательного босса.

Хотелось послать его от души, но я вовремя вспомнила, что и так кругом виновата. Придется терпеть.

– Так какая именно подруга?

– Лариса.

– Это такая полненькая, с родинкой над бровью?

– Нет, с родинкой – это Мариша, – полненькой я не стала называть подругу из солидарности. – А Лариса – высокая хрупкая блондинка.

– Которая йогой занимается?

– Точно! – Йогу Ларка забросила уже месяца четыре как, но я не стала грузить Валеру лишней для него информацией.

– Это как же она пропала?

– При невыясненных обстоятельствах, – подпустила я туману, мечтая поскорее отвязаться от Валеры. Или хотя бы сменить тему разговора. – А ты знаешь, кстати, что Коненко убили?

– Ага, видел в новостях.

– А я вчера на его похоронах была.

Валера покосился на меня недоверчиво.

– На похоронах была? И что?

– Ничего. Похоронили.

– А кто его убил, еще не известно?

– Нет пока. Но знаешь, – я сделала страшные глаза, – милиция не исключает, что его мог убить кто-то, кого осенью менты трясли по «люксовской» наводке. Ты, между прочим, знаешь, что такое алиби?

– Ну, знаю, – Валера все еще не подозревал, какую каверзу я задумала, чтобы иметь возможность от него улизнуть.

– Так ты, на всякий случай, вспоминай подробно, что ты делал в среду на прошлой неделе.

– Зачем? – Валера побледнел прямо на глазах.

– Ну, ты ведь тоже осенью пострадал. Значит, и тебя могут заподозрить. А если у тебя есть алиби, тебе бояться нечего.

– А на какое время должно быть алиби? – Шеф схватился за меня совершенно ледяной от страха рукой. – Во сколько его убили?

Я хотела уже было просветить широкую общественность в Валерином лице относительно точного времени злодейства, но вовремя опомнилась. Нет, директору моему нельзя говорить, когда точно убили Коненко. А то ведь Валера брякнет с перепугу какому-нибудь Димычу, что именно в половине одиннадцатого он был, к примеру, дома. А ведь время убийства точно никому, кроме милиции, не известно. Ну и убийцы еще, разумеется. Так что, знание таких подробностей сослужит Валере плохую службу. Он и так перепуган до смерти, что попал в список подозреваемых. А если в него еще и Захаров вцепится, тогда пиши пропало. Валера на себя все, что хочешь, возьмет. Пусть уж лучше не знает лишнего.

– Откуда же мне знать, Валерочка? – я старалась изумляться поправдоподобней. – Точное время только убийца знает. Да милиция. Ты вспоминай весь день подробно.

Оставив несчастного Валеру вспоминать в одиночестве, я тихонько выскользнула в коридор.

Теперь надо придумать и озвучить какую-нибудь убедительную причину, чтобы улизнуть. А то мне ведь сегодня еще с Ириной встречаться. Валеру я, конечно, на сегодняшний день нейтрализовала. Он сейчас собственное алиби репетирует, и меня вряд ли хватится. Но, как ни крути, начальство надо уважать. Так что придется озаботиться изобретением срочных и неотложных дел. И, желательно, за пределами офиса.