метнулась к правой двери, осознав – еще до того, как коснулась ручки, – что и эта дверь не откроется, ведь эта комната – ловушка, смыкающаяся вокруг нее. Но она должна была попробовать. Должна была выяснить наверняка.

Тонкий крик набирал силу, превращаясь во что-то вроде триумфального воя, и Алисе показалось – хотя она и не была уверена из-за шума крови в ушах, – будто вой подхватили другие твари, разбуженные новорожденным собратом.

«Я окажусь заперта в комнате со всеми этими чудовищами», – подумала Алиса, рванувшись к левой двери, которая тоже, конечно, была заперта, потому что Алиса все делала неправильно, буквально все, с того самого момента, как увидела в снегу бледного мальчишку со странными глазами. Ей следовало просто остаться там и замерзнуть. Замерзнуть наверняка лучше, чем быть разорванной в клочья свежевылупившейся стаей голодных монстров.

Резко развернувшись, она прижалась спиной к стене, потому что так враги смогут напасть на нее только с трех сторон, а не со всех четырех разом. Маленький шарик света взмыл к потолку, поскольку сейчас Алисе показалось разумным увидеть наконец, во что она вляпалась.

Оказалось, лишь одно из чудовищных существ действительно разорвало свой кокон. Оттуда и падали на пыльный пол капли густой слизи. Остальные твари, плохо различимые за «скорлупой», пока только ворочались в своих люльках-яйцах.

Когда Алисин огонек приблизился к потолку, существо, прорвавшее кокон, оглушительно завизжало. Одно его крыло уже почти высвободилось, голова торчала снаружи, но остальное тело по-прежнему утопало в вязкой жиже.

«Я еще могу успеть, – подумала Алиса. – Ему не так-то легко выбраться. У меня есть время разобраться, как справиться с этой дверью».

Сейчас было бы очень кстати вдруг проявить настоящую силу, заставить дверь слететь с петель или вызвать огненный шквал, который спалил бы всех тварей прежде, чем они вылупятся.

Да, это было бы очень кстати, только вот Алиса понятия не имела, как это делается, а в напуганном состоянии вообще ничего не могла. Она бы с радостью воспользовалась оружием, но тут не было ничего подходящего, вообще ничего, даже какой-нибудь сломанной ножки стола. Алиса находилась в огромной пустой комнате и выйти из нее могла только в коридор, где поджидал первый монстр.

«Думай, Алиса, думай, думай. Никто не придет, чтобы спасти тебя».

Она вспомнила, как впервые по-настоящему ощутила свою магию – когда надела корону Красной королевы и спасла всех потерянных детей. Сила тогда наполнила ее до краев, сила так и пылала в ней, и, хотя Алиса отказалась от короны, она была уверена, что способна снова найти заветную магию и что та расцветет в ней с простотой и неотвратимостью восхода солнца.

Да, в тот момент ей казалось, что так и будет.

Но как только восторг победы над Белой королевой угас, Алиса не смогла отыскать в себе эту искру. Ее магия, съежившись, обернулась мелкой полузабытой безделушкой – и не потому, что сила Алисы была мала. Просто она не знала, как ею пользоваться.

«Помнишь, как ты убила Белую королеву? Ты взмахнула рукой, и голова ее отлетела».

«Но это сделала не я, это Красная королева».

В этом-то и проблема. Алиса не была уверена, что в тот момент, опьяненная силой, именно она сотворила заклинание.

«Я думаю, ты должна попробовать. Я правда думаю, что ты должна».

Конечно, должна, поскольку существо, наполовину вылезшее из своей тюрьмы, а наполовину еще сидящее в ней, определенно осознавало присутствие Алисы, ведь оно смотрело прямо на нее и визжало так, что болели уши, и визг этот проникал прямо в кровь, отравляя ее, и мозг опухал от дикого крика, распирая череп.

Алиса заткнула пальцами уши, пытаясь отгородиться от страшного воя, который был только половиной проблемы. Оглушительный крик не давал думать, и Алиса поняла, что таким образом монстр усмиряет свою жертву. Он будет продолжать визжать, чтобы она оставалась на месте и ждала, пока ее сожрут, а не делала что-нибудь утомительное – не побежала бы, например, заставляя себя преследовать.

«Думай, думай! Ты не какая-нибудь там обычная Алиса. Ты – Алиса, одолевшая Бармаглота; Алиса, убившая Гусеницу».

Но думать действительно было трудно, так же трудно, как сотворить заклинание – или хотя бы загадать желание.

«Я хочу, чтобы этот шум прекратился!»

Существо умолкло, но только лишь на мгновение. Кажется, оно даже икнуло – что ж, можно себе представить его замешательство. Но потом визг возобновился, сделавшись еще громче и ужаснее прежнего.

«Я ХОЧУ, чтобы это ШУМ ПРЕКРАТИЛСЯ!»

И шум прекратился.

Мгновенно, точно задули свечу.

Алиса вскинула взгляд.

Ее маленький шарик света продолжал гореть несмотря на то, что Алиса отвлеклась на другое. Прекрасно, это очень хороший признак. Выходит, ее магия поддерживала огонек без сознательного ведома хозяйки.

Теперь, когда существо перестало кричать, Алиса почувствовала себя намного спокойнее. Свет озарял сконфуженную морду («Способны ли монстры конфузиться? Что ж, этот, определенно, способен».), на которой беззвучно открывался и закрывался рот. Чудище было точно таким же, как то, с которым Алиса столкнулась за дверью, за исключением того, что родилось оно пару мгновений назад и было еще скользким от слизи, да и выглядело как-то моложе, не став, впрочем, при этом менее ужасающим.

Алиса рассмеялась, хотя это был вовсе не тот веселый звенящий смех мальчика под снегом. Это был смех могильщика. Того, кто стоит очень близко к смерти. Алиса заставила монстра замолчать, но теперь чувствовала себя выжатой как лимон, наверное, потому, что и без того страшно устала, умирала с голоду и чуть не заледенела в буране. А ведь если бы не это вот все, она, вероятно, могла бы найти в себе силы, чтобы превратить чудовище в кузнечика или в пушистого котенка или даже заставить весь дом исчезнуть. Но сил у нее не было, совсем не было, и лучше, конечно, просто уйти, пока тварь еще не вылезла до конца из своего кокона.

Тут на пыльный пол снова шлепнулось что-то густое и влажное, и Алиса заметила еще одно лопнувшее яйцо. Скоро очередной новорожденный высунет голову и тоже закричит, и Алисе все придется начинать сначала, как заблудившемуся скитальцу, не способному найти центр лабиринта.

Все, никаких больше мыслей об оружии для защиты от монстров. Думать нужно только о двери.

Ей не хотелось отворачиваться от вылупляющихся чудовищ – это казалось чрезвычайно глупым, ведь даже Алиса знала, что никогда не следует подставлять хищнику свой затылок, поэтому она принялась шарить рукой за спиной в поисках дверной ручки – опять-таки не обычной шишки, а прямого рычажка, как на передней двери.