Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ты наверняка можешь это сделать, даже если устала, и неуверенна, и не представляешь как. Наверняка ты способна отодвинуть щеколду силой разума или еще как-нибудь».
Сверху опять закапало. Значит, голова второго существа уже почти снаружи. Скоро тварь завизжит. Скоро Алиса не будет способна ни на что, кроме как сжимать руками голову и ждать, когда чудовища придут за ней.
Первый монстр выпростал из кокона второе крыло и дико захлопал обоими, продолжая открывать рот, но все так же не издавая ни звука. Казалось, что все его тело вот-вот выскользнет из яйца, но, похоже, ноги существа основательно увязли в слизи.
«Откройся, дверь. Откройся, замок».
Раздался какой-то слабый, почти жалобный звук – как будто шевельнулась старая ржавая задвижка, но если она и сдвинулась, то разве что на волосок.
«Алиса, разве ты не хочешь жить? Не хочешь снова увидеть Тесака?»
Странно это, однако, – упрекать себя, тем паче тоном, жутко похожим на тон недовольной тобой, раздраженной матери.
«Не думай о маме! Не думай ни о чем постороннем! Ты должна выбраться из этой комнаты! Ты должна спастись!»
Да, она должна спастись. Должна спасти себя. Спасти себя, как уже делала прежде, как спасла Тесака и всех жителей Старого города, когда превратила Бармаглота в бабочку.
Наверху раздалось зловещее хлюпанье – похоже, новорожденный монстр все-таки выбрался наконец из яйца. Алиса не хотела смотреть – чтобы не увидеть летящую на нее смерть.
Она повернулась к двери, и огонек под потолком погас. Она осталась наедине со звуками, с шуршанием и чмоканьем чудовищ, выползающих из своих тюрем, с хлопаньем крыльев, разгоняющих застоявшийся воздух.
Алиса прижала ладони к шероховатой створке.
«Они идут за мной.
Они идут.
Я не хочу умирать.
ОТКРОЙСЯ, ЗАМОК!»
Щеколда с резким звуком отодвинулась. В тот же миг порыв ветра взъерошил волосы на затылке Алисы. Она нажала на ручку, и дверь распахнулась.
Алиса почти упала в проем, но сумела захлопнуть за собой створку и задвинуть засов, а затем услышала, как существо врезалось всем телом в то место, где всего секунду назад она стояла. Раздалось слабое разочарованное шипение – видимо, это был единственный звук, который тварь могла издавать теперь, после того как Алиса задушила ее крик.
Алиса, задыхаясь и истекая по́том, привалилась к двери, уперлась в нее лбом. «Ох, Алиса, когда же ты научишься не ждать до последнего? Когда научишься правильно пользоваться своей магией?»
Задавать этот последний вопрос себе было, конечно, глупо, ведь единственный известный ей волшебник, признавшийся в том, что он волшебник, и готовый учить ее, жил в увитом розами домике далеко-далеко отсюда. Она сбежала от него, как сбежала от всего в Городе, как в Старом, так и в Новом. Сбежала, потому что хотела жить не связанной тенями и болью – и того же хотела для Тесака.
«Но ты не сбежала от теней и боли. Ты просто нашла новые. Лучше, пожалуй, вообще не пытаться сбежать, а просто смириться с тем, что они будут всегда, но помнить: хорошее тоже случается, пускай ты и не всегда его замечаешь».
«Однако сейчас тебе нужно выбраться из этого проклятого дома, даже если это и означает, что придется опять выйти в ту кошмарную метель».
Существо ударилось о створку так, что петли задребезжали. Алиса попятилась, глядя на дверь как на коробку с каким-то ужасным, нежеланным подарком, который может вывалиться – нет, вырваться – в любой момент.
Но дверь держалась – как и та, другая, через которую она вошла в бальный зал. Тут Алиса заметила, что помещение, в котором она оказалась, освещают такие же тусклые мерцающие лампы, как и в коридоре у входа, и медленно повернулась посмотреть, какие ужасы припасены для нее здесь.
Она стояла в своего рода прихожей, очень тесной, с низким потолком. Позади нее была дверь в зал, по обе стороны которой тлели лампы. А впереди… еще одна дверь.
Алиса тут же потянулась к ручке – и застыла, качая головой. Ее рука упала, а кисть сжалась в кулак.
«Нет, – подумала Алиса. – ДОСТАТОЧНО с меня дверей, и ДОСТАТОЧНО игр, и ДОСТАТОЧНО страхов. Я не собираюсь исполнять роль игрушки ни какого-нибудь монстра, ни кого-то еще, и вообще никого, кто может наблюдать и посмеиваться, пока я тут сражаюсь.
ДВЕРЬ, ОТКРОЙСЯ!»
И дверь открылась, словно распахнутая сильным порывом ветра, а Алиса ощутила, как откуда-то из глубин ее существа вырвалось нечто и покинуло ее.
«Что ж, по крайней мере, ты знаешь: ты способна на что-то, если разозлишься. Хотя не думаю, что это надежный способ вести дела».
Кипящий гнев толкнул ее вперед. Сейчас Алиса готова была отразить любое нападение – или атаковать первой.
Но впереди не обнаружилось ничего, кроме лестницы.
Алиса почувствовала опустошение, почувствовала, как ярость ее уходит куда-то на задний план. Но мысль, которая пришла ей в голову минуту назад, – мысль о том, что кто-то наблюдает за ней, бродящей по дому, наблюдает и, возможно, чинит препятствия, – переросла в твердую уверенность. Конечно, все это кто-то подстроил. Как всегда.
А кто может такое подстроить? Только волшебник.
Где-то в доме Алису поджидает волшебник.
Лестница тянулась вверх, изгибаясь, как полоска на палочке-леденце, и Алиса, проследив за ней взглядом, подумала, что дом должен быть куда выше, чем она решила сначала, поскольку ступени уходили в какую-то просто невообразимую даль.
«А может, это просто очередной фокус, иллюзия, которая заставит тебя считать, будто ты взбираешься, и взбираешься, и взбираешься – пока ты не утомишься настолько, что уже не сможешь драться».
И едва она так подумала, лестница замерцала, заколебалась, как бывает, когда смотришь на что-то далекое в сильную жару, когда в воздухе висит зыбкое марево, – а мигом позже иллюзия развеялась сама собой, и перед Алисой предстала лестница, по-прежнему изогнутая, как полоска на мятном леденце, но ведущая всего лишь на следующий этаж, к длинной лестничной площадке.
«И на этот раз тебе даже не потребовалось злиться, чтобы увидеть правду, Алиса. Твоя магия здесь, ты просто ей не мешай, не борись с ней все время».
Может, в этом-то все и дело, размышляла Алиса, поднимаясь по винтовой лестнице. Может, ее магия сопротивлялась, потому что Алиса давила, искала ее, пыталась
