Кроме того, фрагменты скелетов людей и животных были обнаружены

Масштаб катастрофы, постигшей Тиауанако, был поистине ужасающим. И если профессор Познански прав, это произошло более 12 000 лет назад. После того как воды Потопа отступили, «культура Альтиплано больше не достигла высокого уровня развития, но пришла в полный и бесповоротный упадок».

Борьба и опустошение

Процесс был ускорен тем обстоятельством, что землетрясения, которые привели к затоплению Тиауанако водами озера Титикака, были лишь первыми из многочисленных подвижек в этом регионе. Первоначально они привели к выходу озера из берегов, но вскоре стали оказывать противоположное действие, что привело к постепенному уменьшению глубины озера и понижению уровня его поверхности. С годами озеро продолжало отступать от разрушенного города, безжалостно отделяя его от воды, которая раньше играла столь важную роль в его экономике.

В то же время есть свидетельства того, что климат в районе Тиауанако стал более холодным и менее благоприятным для выращивания сельскохозяйственных культур, чем раньше. Похолодание было настолько сильным, что современные культуры, такие, как кукуруза, здесь не созревают до конца, и даже картофель вырастает лишь до карликовых размеров.

Хотя трудно собрать воедино все элементы длинной цепочки событий, по-видимому, «период похолодания сопровождался новым усилением сейсмической активности», что привело к временному затоплению Тиауанако. Медленно, но верно «климат ухудшался и стал очень суровым. В конце концов произошла массовая миграция народов Анд в регионы, где борьба за выживание была не столь трудной».

Судя по всему, высокоцивилизованные обитатели Тиауанако, сохранившиеся в местных преданиях как «народ Виракочи», не сдались без борьбы. По всему Альтиплано встречаются озадачивающие свидетельства научных сельскохозяйственных экспериментов, проводившихся с большим усердием и изобретательностью и предназначавшихся для того, чтобы компенсировать последствия ухудшения климата. К примеру, недавние исследования показали, что в далеком прошлом здесь был предпринят поразительно сложный анализ химического состава многих ядовитых высокогорных растений и корнеплодов. Этот анализ сочетался с разработкой методов детоксикации потенциально питательных овощей, чтобы сделать их безвредными и съедобными. По признанию Дэвида Броумена, профессора антропологии из Вашингтонского университета, до сих пор «не существует удовлетворительного объяснения для разработки этих процессов детоксикации».

В те же отдаленные времена представители некой культуры, еще неизвестной науке, предприняли огромные усилия для строительства «приподнятых полей» на недавно обнажившихся участках земли, которые находились под водами озера; в результате этой процедуры появились волнистые полосы, состоящие из чередующихся высоких и низких участков. Лишь в 1960-х годах появилась правильная интерпретация системы чередующихся земляных помостов и мелководных каналов. До сих пор различимая в наши дни и известная среди местных индейцев под названием вару-ваару, она оказалась частью сложного сельскохозяйственного комплекса, доведенного до совершенства в доисторические времена и имевшего потенциал, «превосходящий методы современного землепользования».

В последние годы некоторые «приподнятые поля» были реконструированы археологами и агрономами. На этих экспериментальных делянках регулярно вызревало в три раза больше картофеля, чем на самых продуктивных обычных полях. С другой стороны, во время особенно сильных холодов заморозки «не причинили значительного ущерба экспериментальным полям». В следующем году посевы на приподнятых площадках пережили не менее сильную засуху. Как оказалось, эта простая, но эффективная методика, изобретенная такой древней культурой, что никто не помнит ее названия, оказалась настолько успешной в сельской Боливии, что привлекла внимание правительственных и международных агентств по развитию землепользования, и теперь проходит испытания в нескольких других частях света.

Искусственный язык

Другим возможным наследием Тиауанако и культуры виракочей, является язык местных индейцев аймара, — язык, считающийся некоторыми специалистами древнейшим в мире.

В 1980-х годах боливийский компьютерный специалист Айвэн Гусман де Рохас случайно обнаружил, что язык аймара не только очень древний, но и может являться искусно придуманной языковой системой. Наиболее примечателен был как будто искусственный характер его синтаксиса, жестко структурированный и недвусмысленный до такой степени, которая кажется невозможной в нормальной «органичной» речи. Эта синтетическая и высокоорганизованная структура означала, что язык аймара можно без труда превратить в компьютерный алгоритм, применяемый для перевода с одного языка на другой. «Аймар-ский алгоритм используется в качестве переходного языка. Язык оригинального документа переводится на аймара, а затем на любые другие языки».

Является ли обычным совпадением, что в окрестностях Тиауанако в наши дни говорят на близком к искусственному языке, синтаксис которого хорошо совместим с компьютерным алгоритмом? Может ли язык аймара быть наследием высокой цивилизации, которой обладали легендарные виракочи? И если да, то какие еще знания они могли нам оставить? Какие фрагменты древней и забытой мудрости могут быть разбросаны вокруг — фрагменты, возможно, внесшие свой вклад в богатство и разнообразие многих культур, развивавшихся в этом регионе в течение 10 000 лет до Конкисты? Может быть, обладание такими фрагментами сделало возможным создание линий на плато Наска и позволило предшественникам инков возвести «невероятные» каменные стены в Мачу-Пикчу и Саксайуамане?

Мексика

У меня не выходили из головы образы «людей Виракочи», шагавших по водам Тихого океана или чудесным образом исчезавших в море, как гласили многие предания.

Куда ушли эти мореплаватели? Какова была их цель. И, если уж на то пошло, почему они так долго прилагали усилия в Тиауанако, прежде чем признать свое поражение и двинуться дальше? Почему это место имело для них столь важное значение и чего они пытались достигнуть?

После нескольких недель работы на Альтиплано и поездок между Ла-Пасом и Тиауанако стало ясно, что ни загадочные руины, ни столичные библиотеки не дадут мне новых ответов. След остыл — во всяком случае, в Боливии.

Лишь в Мексике, за 2000 миль к северу от Боливии, я снова напал на него.

Чичен-Ица, Северный Юкатан, Мексика