— Чтобы там найти, нужно имя автора, а если бы я его знал, то и ходить незачем… Впрочем, совет-издёвку оценил.

Глава 46

Опять наступило молчание, Надя о чём-то думала, Иван надеялся, что она думает о его словах про солнечный луч, но спустя какое-то время она сказала как будто даже и не связанное с предыдущим:

— Женщины всегда ценят в мужчинах галантность.

— Не скажи. Был у меня случай, что теперь самому стыдно вспоминать.

— Так! Что ты там натворил?

— Как-то после школы мы решили собраться классом на квартире у одного из нас. Пришли не все, а примерно половина. Нас сидело в большой комнате уже человек десять, когда вошла Ирина. Уж не знаю: то ли книжек тогда начитался или чёрт меня дёрнул, но я встал и слегка поклонился Ирине, — Иван остановился и спросил: — Вот не догадаешься, что за этим последовало.

— Тут и догадываться нечего: зная тебя, я представляю, на каком счету ты был в классе, поэтому — все посмотрели на тебя как на свихнувшегося.

— Ты совершенно права, именно так и должно было случиться, но… — мне повезло: никто ничего не заметил. Я это мгновенно сообразил и сделал шаг к книжной полке, изображая естественный для меня интерес к книгам, чтобы окружающие ничего «плохого» про меня не подумали.

— Лучшие свои качества нужно проявлять перед достойными людьми, только они оценят, а перед остальными ты со своими порывами будешь смешон.

Они продолжали говорить, не замечая времени. Никогда ещё их беседа не была такой продолжительной и откровенной. Увлекшись, они давно перестали контролировать громкость разговора. Прошло уже пять часов.

Глава 47

Вдруг в три часа ночи хозяйка постучала в дверь и недовольно пробурчала: «Молодые люди, не пора ли спать». Но теперь уж заснуть не могла. Какие-то попались ненормальные: говорят и говорят, чего говорить-то? С головной болью наутро она намеренно стала греметь посудой. Идиоты, пусть подымаются и проваливают: спать совсем не дали.

Пришлось просыпаться. При сборах произошёл эпизод, который удивил Ивана и запомнился. Застёгивая рубашку, он оторвал пуговицу. Надя тут же скомандовала: «Снимай, пришью». Он растерялся и подчинился не сразу. Впоследствии, надевая эту рубашку, он смотрел на пуговицу и вспоминал давний случай.

Почти весь день они посвятили Эрмитажу. К вечеру уставшие от впечатлений, они зашли в кафе, а потом стали бесцельно бродить по городу, так как до поезда было ещё долго. Случайно они оказались возле театра, случайно девушка предлагала два своих билета, оказавшихся лишними, — Иван давно заметил, что рядом с Надей постоянно возникали непредвиденные ситуации, будто судьба им подбрасывала возможности. Они смотрели «Жизель». Иван никогда раньше не был на балете, ему понравилось, скорее всего потому, что с ним была Надя.

Но всё закончилось: два дня, в течение которых Надя беспрерывно была рядом, промелькнули как миг. Они уже прибывали в Москву; на работе она также будет близко, но сравнить это с блаженством двух дней было нельзя. До работы оставалось несколько часов, и они разъехались по домам. Иван наполнился грустью: непонятная тоска или как будто невозвратная потеря томила его.

Так бывает, когда в дом приходит много гостей. Шум, пляски, пение, разговоры — нет ни одной свободной минуты. Всё внимание и заботы гостям: кому-то нужна пепельница, другому надо показать фотографии, вот уже десерт пора нести. И всё же праздник кончается, за последним гостем закрывается дверь, и в звенящей тишине дома образуется щемящая пустота, будто гости вместе с собой прихватили частичку тебя.

Глава 48

Надя пришла на работу вовремя, а Иван опоздал на два часа. Надя спросила его:

— У тебя что-нибудь случилось дома? Почему опоздал?

— Нет, дома всё нормально, просто я обещал Вере Васильевне учебник по физике для её сына и совсем забыл под впечатлениями Ленинграда, поэтому пришлось возвращаться.

— Так это было при мне, она просила тебя привезти на неделе, почему нельзя было завтра привезти? — удивилась Надя.

— Да, она просила на неделе, но я обещал в понедельник, если ты помнишь.

— Я помню, но не понимаю — к чему весь этот педантизм.

Надежда смотрела, улыбалась и ждала. Иван молчал, потом, не отрывая взгляда, сказал:

— Надя, я давно понял, что ты только делаешь вид непонимающей, а на самом деле понимаешь гораздо больше, чем говоришь… в отличие от большинства, что надувают щёки «с учёным видом знатока»… Что скажешь?

Теперь Иван с улыбкой ждал. Надежда рассмеялась, но приятное чувство скрыть за смехом не смогла, потом завершила разговор:

— Что сказать? Скажу: «Хороший малый, но педант».

Лёгкая улыбка тронула её губы — завершившуюся поездку ещё несколько дней назад она представляла себе несколько иначе.

Глава 49

В начале марта Надя спросила Ивана:

— Я от Валентина слышала, будто у тебя в субботу «деловая» встреча?

— Да, в субботу у меня святой день: мы с группой ежегодно встречаемся в первую субботу марта.

— Верно, около здания МГУ?

— Нет, в центре Москвы, возле Большого театра, и место встречи изменить нельзя, как в кино.

— С утра начнёте пить? — более утвердительно, чем вопросительно, сказала Надя.

— Нет, спустя одну учебную пару, как солнце доберётся до зенита, а окончание — как получится.

— Ты опять умничаешь, астроном? — ехидно заметила Надя.

— Извини… в момент твоего вопроса я действительно вспоминал астрономию и примечательную особу, которая меня оконфузила года три назад, поэтому и вырвалось.

— Какую особу? Марсианку, что ли, а ну-ка расскажи, — заинтересовалась Надя.

— Нет, она не с Марса, но откуда такие берутся — для меня загадка. Я встретил её на какой-то вечеринке, где она стала поучительно и серьёзно рассказывать о зодиакальных созвездиях, зодиакальных знаках и совместимости людей по этим знакам. Я слушаю, слушаю и понимаю, что она не понимает, о чём говорит, вернее — она не знает, что такое зодиакальные созвездия. Я сдуру начал ей объяснять и старался говорить проще, не употребляя наверняка незнакомых ей понятий, таких как эклиптика или наклон земной оси. Начал я, как мне казалось, абсолютно простыми словами: «Земля вращается вокруг Солнца, и если провести луч из центра Земли через Солнце, то он будет чертить на звёздном небе линию…» Тут она меня срезала так, что я потерял дар речи.

— Чем же она повергла тебя в шок?

— Она сказала, что не Земля вращается вокруг Солнца, а наоборот. К такому «аргументу» я был абсолютно не