А дальше…

Эти добрые дядьки приютили меня, дали излить терзаемую душу.

Но я жалею тогда, что понюхала ту пробку. Этот запах… Как ударил в голову. И я рискнула на коктейль. И всё. Язык развязался, и выдала всё на духу. Но не стала говорить про то… Что влюбилась в жениха сестры. Забоялась осуждения.

Но я быстро подружилась с Горынычем. А потом и с Гризли и другими. Виновник моего провозглашения в принцессы ещё и извинился сегодня с утра. Откуда у него мой номер — не помню.

И понимаю одну вещь всю жизнь… Алкоголь — зло. И нюхать пробки, а потом пить коктейли больше не буду.

Потому что стыдно.

Особенно перед Ричардом. Сколько же я ему там наговорила! Как теперь в глаза смотреть?

Но хотя почему я вообще волнуюсь по этому поводу? Илья не пришёл из-за него. Я написала ему вчера ночью, и он прислал мне фотографию, как тот сидит в офисе и работает. Вокруг куча бумаг, а на часах десять часов вечера.

И от этого злюсь на Ричарда. Завалил Илью работой, чтобы он не пришёл на встречу.

Он не подпускает меня к себе. Да и я этого не хочу. Нет, хочу, но не могу. Но и не даёт этого сделать Илье! Отгораживает его от меня!

Что за человек такой?!

И сейчас мне снова нужно будет увидеться с бывшим боссом. Поскольку уже вижу его автомобиль, что заезжает на нашу территорию. Поэтому прерываю разговор с Майком, пообещав, что позвоню ему чуть попозже.

Тот желает мне хорошего вечера, а я бегу к зеркалу. Проверить, хорошо ли я выгляжу.

Я не стала наряжаться для ужина. Особенно, зная, что там будет Ричард.

Надела чёрные с завышенной талией джинсы и бордовую, атласную, сильно прилегающую к телу блузку с открытыми плечами. И пупком. Она оказалось короткой, но я дома. Поэтому не стесняюсь.

И нет, я оделась так не для Ричарда. И волосы сейчас собираю в высокую шишку не для него. У Розы важное объявление, и я не хочу выглядеть как замухрышка.

Удостоверившись, что персиковые тени и бальзам для губ подправлять не надо, выхожу из комнаты.

Спускаюсь вниз, в столовую, где мама уже накрыла стол. Сама. Не ресторанное и не магазинное, а её еду я люблю больше всех.

— Иди, Розу с Ричардом встреть, — причитает мама, когда ворую из тарелки с нарезкой кружочек колбасы.

— Сами дойдут, — бурчу, не собираясь никуда идти. — Не маленькие.

— Так вот, как ты меня любишь! — громкий крик из-за спины и шустрые пальцы у меня под мышками вырывают неосознанный смех изо рта.

Пытаюсь вырваться, ощущая на себе проворные ладони, потому что до боли боюсь щекоток!

Чуть не переворачиваю весь стол и пытаюсь отбежать, спрятаться за маму. Оборачиваюсь и стараюсь отдышаться после припадка.

Сумасшедшая! Знает же, что у меня бзики на это. Ещё и провоцирует!

— Дурочка, блин! — но, несмотря на всё это, улыбаюсь. — Я чуть всю еду на пол не перевернула!

— Не перевернула же, — Роза подмигивает. — А если бы и да… Еда не стоит сестринских отношений!

Какая же она невыносимая! Но от этого и любимая!

Щёлкаю её по носу, и пока Ланина-старшая чешет его и жалуется на меня, сажусь за стол. На Ричарда стараюсь не смотреть. Всё равно мне на него вообще!

И становится ещё больше, когда к нам спускается отец.

Взрослые обмениваются рукопожатиями, а папа начинает жаловаться на их пунктуальность. Он давно проголодался, и мама всё это время морила его голодом.

И меня.

Поэтому как только мы садимся за стол, без стеснения тянусь к салату. Чувствую себя так раскованно из-за того, что Ричард ушёл. Поговорить по телефону. И пока его нет, наслаждаюсь семейной атмосферой, как раньше.

Драгоценные для меня минуты.

Слушаю родителей, Розу, которая сообщает о том, что приготовления к свадьбе закончены. Давно пора… Свадьба на носу. Ровно две недели осталось.

И расслабленно ем.

До одного момента.

Пока рядом со мной не приземляется Ричард, держа в руках бутылку шампанского.

Сглатываю, чуть не роняю ложку, которую подношу к губам. Пытаюсь себя взять в руки, но этот запах лаванды и бергамота кружит голову. Пытаюсь полностью абстрагироваться от всего, лишь бы не чувствовать Райта рядом.

Почему он вообще сюда сел?

Настолько пытаюсь отстраниться ото всех, особенно от Ричарда, что пропускаю вопрос, адресованный в мою сторону.

Бью пальцем по стакану и замечаю, что ко мне обращаются тогда, когда тёплая рука слегка гладит по спине.

Касается голой кожи, которую не закрывает блузка. Вздрагиваю и моментально покрываюсь мурашками, ощущая нежные прикосновения. Или обычные.

— А? — пробуждаюсь ото сна, навострив ушки. Смотрю на отца, что улыбается мне и ожидает услышать ответ.

— Опять витаешь в облаках, кроха? — уголки губ сами взлетают вверх от папиного ко мне обращения. Для него я всегда буду такой: маленькой, неопытной. По крайней мере, он относится ко мне именно так. — Ричард сказал мне, что вчера ты была на свидании. Как прошёл вечер?

Что?… Зачем он вообще… Разговаривал с ним на эту тему?

— Замечательно, — от его вопроса улыбка сама слетает с лица. Точнее, хочет. Но продолжаю смотреть на отца с поддельным выражением лица.

— Илья не обижал тебя?

Качаю головой.

Нет, да даже если обидел, не было бы так обидно. Он просто не пришёл. И всё из-за Райта.

— Это хорошо. Может, у вас что-то и получится. Всё лучше твоего Майка.

— Пап! — мне начинает надоедать это пренебрежительное отношение к моему лучшему другу. Сколько можно? Да, футболист. Да, пользуется большим вниманием у девушек. Но он не играет со мной! — Мы ведь говорили на эту тему. Я буду общаться, с кем хочу. Как и встречаться. Если я приду через полгода и скажу, что выхожу за Майка замуж, единственное, что тебе придётся сделать — смириться.

Не понимаю, как семейный ужин перерастает в выяснение отношений.

— Что за Майк? — подаёт голос Ричард, слегка сжимая меня за спиной пальцами. А я только сейчас замечаю — он до сих пор их не убирает.

И зачем только оставляет? Во-первых, это может заметить семья. А во-вторых… Это неправильно.

Поэтому самостоятельно изворачиваюсь, скидывая чужую ладонь с собственного тела.

Почему-то сейчас мне хочется вскочить с места и убежать. Побыть одной.

Опять отец начинает читать мне нотации, которые я ненавижу. Ещё и Ричард давит своим присутствием.

— Да мелкий паршивец один, — скрипит зубами отец. Только закатываю глаза.