Спускалась вниз, совершенно не уверенная в том, как себя чувствую. Не то чтобы я себе не нравилась, нет, просто… не привыкла чувствовать себя настолько красивой, что ли. Сердце стучало так громко, будто я уже на вечеринку подъехала, а не всего-навсего собираюсь показаться на суд FB. На суд Шейна и Калеба. А это то ещё испытание. Поверьте.

Если щёки начнут пылать, я сама себя до конца жизни буду проклинать!

Парни ожидали в холле. И прежде чем заметили меня, ещё пару секунд удалось понаблюдать за ними со стороны. Джаред, Ин Хо и Патрик, как обычно, занимались ерундой, просматривая какое-то громкое видео с мобильного телефона и смеясь во весь голос. Дети.

Все в рубашках и джинсах разных фасонов. Все, включая Шейна и Калеба, что довольно непривычное зрелище. Калеб в бледно-голубой рубашке с закатанными по локоть рукавами, так что светлые глаза кажутся ещё ярче; в чёрных джинсах, на голове идеальная укладка в стиле «Привет, а я вот только проснулся». У Шейна на голове… не поверите – кепка козырьком назад, так что несколько рваных прядей волос выбиваются на лоб, касаясь бровей. Чёрная однотонная рубашка, тёмно-серые джинсы с дырами на коленях… И Шейн увидел меня первым.

Где стук моего сердца? Оно ведь только что билось.

Замерло. Задержало дыхание. Умерло.

Его больше не слышно.

Сердце застыло в груди одновременно с тем, как округлились глаза Шейна. Взгляд застыл на моём лице и медленно опускался всё ниже: на шею, затем на грудь и ниже… плавно скользя по ногам. Две чёрные бездны прожигали во мне дыры. Пожирали тело. Возрождали огненный океан, убивающий весь здравый смысл.

Шейн впитывал меня в себя взглядом. Поглощал. Манил и совершенно обезоруживал. Словно весь этот образ, словно и я сама… были созданы для него. Для его рук, для его взгляда… Потому что его взгляду невозможно сопротивляться: это мучительное желание в его глазах, страсть…

Опять… опять это чувство. Болезненное покалывание внизу живота. Убийственное головокружение. Онемение в кончиках пальцев.

«Вдох».

Я ведь умею дышать. Умела ведь.

И я не заметила, как Калеб подошёл ближе. Почти вплотную. Он улыбался. Нежно, ласково. Заправил прядь волос мне за ухо.

«Вдох, Тейт!»

Калеб… Почему я не чувствую того же, глядя в теплоту его глаз? Внимательный, честный, мужественный… Что ещё мне надо?

Огонь?..

Огонь убивает – это истина.

Шейн меня убивает.

Калеб наклонился к моему уху и с улыбкой на губах прошептал:

– Может, ну её, вечеринку? Устроим собственную: ты и я, куча сладостей и фильм про зомби?

Выгнала ненужные мысли из головы, улыбнулась и взглянула в пронзительные серые глаза, которые сегодня казались ярче, чем обычно.

– Я бы с радостью, но тогда две наши головы украсят главный вход Victory Records как напоминание каждому, кто решит отойти от правил, насколько суровым бывает директор Сок.

Калеб улыбнулся шире, обнажив ямочки на щеках, и незаметно коснулся моей руки:

– Я даже не забуду отключить телефон.

Усмехнулась. И картина спины Калеба перед глазами. Широкая, гладкая… Мышцы плавно перекатываются под кожей. Чёрные языки пламени тянутся к шее. Тянутся ко мне…

– Тейт?

Моргнула:

– М-м?

Калеб продолжал улыбаться – больше не казался мрачным, как пару дней назад.

– Я скучал по тебе.

– Я тоже скучала, – ответила искренне.

– Правда?

– Конечно.

Калеб перестал улыбаться и немного помолчал с серьёзным видом. Наверное, думает насчёт своего признания на той вечеринке… Да уж, ситуация довольно неловкая, когда столь серьёзный вопрос повис в воздухе. Надо срочно переводить это в шутку! Я ведь предупреждала, чтобы он не вёлся на провокацию Шейна. Пусть сейчас скажет, что ни о какой любви и речи не было, и я вздохну с облегчением, честное слово!

– Тейт, я…

– Ну всё, детишки! – Громкий хлопок в ладони. – Раз все в сборе, прошу на выход! Вечеринка ждёт! – Менеджер Кан повернулся ко мне и широко улыбнулся: – Тейт! Вы потрясающе выглядите! Просто сногсшибательно!

– Спасибо, – промычала я, глядя, как вся решимость на лице Калеба опускается до нулевой отметки.

– Пойдём, – просто сказал он, отпустил мою руку и пошёл к выходу.

А чёрные глаза всё ещё смотрели на меня. И в них совсем не было ненависти. Чтоб мне провалиться на этом месте, если в них была не ревность.

Вспышки фотокамер, куча папарацци, крики и визги фанатов, сдерживаемых клубной охраной. Самая настоящая очередь из машин, подъезжающих к главному входу, словно не простая вечеринка, а какая-нибудь музыкальная премия намечается!

У меня глаза на лоб лезли от всего этого ажиотажа. Обычно – раньше – я была с той стороны экрана, а теперь не я смотрю – на меня смотрят.

Наш чёрный гламурный автомобиль остановился.

– Шейн! Подашь Тейт руку! – отдал команду менеджер, выбрался на улицу и открыл перед парнями двери.

Визги…

О боже… Мои перепонки однажды не выдержат этого.

Какие, к чёрту, звёзды? Кто-то ещё должен прийти? Вот они – FB, здесь. Разве не на них пришли посмотреть все эти люди с плакатами и зарёванными лицами? Девочки, что же вы творите?.. Пожалели бы нервные клетки.

– FB! FB! FB!!!

Шейн покинул салон последним и протянул мне руку.

Ладно, это всего лишь игра.

Надо было слышать рёв толпы, когда моя рука коснулась его. Всё вокруг взорвалось, утонуло в крике хаоса. Девочки вопили наши имена, умоляли с ними сфотографироваться и просили никогда не расставаться.

А я не понимала, что происходит… Я вдруг растерялась. Словно в другой мир попала. В странный, дикий и сложный мир. Мотала головой из стороны в сторону не в состоянии выдавить улыбку, как это было велено. Дышала с трудом, боясь, что лёгкие вот-вот откажут. Это слишком большой стресс для меня. Я не подготовлена – не знаю, что это такое, не знаю, как с этим справляться.

Вспышки… Люди… Крики… Ощущения огня на коже той руки, за которую меня держит Шейн.

– Тейт и Шейн! Тейт и Шейн!

– Целуй!!! Целуй!!! Целуй!!!

Вспышки… Люди… Крики…

Слёзы… Они плачут… плачут в то время, когда я тону. Слышу собственное дыхание будто из-под воды. Приступ паники. Меня предупреждали. Говорили, что такое случается, наивно думала – меня это не коснётся.

Какая же дура…

– FB! FB! FB!

– Шейн! Шейн!

– Калеб, посмотри на меня!

– Патрик! Патрик!