– Все чуть сложнее, но по сути – да.

– Ладно. В моем плане указано, какие звездные системы я хочу посетить, и содержится маршрут полета. Если для отправки экспедиции имеются особые причины, они также упоминаются. Правильно?

– Да.

– Я бывала в ознакомительных экспедициях и знаю, что за ними следовали другие – с участием специалистов.

Шара кивнула.

– Насколько часто совершаются полеты? Допустим, я возвращаюсь из экспедиции, за время которой побывала в десятке систем. Каковы шансы на то, что другой человек снова полетит туда с целью исследовать одну из них?

– Так происходит примерно в половине случаев.

– Правда? Настолько часто?

– Да, конечно.

– Значит, если я что-то нашла и хочу сохранить это в тайне…

– Тебе придется исключить эту систему из отчета об экспедиции и заменить ее на что-то другое.

– Но если я так сделаю, вы же заметите?

Шара неуверенно посмотрела на меня:

– Вряд ли. Не знаю, как обстояли дела тридцать-сорок лет назад, но нам незачем сверять отчет с первоначальным планом. Ни у кого нет причин для того, чтобы лгать. Насколько мне известно, таких проблем никогда не возникало.

– Сохранились ли планы тех времен?

– С тысяча триста девяностого года? Сомневаюсь.

– Может, все-таки посмотришь?

– Подожди.

Она задала вопрос искину, и мы обе услышали ответ:

– Планы экспедиции хранятся три года, после чего уничтожаются.

– Дольше, чем я предполагала, – заметила Шара. – Думаешь, Уэскотты нашли «Искатель» и сфальсифицировали отчет?

– Возможно.

– Но зачем им отказываться от заслуженного успеха?

– Если они нашли «Искатель», неподалеку могла быть и Марголия. Как бы поступила разведка, объяви они о своей находке?

Шара задумалась.

– Гм…

– Именно. Вы бы отправили небольшую флотилию на поиски Марголии. И великое открытие, скорее всего, совершил бы кто-то другой.

– Пожалуй, да.

– Вот почему в отчет не попало ничего, Шара. Им хотелось стать исследователями, нашедшими Марголию. Величайшее открытие всех времен. Но для этого пришлось умолчать об «Искателе». – В коридоре послышались голоса. – Однако искин корабля, – продолжала я, – должен был сохранить данные о том, куда отправилась экспедиция.

– Да.

– Значит, им пришлось позаботиться и об этом, чтобы подделать отчет.

– Да.

– По моему опыту, внести такие изменения не очень сложно.

– Пожалуй. Маргарет Уэскотт наверняка знала, как это сделать. Но если попадешься, наказание будет суровым.

– Но они, видимо, не попались.

– Похоже на то.

– У нас есть доступ к искинам из их экспедиций?

– Нет, – ответила Шара. – Их память периодически стирают, каждые несколько лет. Не знаю, через сколько именно, но уж точно не через тридцать.

– Что тебе удалось выяснить? – спросил Алекс, когда на следующее утро я позвонила ему.

– Не так уж много. – Я рассказала все, и Алекс ответил, что ожидал именно этого. – Алекс, возможно, мы смотрим на вещи чересчур оптимистично.

– Может быть. Не знаю. У меня есть вопрос.

– Выкладывай.

– Мы знаем, в каких системах они бывали – или, по крайней мере, какие системы указывали в отчетах.

– Верно.

– Нам известно, в каком порядке они посещали звездные системы во время каждого полета? Куда летели сначала, куда потом и так далее?

Я заглянула в данные и покачала головой:

– Нет.

– Неплохо было бы узнать.

– Зачем? Какое это имеет значение?

– Всегда лучше иметь перед глазами полную картину событий. – Он поскреб висок. – Кстати, Фенн говорит, что они нашли новые сведения о кражах, включая кражу в доме Уэскоттов. В отчете упоминается о чашке.

– Значит, Эми придется ее отдать.

– Боюсь, что да. Но тогда получается, что Уэскотты понимали: это не просто чашка.

– И что с того?

– Не знаю. – Он слегка поколебался.

– Что такое? – спросила я.

– Звонила Эми. Оказывается, она разговаривала с Хэпом.

– И все ему рассказала?

– Угу. Думаю, она решила слегка отомстить. Сообщила ему, сколько стоит чашка, чтобы он рвал на себе волосы.

– И?..

– Похоже, он разозлился, начал угрожать. И ей, и нам.

– Нам? Она и про нас рассказала?

– И даже назвала фамилии. Вряд ли стоит всерьез беспокоиться, но все же хотел, чтобы ты знала об этом. Держи охранную систему включенной.

На следующий день у меня был выходной, но я не могла отделаться от мыслей о Марголии. Позавтракав, я села смотреть «Убежище», триллер о потерянной колонии, снятый лет тридцать назад.

Это было одно из приключений Ская Джордана – длинный сериал, очень популярный в те времена. Ская в нем играл Джейсон Холкомб, которого я всегда считала одним из самых сексуальных актеров. В этой серии его корабль оказывается вблизи инопланетного устройства, которое высасывает отовсюду энергию. Главного героя спасает Солена, прекрасная марголианка. Ее играла популярная в то время актриса, но я поставила на ее место себя и откинулась на спинку кресла, наблюдая за тем, как разворачивается действие.

Солена перевязывает раны измученному герою, вытаскивает его из мертвого корабля и с помощью силового поля, которое препятствует утечке энергии, отправляется домой.

Марголия – мир сверкающих городов, которые полны удивительных зданий. Ее жители наслаждаются полнейшим бездельем – как они это выдерживают, не объясняется. На планете прекрасные виды. Горы выше, леса зеленее, океаны неистовей, чем где-либо на Окраине. У планеты два солнца – и, похоже, они вместе движутся по небу, – три или четыре луны и набор колец.

Если Уэскотты нашли нечто подобное, я непременно хотела бы там побывать.

Но этой Марголии угрожает орда байлоков, злобных инопланетян. Именно байлоки высосали энергию из корабля Ская. У них морды как у ящериц, пучки щупалец и зловещие красные глаза, которые светятся в темноте. Я не представляла себе, какие это дает преимущества с точки зрения эволюции. Но выглядели байлоки уродливыми и тошнотворными, как и полагается монстрам, созданным с помощью спецэффектов.

Несмотря на развитые технологии, марголиане, долгое время изолированные от остального человечества, разучились защищать себя. У них нет ни военных кораблей, ни знаний, позволяющих их построить. Никто не владеет воинским искусством, – вероятно, в какой-то момент они решили, что вооруженные силы неуместны в просвещенном обществе. В довершение всего они испытывают отвращение к убийству.