– Чем обязаны, Олли? – спросила я.

– Я надеялся, что смогу увидеться с Алексом.

– Я здесь. – Алекс вошел в комнату. – Что случилось, Олли?

– Ничего особенного. Извини, что не смог пообщаться с тобой на съезде.

Я все еще стояла у окна. Скиммер коснулся земли, открылась дверца.

– Если честно, – сказал Алекс, – я думал, ты занят борьбой с тем… истинно верующим.

– Кольчевским? Да. Нам не следовало его недооценивать. После того случая он постоянно меня изводит.

– В самом деле? И как же?

– Проталкивает закон о запрещении нашего бизнеса.

– Это я уже слышал.

– Думаю, на этот раз все серьезно.

– Ничего не выйдет, – заявил Алекс. – Мы оба удовлетворяем желание людей обладать кусочком истории.

– Надеюсь, ты прав.

Изображение Болтона исчезло. Сам он выбрался из машины, надел шляпу с белыми полями и неспешно зашагал по дорожке, хмуро поглядывая на потемневшее небо. Подняв воротник, он бросил взгляд в мою сторону, помахал рукой и направился к входной двери, открывшейся перед ним.

Алекс встретил его, проводил в офис и предложил выпивку.

– Светский визит? – спросил он.

– Вроде того. Мне хотелось, чтобы ты знал насчет Кольчевского. Нам надо действовать сообща.

– Вряд ли тут есть повод для беспокойства. Но, конечно, я на твоей стороне.

– Честно говоря, Алекс, есть еще кое-что. Когда я возвращался домой, мне в голову пришла одна идея.

– Да?

– Это касается и тебя.

Они сели за кофейный столик, друг напротив друга.

– Каким образом?

Болтон посмотрел на меня:

– Лучше поговорить наедине.

Алекс сразу пресек это:

– Госпожа Колпат в курсе всех дел.

– Хорошо, – улыбнулся Болтон. – Мне следовало догадаться. – Он похвалил вино, сказал пару слов о погоде и продолжил: – Мы давно уже соперничаем, Алекс. По-моему, нам обоим это невыгодно. Я предлагаю союз.

– Не думаю… – нахмурился Алекс.

– Пожалуйста, выслушай меня. – Болтон повернулся ко мне: – У господина Бенедикта есть нюх на всевозможные находки. – Он глубоко вздохнул и откашлялся. – А у «Братьев Болтон» есть ресурсы для полноценного использования этой способности. При объединении «Рэйнбоу» и ББ наши финансовые возможности намного возрастут, а к твоим услугам будет множество исследователей со всей Конфедерации. Конечно, они не в твоей весовой категории, но им можно поручить тяжелую работу. Это пойдет всем на пользу.

Алекс немного помолчал.

– Олли, я благодарен за предложение, – наконец ответил он. – Но если честно, я предпочитаю работать самостоятельно.

– Нисколько не удивлен, – кивнул Болтон. – Но почему бы тебе не взять немного времени на раздумье? Я…

– Нет. Спасибо, Олли. Предпочитаю организовывать все сам. И в любом случае я тебе не нужен. Ты ведь и без того процветаешь.

– Дело не в том, нужен мне кто-то или нет, – ответил он. – Просто мне было бы приятно поработать с тобой. Вести лучший в мире бизнес, действуя рука об руку. – Он откинулся на спинку кресла. – Не стоит говорить, что для Чейз у меня тоже нашлось бы подходящее место.

Алекс уже встал, пытаясь закончить разговор.

– Спасибо, но я говорю «нет». И это действительно «нет».

– Ладно. Если передумаешь, Алекс, свяжись со мной. Предложение остается в силе.

По указанию Алекса я выяснила, какие компании предоставляли в аренду сверхсветовые корабли в 1390-е годы. На Окраине тогда работала лишь «Стардрайв», но она давно обанкротилась. Я вышла на след одного из ее руководителей, Шао Мэй Тонкина, который теперь работал в фирме, торговавшей продовольственными товарами.

Попытки извлечь из него что-нибудь заняли немалую часть дня. Он не хотел со мной говорить, ссылаясь на занятость, пока я не сказала, что пишу биографию Бэйкера Стиллса, бывшего генерального директора «Стардрайв». Тонкин обладал весьма массивным телосложением, – пожалуй, более крупного мужчины я еще не встречала. Размерами он превосходил обычного человека как минимум втрое, но в нем не было ни капли жира – одни мышцы. С мрачного лица смотрели, прикрытые тяжелыми веками маленькие глазки. Его предки явно жили на планете с низкой силой тяжести или на орбитальной станции. А может, он просто слишком много ел. В любом случае он наверняка прожил бы дольше, поселившись где-нибудь в космосе.

Но меня впечатлили не только его габариты и вес – в этом человеке чувствовалась сила духа и каменная непреклонность. Я спросила его про «Стардрайв».

– Компания обанкротилась двадцать лет назад, – изрек он таким серьезным тоном, что со стороны могло показаться, будто здесь обсуждается судьба мира. – Прошу прощения, госпожа Колпат, но сохранилась лишь финансовая информация, остальное давно уничтожено. Я могу рассказать вам все, что вы хотите знать о Бэйкере. – Умный, трудолюбивый, прекрасный руководитель и так далее. – Но никаких подробностей о повседневной работе сообщить не могу. Это было слишком давно.

– Значит, не осталось никаких сведений о том, куда летали ваши клиенты на арендованных кораблях?

Казалось, будто Тонкин реагирует с пятисекундной задержкой. Он обдумал мой вопрос, массируя шею кончиками пальцев.

– Нет. Вообще ничего.

– Сколько всего кораблей было во флоте компании?

– Когда мы прекратили деятельность в восьмом году, – ответил он, – у нас их было девять.

– Вы знаете, где они сейчас?

– А вы считаете, что все могло сохраниться в памяти искинов?

– Да.

– Конечно. К сожалению, наш флот был слишком старым. Собственно, это одна из причин, по которым мы закрылись. Нам пришлось бы переоборудовать корабли или купить новые. В любом случае… – Он покрутил головой из стороны в сторону, словно разминал суставы шеи. – И мы ликвидировали компанию. Большая часть кораблей пошла на переработку.

Разрезали и переплавили.

– А что с искинами?

– Сведения из их памяти выгрузили и поместили в архив. Кажется, данные положено хранить девять лет после уничтожения корабля. – Он снова задумался. – Да, верно. Девять лет.

– А потом?

Он пожал плечами:

– Стерли. – На его лбу медленно стали собираться морщины: так формируется холодный атмосферный фронт. – Могу я поинтересоваться, зачем вам это? Кажется, тут нет никакой связи с биографией.

Я пробормотала что-то насчет статистических исследований, поблагодарила его и разъединилась.

– Похоже, мы потеряли след, – сказала я Алексу.