который может откопать критически важный фрагмент кошмара, который я так старательно прятал.

Прошло уже почти четыре месяца, но всякий раз, когда кто-то неожиданно стучал в мою дверь, меня мгновенно охватывала паника. Я тысячу раз проиграл в голове эту сцену. «С вами хочет поговорить детектив», – скажет секретарша. И впустит его. И я солгу. «Нет, я ничего не знаю об аварии». А он спросит, может ли кто-то из персонала засвидетельствовать, где я находился в 11:55 утра семнадцатого мая. И тогда кто-нибудь скажет: «Да, теперь припоминаю, он вел себя странно…»

Может, у меня уже развилась паранойя, но я не хотел, чтобы по моему офису шнырял репортер, способный соединить все фрагменты. Но и отвергнуть сценарий, который понравился всем сотрудникам, без какой-либо на то причины я тоже не мог. А значит, причину нужно было найти. За двадцать лет в кинобизнесе я научился мастерски отклонять сценарии. Мы делали это в девяноста девяти процентах случаев. Если опыт приходит с практикой, то я уже был экспертом по тому, как говорить «нет».

Было девять утра. Первая встреча была назначена на одиннадцать, и в стопке рекомендованных лежал только один сценарий репортера. Целых сто две страницы, но я собирался прочесть лишь первые десять. В наше время большинство читает сценарии на айпадах или компьютерах, но я любил распечатки на сброшюрованных сверкающими медными скрепками листах. Это напоминало мне, что киносценарий – не просто стопка бумаги, а нечто другое, особенное. Не просто история, состоящая из слов на странице, а основа для погружения в другой мир, который позже создадут камеры, прожекторы, спецэффекты, музыка и песни. Сам по себе сценарий – лишь предположение. Задача продюсера, моя задача как продюсера фильмов, в которых я иногда и сам снимался, интерпретировать его и найти людей, которым лучше других удастся воплотить его в жизнь. Сценарий – это не эмбрион, будущие черты которого предопределены ДНК. Это кусок глины, и для того, чтобы придать ему форму и цвет, оживить его, нужна целая армия мастеров.

Это не значит, что хороший сценарий не важен. Хороший сценарий с захватывающей идеей, запоминающимися персонажами и увлекательными диалогами решительно необходим, чтобы конечный продукт вышел хоть сколько-нибудь стоящим. Продюсеры неустанно ищут отличные сценарии, но они так же редки, как снежная буря в августе. Я уже очень давно не читал ни одного приличного текста. Не везло с поисками и моим сотрудникам, и я знал, что им не терпится откопать что-нибудь дельное. Но даже если этот сценарий чуть лучше других в моей стопке, будет легко найти причину, чтобы отклонить его. Ни один сценарий не идеален – над ним всегда нужно работать. А над этим я работать не хотел. И точка.

Я открыл сценарий и начал читать. Написан он был свежо и увлекательно, главный герой как никогда цеплял, конфликт тоже был заложен мастерски. И я решил прочитать немного дальше десятой страницы – убедиться, что у сценариста иссякнет запал. Многие сценарии отлично начинаются, но к концу от качества остается пшик. Я не сомневался, что и этот выдохнется к концу первого акта, обычно так и бывает. Тогда я смог бы отдать должное сотрудникам, которым сценарий понравился (отличное начало!), но в конечном итоге отвергнуть его из-за того, что моих ожиданий он не оправдал.

Я продолжил читать. Когда я взглянул, на какой странице нахожусь, уже вовсю разворачивался второй акт – страница пятьдесят три. Сердце громко стучало. Я просто не мог оторваться.

Я понял, что, вполне вероятно, наткнулся на ту редкую снежную бурю в августе. Но если это понял я, то и остальные тоже. Мне сказали, что сценарий в моем полном распоряжении на все выходные, а значит, у меня есть время до понедельника.

Я вспомнил гениальные слова Аль Пачино из «Крестного отца» о том, что друзей нужно держать близко, а врагов еще ближе. Если способность этого сценариста открыть правду делает его моим врагом, не будет ли мудро держать его поблизости? Или я просто пытаюсь найти повод купить его сценарий?

Я хотел избавиться от чертова репортера, но, чтобы студия оставалась на плаву, мне нужны сценарии. И этот я мог бы получить за гроши, ведь автор не знаменит, да и вряд ли его агент в курсе, насколько хорош сценарий, писанину своих подопечных крупные агенты читают очень редко. Я мог купить этот сценарий за бесценок и просто не дать ему ходу. Продюсеры постоянно покупают сценарии «в стол», чтобы они не достались никому другому. Но если я куплю сценарий и не сниму фильм, это может разозлить моего потенциального врага, дать ему повод со мной поквитаться. А этого я уж точно не хотел.

Я закрыл текст. Я не собирался его дочитывать.

Потому что уже знал, что буду делать.

Я посмотрел на пачку других сценариев на рассмотрение. И взялся за них.

Часть 3

Холли

Три месяца назад

Пока я со стонами поднималась по лестнице, Саванна стояла за моей спиной.

Мы жили на четвертом этаже в доме без лифта, поэтому мне приходилось делать один мучительный шажок за другим. Моя левая нога была целиком закована в жесткую шину, затянутую так туго, что кожа сверху выпирала из-под нее как тесто. При любом резком движении от шва на колене по телу расходились волны жуткой боли, как будто меня били по глазам молотком. Опираясь на перила, я глубоко вдыхала, а выдыхала уже, сделав следующий шаг.

Я добралась до первой лестничной площадки, и Саванна протянула мне костыли.

– У тебя отлично получается, мам, – подбодрила меня она. – Осталось всего два пролета.

Мне ужасно не хотелось плакать у нее на глазах, но невозможно было сдержать слезы. Саванна понимала – даже стоять прямо я едва могу без слез.

Я вернула Саванне костыли и собралась с духом, чтобы преодолеть второй пролет. Боль разрывала ногу, такая пронзительная и беспощадная, что заглушала все мысли, кроме одной: «Когда же я смогу передохнуть?» Но в глубине души я была благодарна за эту боль. Без нее мое разбитое сердце болело бы на порядок сильнее.

– Надо поскорее лечь и поднять ногу, мам, – строго сказала Саванна.

Я посмотрела на ступню, раздувшуюся до размеров дыни, кивнула и решительно двинулась дальше.

Через двадцать изматывающих минут мы наконец добрались до двери квартиры. Я так сильно рыдала, что ничего не видела. Саванна открыла дверь и помогла мне войти. Она усадила меня на диван, а сама побежала на кухню за пакетом