Но он выбрал меня…

Теперь моя песенка спета. Сейчас откажусь, и Гурьянов камня на камне не оставит от моего маленького бизнеса. Уже только от одного его взгляда, которым сейчас он меня одарил, мороз побежал по коже…

– О, какие люди! Здравствуйте-здравствуйте, – прозвучал рядом знакомый чарующий баритон, и я едва не грохнулась в обморок.

Это был Казанцев.

– Софья Николаевна, – весело и вальяжно улыбнулся Кирилл, но глаза у него были совсем не весёлые. Он изо всех сил старался изображать доброго сытого тигра, но у него это плохо получалось.

Тигр злился, очень злился.

КИРИЛЛ

– Что-то ты быстро. Думал, останешься на ужин, – усмехнулся Матвей, когда Кирилл вышел из подъезда и сел в чёрный внедорожник друга. – Облом? Не прокатило? Не хотят тебя кормить борщом с пампушками?

– Так Сони дома нет. Уехала куда-то, деловая встреча у неё, – мрачно отозвался Казанцев и напряжённо побарабанил пальцами по кожаной обшивке сиденья. – Вот так.

– Ну и что ты куксишься, братишка? Нельзя что ли Соне куда-то съездить? Наверняка у девушки забот хватает.

– Но я ведь увидеться хотел.

– Завтра увидишь свою красавицу, не дуйся. Так с кем ты сына дома оставил? Одного что ли?

– Нет, конечно. Там Лиза, Сонина подруга.

– А давай, Кирыч, мы с тобой сейчас куда-нибудь закатимся? Например, в «Венецию». Там хорошая кухня, пальчики оближешь. Ты скоро уже уедешь, и когда мы потом ещё увидимся, посидим спокойно, пообщаемся?

– Погнали, – согласился Кирилл.

– Вадим, ты слышал? Едем в «Венецию», – Матвей похлопал по плечу водителя.

– Да, Матвей Николаевич. Уже свернул.

Артемьев снова обернулся к другу:

– С сынишкой хорошо провёл время?

– А то! – Казанцев сразу же расплылся в счастливой улыбке. – Забрал из сада и поехали на инглиш. С преподавателем познакомился, с Патриком. Надо сказать, уже очень даже неплохо Олежка лопочет по-английски. Какой сообразительный парень! И память у него отличная, всё впитывает, как губка.

– Мой Васька тоже тараторит только так.

– Ты, Матвей, не сравнивай! Твоему Василию сколько? Десять! Солидный мужик. А моему воробью ещё и шести не исполнилось.

– Ладно-ладно, крутой у тебя сынуля, я не спорю, – миролюбиво усмехнулся друг. – Как тебе подфартило, а? Небось страдал, что наследника нет. И тут такой сюрприз. Я сам до сих пор поверить не могу… И ведь Дашенька мне щебетала на ухо, что у Сони есть ребёнок… Но я даже и подумать не мог, что это твой.

– Мой! – с чувством подтвердил Казанцев.

– Круто. А чем ещё сегодня занимался, Кир?

– Опять с Ашотом встречался. Он капец меня умотал. Серьёзно. Никак не хочет фабрику продавать.

– Странный. Сам же предложил, а теперь в кусты.

– Да не в кусты, а цену задрал выше крыши. Тысячу убедительных аргументов привёл и потом выкатил конский ценник. Красавец, блин. Но я, наверное, соглашусь на его условия.

– Кир, ты что?! – изумился Матвей. – Не узнаю тебя, старик. Когда это ты кому-то уступал? Ну-ка, соберись! Ты чего такой добрый, а?

– Не знаю, – снова расслабленно улыбнулся Кирилл. – Душа поёт. Как подумаю об Олежке, весь мир обнять хочется от счастья. Даже Ашоту готов его несчастные тридцать процентов накинуть.

– Фигасе! Ты эту благотворительность прекращай немедленно! Опасный у тебя наследник, Кир, раз ты из-за него в манную кашу превратился.

– Да разве он опасный? Маленький смешной воробышек… – с нежностью произнёс Кирилл.

Он представил умилительную мордашку сына. Эпитет «опасный» никак не сочетался с внешностью Олежки. Но да, именно из-за этого сероглазого мальчугана сейчас у Кирилла перевернулся весь мир.

Из-за него и его необыкновенной мамы…

Кирилл понял, что сидит, смотрит куда-то вдаль и мечтательно улыбается.

Матвей и водитель переглянулись.

– Мальчишка у Кирилла Андреевича что надо, – подтвердил Вадим и показал большой палец. – Отличный парень подрастает. А уж голова у него как работает!

– Да. У Олежки работает, а у его папаши – нет, – с сарказмом заметил Матвей. – Накинуть Ашоту тридцать процентов – это ж надо такое придумать! Да ты совсем с дуба рухнул, Кир!

– Вообще-то, ты не забывай, что эта фабрика мне очень нужна. Давно к ней присматривался и уже виртуально вписал её в структуру процессов «Эланты». Я закрыл две фабрики в Ростовской области, надо перераспределять производство. Так что от этой сделки отказываться не намерен.

– Но не тридцать же процентов подарить Ашоту!

– Ладно, не паникуй, разберусь. Чего ты вообще привязался, Матвей?

– А то и привязался, что ты сейчас неадекватный. Во-первых, с травмой, во-вторых, с наследником, в-третьих, ещё и влюбился по уши. Я же вижу. В таком состоянии ничего ни покупать, ни продавать нельзя.

– Окей, подумаю. Где там ваша «Венеция», когда уже приедем, жрать охота!

*****

– Блин, – прошептал Кирилл, не успели они устроиться за столом и раскрыть меню. – Соня.

– Где?

– Там, у тебя за спиной. Сидит к нам боком, поэтому меня не видит. А с ней какой-то мачо престарелый. Вот же…

Матвей осторожно обернулся, мазнул взглядом по парочке, расположившейся за столом в конце просторного ресторанного зала.

– Так у них свидание! – понял Кирилл и сдвинул брови. – Мужик даже веник притащил. Грабли тянет к моей девочке. Убью, гада.

– Стоп. Кир, остынь! Я этого мужика знаю. Это Ярослав Алексеевич Гурьянов из аппарата нашего губернатора. Не последний человек в администрации области. Очень даже не последний.

Кирилл помрачнел, как грозовая туча, налился недовольством, почти закипел от злости.

– Пойду к ним. Не могу на это смотреть, – резко бросил он. – Он явно к моей синичке клинья подбивает, …!

– Стой! – Матвей мгновенно ухватил друга за руку и не позволил ему подняться с места. – С этим типом лучше не связываться. Сейчас с ним поругаешься – можешь забыть и о фабрике, и о любом бизнесе в нашем городе, и даже в области. Никуда не пустит, перекроет тебе кислород. Мужик он хитрый, злопамятный, а самое главное – имеет большое влияние на губернатора. Уж не знаю, чем он на него давит, но рычаги явно имеются. Сидеть! – шёпотом рявкнул Матвей, так как друг всё равно рвался в бой.

– Ты что мне предлагаешь? Смотреть, как этот хмырь вьётся вокруг моей женщины?

– Тебе же Лиза сказала, что Соня поехала на деловую встречу.

– Ты издеваешься? Он цветы принёс. Сонину ручку только что лапал, я это видел! Это ты называешь деловой встречей?