сам. Я был дураком, слишком поздно поняв, что ты украла частичку моего сердца. И теперь, хотя и не заслуживаю тебя, я не могу не быть в тебя влюблен.

У нее перехватило дыхание. После такого заявления в комнате могло не хватить кислорода, чтобы наполнить легкие.

— Но разве то, что произошло между нами, не было ложью?

Она старалась не верить его жестоким словам: «То, что мы сделали, не имеет ничего общего с любовью». В темные ночи в одиночестве она думала о времени, проведенном вместе с ним. То, что он делал для нее. Его доброта. Она отчаянно хотела верить, что это настоящая забота.

— Я лгал себе о многих вещах. О том, что без роли личного секретаря Алессио я ничто. Что мне никогда не простят того, что я сделал. Что не было никого, кому я мог бы доверять. Но самая худшая ложь, которую я говорил себе, была о нас. Я игнорировал свои чувства к тебе, поэтому страх победил.

Мои решения постоянно были ошибочными. Разговаривал с прессой об Алессио… Даже моя помолвка… Потому что ясно, что Селин никогда по-настоящему не любила меня. Как я могу доверять своим чувствам к тебе, когда не могу доверять себе?

Она обхватила себя руками за талию. Дрожь пробежала по ее телу и не прекращалась. Не холод. Не страх. Просто колодец эмоций, с которым она не знала, что делать.

— Но как мне поверить, что сейчас ты говоришь правду?

— Есть одна причина, по которой я не принял от Алессио никакой должности. Я не могу представить себе жизни без тебя. Это не манипуляция, а объяснение. Ты не несешь за меня ответственности, Люси. Ты не отвечаешь за мое счастье. Но я могу решить, что мне делать дальше, только когда узнаю твое решение. Ты — все, что мне дорого в этой жизни. Я очень тебя люблю.

Люси боялась поверить в реальность происходящего.

— Но могу ли я сама доверять себе?

— Тебя предали. Это оставляет шрамы. Но один мудрый друг сказал мне: «Многое имеет значение.

Любовь, дружба. Остальное эфемерно». Верь в то, что я чувствую к тебе. Верь в мою любовь к тебе. Я хочу, чтобы ты стала моим будущим… Если ты тоже этого хочешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я прошу тебя быть со мной.

Он упал на колени, словно в замедленной съемке. Этот великолепный, гордый человек лежал на полу в другом конце комнаты. Он сосредоточился только на ней.

— Выйти за меня замуж. Быть женщиной моего сердца и моего дома. Без тебя я словно живу лишь наполовину. Я весь твой… Хотя это и не так много…

Она не могла стоять спокойно. Она обогнула кресло и направилась к Стефано, стараясь не убежать. Когда она подошла к нему, он посмотрел на нее, и она увидела любовь, которую испытывала к нему, отраженную в темном жаре его взгляда. Она обхватила его щеки ладонями. Недельная щетина дразнила кончики пальцев.

— Этого более чем достаточно.

Он на мгновение закрыл глаза, потом снова открыл их. Они блестели в свете лампы, полные до краев. Слеза потекла по его щеке.

Она вытерла ее большим пальцем.

— Ты говорил, что не плачешь.

— Только от тебя, Люси. В тот день, когда ты ушла, музыка в моем сердце умерла.

Он тоже может сломать ее. Ее зрение начало затуманиваться, но это были не слезы печали.

— О, Стефано.

— Теперь я могу прикоснуться к тебе?

Его голос был хриплым от эмоций, тихим и надтреснутым. Такой же надломленный, какой она себя чувствовала. Но она надеялась, что в объятиях друг друга они смогут снова стать целыми.

— Пожалуйста.

Он встал и крепко обнял ее, когда она прижалась к его горячей, твердой груди. Как будто все снова было правильно. Она вдохнула его запах, прохладный и свежий, с легким привкусом специй. Он будет вечно напоминать ей о зиме. Это может стать ее любимым временем года…

— У меня есть кое-что для тебя, — прошептал он ей в волосы. — У меня в куртке, но мне нужно отпустить тебя, чтобы достать это.

Она подняла на него глаза. Провела пальцами по его прекрасному рту. Его губы приоткрылись.

— Я только что вернулась в твои объятия.

Стефано поцеловал кончики ее пальцев и ослабил объятия.

— Это ненадолго. А потом я вернусь и больше никогда тебя не отпущу.

Он подошел к куртке, висевшей на подлокотнике дивана, сунул руку внутрь и вернулся к ней, держа старинный кожаный футляр. Он открыл ее. Внутри лежало экстравагантное кольцо. Большой овальный бриллиант, окруженный ореолом из более мелких круглых бриллиантов. Он сверкал в свете ламп, нетронутый и белый, как свежевыпавший снег на солнце.

— Я хотел что-то, что сияло бы так же ярко, как ты. Чтобы показать тебе, как много ты принесла в мою жизнь. Ты принесла музыку, ты принесла счастье, но самое главное — ты принесла любовь. Любимая Люси. Будь моей.

Она улыбнулась, ее сердце было так переполнено любовью к этому человеку, что она не была уверена, осталось ли место для чего-то еще.

— Я уже твоя.

Стефано отодвинулся, давая себе немного пространства, и осторожно надел кольцо ей на палец. Кольцо подошло идеально, и это было началом новой идеальной семьи.

Затем Люси положила руку на его сердце, которое сильно и уверенно билось под ее ладонью, отмечая темп их любви.

— Как я могу не выйти замуж за человека, который снова показал мне звезды?

Эпилог

Люси подошла к гигантской рождественской елке, стоявшей в углу гостиной Кастелло-Варно. Как новая графиня, она целый месяц готовилась к сезону. Вся прислуга Стефано с энтузиазмом присоединилась к ней, говоря, что прошло слишком много времени с тех пор, как замок видел настоящее Рождество.

Она поправила несколько сверкающих серебряных звездочек, прядь мишуры, когда нежные аккорды далекого пианино вплыли в комнату. Стефано начал брать уроки вскоре после объявления об их помолвке.

Ее сердце наполнилось гордостью, когда она услышала песню, которую он разучивал, чтобы аккомпанировать ей на новогоднем королевском балу в Лассерно. В тот вечер, когда она будет приглашенной скрипачкой, их личным сюрпризом станет совместное исполнение первой части «Чардаша» Монти для публики.

Это были особенные моменты — время совместной практики, когда они со Стефано могли поделиться своей любовью к музыке. Лучше этого были только воспоминания об их свадьбе, которая состоялась чуть больше года назад.

Это был праздник, приличествующий графу Варно, Щиту Короны. Но ей это казалось удивительно интимным, даже