как-то странно притих. Сочтя это дурным знаком, я отодвинула тарелку так резко, что суп расплескался.

— Разница есть. Мы вступим в Игру и будем убивать или умирать. Чего ты больше испугалась? — напирал противник. Я вскинула подбородок, и наши взгляды перекрестились, будто оружие в поединках Всадников.

— Угадай.

Носатый выдерживал мой взгляд несколько мгновений, потом отвёл глаза и удовлетворённо кивнул:

— Угадал.

Я заметила, что Носатый не попытался налить себе чаю, хотя чайник был по правую руку от него. Скорее всего, мы оба мыслили одинаково и решили добавить туда зелье. Я вспомнила, как выбирала тарелки, и стала представлять, как Носатый мог бы это сделать. Вот он смотрит на изображение, мерцающее в воздухе, вот тянет к нему руку с баночкой… Звук его голоса разрушил все мои мысленные схемы:

— Я облегчу тебе думы, чёрная пешка: поскольку я вёл себя лучше, чем ты, Башня позволила мне напоследок перемешать тарелки.

Я уставилась на него, запутавшись ещё больше. Напоследок — когда это случилось? До или после моего выбора? Означало ли это, что я зря запоминала, в каких тарелках моё зелье, потому что Носатый всё поменял местами? Голова болела поистине невыносимо.

— На самом деле, тебе повезёт, если ты съешь немного супа из «своей» тарелки, — выражение его лица не оставляло сомнений, что Носатый скажет какую-нибудь гадость. — Потому что я несколько раз варил это зелье, испытывал на майси и аранях и знаю наверняка, что оно подействует. А ты… это твоё первое Убивающее Зелье, верно? — небрежно поинтересовался он, и злость прилила к моей голове.

Я вспомнила недавнее «угадал» — похоже, действительно угадал. Противник заговорил тише, подавшись вперёд, так что при желании я могла бы опять дать ему в нос:

— И я помню, что ты кинулась меня спасать в прошлой иллюзии. Всё с тобой ясно, чёрная пешка.

По его интонации было неясно одно — как он к этому отнёсся. Но кулак я разжала, и тут же требовательно прозвучал Голос:

Внимание!

У вас осталась четверть хода на выполнение задания!

Мне вдруг стало безразлично, выполню я задание или нет — лишь бы убраться из этой иллюзии, подальше от пытливого взгляда чёрных глаз. Я пересела на другой стул, схватила ложку, зачерпнула из ближайшей ко мне тарелки и стала жадно, нетерпеливо есть.

После пятой ложки у меня потемнело в глазах. Носатый, который, казалось, растерялся в первые мгновения, теперь вскочил со стула. Я попыталась вдохнуть, и мне почудилась чёрная удавка вокруг моего горла. Уронив ложку, я хотела встать, но у меня ничего не вышло, и я бы упала, если бы не мой противник. Каким-то образом он очутился сзади, обхватил меня обеими руками и зашептал на ухо:

— Оранжевый стебель. Используй его, и попадёшь к своим друзьям.

Задыхаясь, я еле смогла выдохнуть:

— Что?..

— Только не думай, что я тебе помогаю, — еле слышно прошипел он, не выпуская меня из своих цепких рук. — Ты же всё равно там погибнешь… неподготовленная. Просто хочу, чтобы ты не стояла у меня на пути.

Я уже не могла ему ответить. Мир вокруг меня подёрнулся зыбкой пеленой. Ногтями я стала царапать горло, пытаясь снять невидимую удавку. Носатый сжал меня крепче… и я полетела в чёрную, распахнувшуюся передо мной бездну.

Глава 12

Глубокой ночью я лежала без сна в постели и думала: как странно, что меня не переселили в комнату Ауфены. Ведь если Кувшиночник один раз мне помог, то и во второй поможет. А если и не сумеет, так что-нибудь подскажет. Башня проявила непростительную беспечность… да что от неё, неживой, ждать-то, когда живые и мыслящие совершают ошибки похуже!

Головная боль не оставляла меня в покое, но терпеть её стало легче. Зато голод усилился, и всё, чем я могла временно заглушить его — это пить воду.

Сон ко мне не шёл, что и неудивительно. Я открыла глаза и услышала голос Кувшиночника:

«Ферджина, ты когда спать собираешься?»

Укоризненный тон почти вызвал у меня улыбку, но тут я вспомнила, о чём хотела спросить.

«Кувшиночник, у меня появился очень важный вопрос».

Наступившая тишина затянулась, и я прервала её:

«Ты знаешь, что я не оставлю попыток сбежать отсюда. Ройк и Ауфена где-то там, на Седьмом Уровне, и я хочу быть с ними! Им понадобится моя помощь!»

Кувшиночник тяжело молчал. Я вспомнила, как он заботился о своей безопасности — даже с болот постарался сбежать при первой возможности, — и решила его успокоить:

«Не бойся, на этот раз тебя никто не обвинит. Я скажу Башне, что этот способ мне подсказала соседка».

«Какой?» — ожил цветок.

«Такой, о котором ты мне сейчас расскажешь».

«Разве я собирался что-то тебе рассказывать?» — Его голос сделался напряжённым.

Я вздохнула, но отступаться не желала.

«Да. Про волшебный оранжевый стебель. Он служит ингредиентом при варке Убивающего Зелья. И с его же помощью я смогу покинуть Башню».

Кувшиночник так долго молчал, что мне захотелось встать и дёрнуть его за лист.

«Откуда ты знаешь?» — подозрительно спросил он.

Я помедлила, думая о том, как неожиданно Носатый мне помог. Пожалуй, если вдруг встретимся на Доске, я позабочусь о том, чтобы он остался в живых. И, может быть, дам Носатому более лестное прозвище.

«Ферджина, — напомнил о себе Кувшиночник. — Ты не ответила на вопрос!»

«И ты на мой не ответил, — парировала я, вызвав у него знакомый тяжёлый вздох. — И зачем тебе ответ, наставник, если ты и так свободно читаешь мои мысли?»

Теперь Кувшиночник не спешил отзываться. Вероятно, к нему просто залезло в ловушки несколько жирных араней. А может быть, он старался придумать, как от меня отделаться, но из этого ничего не вышло.

«Хорошо. Я скажу тебе правду, если ты этого так желаешь», — наконец, бесстрастно произнёс Кувшиночник — совсем как Башня. Я поднялась на кровати и приготовилась слушать.

«Знаешь ли ты, что иллюзия — это место, откуда может выбросить не только обратно в Башню, но и на Клетки?»

У меня от неожиданности перехватило дыхание. Вот оно как! Если бы раньше я, Ройк и Ауфена оказались в одинаковой иллюзии… Но я тут же одёрнула себя: Башня никогда бы такого не позволила. Здесь свои правила.

«Не знаешь, — ответил сам себе Кувшиночник и продолжал: — Если ты возьмёшь оранжевый стебель, сотрёшь его