Наступила тишина. Зак перевернулся на спину и положил руку на глаза, стараясь выровнять дыхание.

Дана не шевелилась. Стояло раннее утро, солнце поднялось и просачивалось сквозь шторы золотистым сиянием. Преодолев сладостную негу, она медленно повернула голову и посмотрела на Зака. Она хотела что‑то сказать, выразить, как она себя чувствует, но не знала, что.

«Спасибо» – было неуместным, «Я люблю тебя» – даже и не стоило говорить.

Дана протянула руку и прикоснулась к его плечу:

– Зак? Мы можем… поговорить?

Зак молчал, и Дана подумала, что он спит.

– Позже, – все‑таки ответил он. – Нам надо немного поспать. У нас обоих сегодня много дел.

Это был не тот ответ, на который она рассчитывала. Она ждала, что Зак обнимет ее, но он просто повернулся на бок, и после минутного молчания она сделала то же самое.

«Я подожду», – сказала она себе, устраиваясь поудобнее.

Она не ожидала, что уснет. Ей о многом надо было подумать, многое спланировать, но она уснула.

И сейчас, проснувшись, задавалась вопросом: что же ее побеспокоило?

Это был не Зак, потому что она была одна в постели. Но что более удивительно, на ней снова была надета ночная сорочка.

«Я, должно быть, спала без задних ног», – подумала она, потягиваясь.

Раздался осторожный стук в дверь.

– Ваш чай, мадам, – раздался голос миссис Харрис.

Дана бросила взгляд на часы – было десять утра. Сев на кровати, она поправила одеяло и смущенно сказала:

– Войдите.

Миссис Харрис поставила поднос на колени Даны, подошла к окну и распахнула шторы. Комната наполнилась солнечным светом.

На подносе были приборы только для одного человека.

– Мой муж пил кофе?

– Мистер Белисандро позавтракал. Его водитель и один из садовников носят багаж в машину.

– Уже? – Дана отставила поднос в сторону и откинула одеяло. – Мне нужно поговорить с ним.

«Сказать ему, что придется взять билеты на более поздний рейс, потому что я еду с ним».

Это была ее последняя мысль, перед тем как она уснула.

Босиком она вбежала в его гардеробную и увидела, что все шкафы и ящики стоят открытые и пустые. Он забрал все! Неудивительно, что ему потребовалось два человека, чтобы все это погрузить в машину.

Она повернулась к экономке:

– Можете принести мои тапочки и халат? Мистер Белисандро все еще в столовой?

Экономка поколебалась:

– Я думаю, он в кабинете.

Завязав полы халата, Дана поспешила вниз. Входная дверь была открыта, и она могла видеть, как чемоданы грузят в машину.

«Что, черт возьми, происходит?!» – подумала она, входя в кабинет и закрывая за собой дверь.

Зак стоял перед пустым столом и проверял содержимое своего портфеля. Когда она вошла, он поднял голову, его губы сжались.

Дана почувствовала, что он нервничает.

– Ты сказал, что мы поговорим попозже.

Он взял какой‑то конверт со стола и протянул ей.

– У меня есть для тебя свадебный подарок.

– Спасибо. Что это?

– Право собственности на этот дом. Мэннион теперь твой. Теперь, когда каждый из нас получил то, что хотел, мы можем считать сделку завершенной, и каждый может жить своей жизнью.

– Своей жизнью, – повторила Дана, и, хоть в комнате было тепло, она вдруг почувствовала холод. – Я не понимаю.

– Все просто. Ты хотела этот дом. Я хотел тебя. Сделка завершена. К моему удовольствию, и, я надеюсь, к твоему тоже, – сказал он, глядя на конверт. – Эту пародию на брак можно закончить, раз уж мы оба достигли своих целей. Когда моя командировка закончится, я найду себе другое жилье. – Он улыбался, но его глаза оставались серьезными. – Уверен, для тебя это будет облегчением.

Дана была рада, что прислонилась к двери, иначе упала бы.

– Ты имеешь в виду, что не вернешься? – Ее голос был чуть громче шепота. – Но как же насчет всей этой работы по дому?

– Тебе больше никто не нужен, чтобы твоя мечта о Мэннион стала правдой. И вчера вечером я ясно дал понять, что у тебя есть все необходимые средства для этого.

– Но ты ведь захочешь узнать, на что пошли твои деньги?

– Нет, мне это неинтересно. Это твоя мечта. Не моя. Я также предусмотрел личные нужды. В любом случае если тебе будет не хватать средств, свяжись с моим адвокатом.

– Но ты не можешь так вот уйти. Что подумают люди?

– Что мы поженились в спешке и теперь одумались.

– Но свадьба Николы…

– Разумеется, я приеду. Но тебе не нужно бояться. Я буду спать в гардеробной на диване, и мой визит не будет долгим.

Она хрипло проговорила:

– Прошлая ночь ничего для тебя не значит?

– Напротив. Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что прошлая ночь была восхитительна и я не ожидал от тебя такой щедрости? Да, это так. Особенно учитывая, что это наша первая и последняя ночь вместе.

– Нет, – помолчав, добавила она. – Так это конец нашего брака? Развод? Когда это произойдет?

– Это вряд ли будет немедленно. Нужно будет соблюсти все условности.

– Да, точно. – Дана вскинула подбородок. – Полагаю, нам больше нечего сказать друг другу.

Это была ложь. Ей хотелось закричать, потребовать, чтобы он не уходил. Остался с ней. Но это принесет больше унижений и страданий.

– Думаю, да. – Зак застегнул портфель. – До свидания, Дана mia. Надеюсь, Мэннион оправдает надежды. – Оставив конверт на столе, он быстро прошел мимо нее в коридор.

Спустя несколько минут она услышала гул мотора.

Дана стояла, слушая шум отъезжающей машины, не в силах пошевелиться.

Работа стала для нее спасением, помогала пройти через кошмар. Потому что на виду у армии строителей и дизайнеров сложно было найти местечко, где она могла сесть и плакать, пока не останется слез.

Вместо того чтобы предаваться горьким сожалениям, она должна была общаться с Беллой Диксон, дизайнером, и обсуждать ткань обивки мебели, цвет стен и перепланировку дюжины комнат.

«Моя мечта стала явью, все, как сказал Зак», – подумала она однажды. Она смотрела, как ее замысел обретает форму, и восхищалась проделанной работой. Но без энтузиазма, без чувства глубокого удовлетворения.

В то же время она должна была общаться с Николой, которая становилась все более счастливой и возбужденной по мере того, как приближался важный день. И что гораздо хуже, приходилось отбиваться от ее вопросов о Заке.