Весь первый день Дана ждала, что он передумает и вернется. Неохотно она признала, что насмешливая угроза Адама оказалась правдой. Как только Зак добивается женщины, она перестает его интересовать. Но все же она надеялась на звонок или сообщение.

И как она могла сказать Николе, почему ее брак оказался такой катастрофой.

«Будь осторожна в своих желаниях, – однажды сказала тетя Джосс, – они могут сбыться».

Тем не менее должно же быть что‑то, ради чего ей стоит продолжать делать свое дело. Ради чего стоило идти на эту сделку.

Когда все закончится, она могла бы пригласить в Мэннион мать, предложить ей постоянный дом, который она всегда хотела. И может, она сама найдет утешение в построении отношений с женщиной, которую едва знала. Получая удовольствие от того, что чья‑то мечта исполнилась.

В тот же вечер она написала письмо матери, приглашая ее приехать и убеждая себя, что вот сейчас‑то мать ответит на ее письмо. Говоря себе, что если нет, то она сама поедет в Испанию и привезет мать в Мэннион.

«Должно же хоть что‑то хорошее из всего этого выйти», – подумала она.

В воздухе уже ощущается осень, подумала Дана, спускаясь с холма к дому. Или просто это ее воображение говорит ей, что впереди у нее холодная и одинокая зима.

Никола все больше нервничала по поводу свадьбы. К счастью, их совместный визит к флористу показал, что все идет по плану.

Дана и сама уже стала нервничать по поводу встречи с Заком, но она не могла позволить себе думать об этом. Команда Беллы наводила последние штрихи в спальне, которую должна будет занять тетя Джосс.

Она все еще не получила от матери ответа, и, вероятно, вскоре ей самой придется отправиться в Испанию. Возможно, поездка пойдет ей на пользу. Потому что она все еще плохо спала по ночам. В своих снах Дана блуждала по дому, переходила из одной комнаты в другую, ища чего‑то и не находя.

Когда она доехала до дома, то увидела там припаркованный автомобиль. На мгновение ее сердце радостно забилось, но здравый смысл подсказал ей, что машина Зака другого цвета и марки.

Миссис Харрис ждала ее.

– К вам посетитель, мистер Харви. Он довольно настойчив и требует вас. Я проводила его в гостиную.

– Харви? Что‑то знакомое, – медленно проговорила Дана.

– Он кажется грубым.

– Попробуем сгладить острые моменты с помощью кофе, – улыбнулась Дана экономке.

Мистер Харви вежливо встал, когда вошла Дана. Это был коренастый мужчина средних лет, лысый и загорелый, с круглым добродушным лицом, в настоящее время неулыбчивым. На нем был добротный льняной костюм, подобранная в тон новая рубашка.

– Так ты Дана.

– Да, – холодно сказала она. – А вы?..

– Боб Харви. Твой отчим.

– Я не понимаю, – ошеломленно сказала Дана.

– Все просто. Твоя мать и я поженились около восьми месяцев назад. Я знал Линду с давних пор, когда она работала на меня в «Королевском дубе». И я не поверил своим глазам, когда зашел в Испании в один бар и увидел ее за стойкой. Это самое лучшее, что случилось со мной за последние годы.

– Понятно. Поздравляю. Надеюсь, вы будете счастливы.

– Мы счастливы. Но было бы лучше, если бы ты перестала писать Линде про все вот это. – Он обвел рукой гостиную. – Письма напоминают ей о том, что лучше бы забыть, и плохо влияют на нее, поэтому я хочу, чтобы ты прекратила это.

Дана словно окаменела.

– Мистер Харви, я просто хочу, чтобы она знала, что ее ждут здесь, чтобы она вернулась и взяла то, что у нее отняли.

– Вот здесь ты и ошибаешься, моя дорогая. Потому что у нее нет на это никакого права.

Стук в дверь не дал Дане возможности забросать мистера Харви вопросами. Вошла экономка и принесла поднос с кофе и печеньем.

– Ты думаешь, что Джек Латимер твой отец? – сказал Боб, как только экономка ушла. – Но это не так. Твоя мать солгала. А потом просто продолжала лгать, потому что уже не видела, как можно выбраться из всего этого.

Дана с грохотом поставила кофейник на столик.

– Как можно говорить такое? Я жила с матерью и видела, как она оплакивает отца. Как ее ранит непринятие миссис Латимер.

Боб посмотрел на нее прямо:

– Ты думаешь, что я вру. Но это не так. Линда призналась мне в этом еще до того, как мы поженились.

– Но зачем она врала?

– И ты еще спрашиваешь? – Он снова развел руками. – Посмотри вокруг. Она хотела всего этого. Хотела быть кем‑то, а не просто матерью‑одиночкой. И Джек Латимер был ее шанс. И у них были отношения, вот только ребенка быть не могло. Джек переболел свинкой и не мог иметь детей. Его семья это знала, а твоя мать – нет. И ей сейчас стыдно, очень стыдно за все, что она сделала.

– Я думала, все, что ей нужно, – это Мэннион, – тихо сказала Дана.

– И она так думала. Но теперь все изменилось. – Мистер Харви поднялся. – Просто дай ей время, и все уладится. Вот увидишь. – Он посмотрел на часы. – Я должен идти. Меня ждет сестра.

Дана тоже встала.

– Мистер Харви, я должна знать. Мой отец – вы? Он вздохнул.

– Хотел бы я сказать «да», но это будет очередная ложь. Это единственное, что она не сказала мне, но может, однажды скажет это тебе.

Оставшись одна, Дана просто сидела, уставившись в одну точку, пока не пришла миссис Харрис.

– Вы не притронулись к кофе! – воскликнула она.

– Нет, – посмотрела на нее Дана, – но знаете, сейчас мне не помешает хорошая порция виски.

***

– Какая красота! – воскликнула Никола. – Таким Мэннион и должен быть. Я не могу поверить, что ты смогла все это сделать за такой короткий срок.

Дана улыбнулась.

– Спасибо Белле Диксон и ее команде. Хотя не всем понравилось. Твоя тетя Мими едва взглянула на свою комнату и сказала, что весь этот кремовый цвет заставил ее чувствовать, будто она плавает в молоке.

Никола поморщилась:

– Тетя Мими неисправима. – Немного помолчав, Никола спросила: – Все в порядке? Я думала, ты будешь прыгать от радости, что скоро увидишь Зака. Если вы захотите уединиться, я позабочусь, чтобы вам никто не помешал, – добавила она игриво.

Дана почувствовала, что краснеет.

– И дать тете Мими больше поводов для недовольства. Нет, я намерена быть идеальной хозяйкой.

У нее было время, чтобы подготовиться. Оставалось час или чуть больше до того, как приедут Зак с Серафиной и тетей Джосс.

Когда миссис Харрис сказала, что автомобиль въехал во двор, Дана, убедившись, что Никола и Эдди развлекают гостей, направилась к двери, уговаривая себя, что это все те же Серафина и ее тетя, которых она знала раньше.