Этот понедельник полностью соответствовал ожиданиям. На планерке у начальника ей сделали заслуженное замечание, но слушать его было все же неприятно. На рабочем месте обсуждались подробности корпоративной вечеринки, посвященной дню рождения молоденькой журналистки Ирочки, отвечающей в газете за рубрику «Частная жизнь». Именинница, с которой у Ольги были вполне дружеские отношения, Русанову пригласить не пожелала и теперь избегала встречаться с ней глазами. Ольга чувствовала себя неловко, слушая взрывы хохота. Ощущение непричастности к общему веселью раздражало. Хотелось побыстрее уйти с работы и спрятаться от всех в своей комнате на любимом диване. Ольга еле дождалась обеденного перерыва: они с Натальей в очередной раз встречались в любимом кафе.

– Ну, как ты? – спросила Наталья, сделав заказ. – Вид у тебя получше, хотя выражение лица какое-то кислое.

– Никак, – вяло откликнулась Ольга, вращая трубочку в стакане с морковным соком. – Слушай, Натка, зачем я пью эту гадость?

– Полезно потому что, особенно в нашем возрасте.

– Вот только про возраст не начинай, и так тошно. Знаешь, я как-то незаметно для себя пришла к выводу, что в моей жизни нужно все менять, а ничего не получается. Решила расстаться с любовником – не выходит, с работы нужно бежать – некуда. – Ольга безнадежно махнула рукой.

– Э, милая, да у тебя хандра! – глядя на нее, заключила Наталья. – Думаю, что все не так уж безнадежно. Тебя давно зовут на телевидение – это шанс изменить жизнь. С Владом вас, по большому счету, ничто не связывает: живете врозь, совместное имущество отсутствует. Конечно, ему с тобой было удобно, а вот тебе просто нужно проявить твердость и послать его куда подальше. Я думаю, Оля, все дело в Немировском.

Ольга удивленно посмотрела на подругу:

– А при чем тут он?

Принесли заказ, и женщины вынужденно помолчали, пока официантка расставляла тарелки. Когда она ушла, Наталья ответила:

– До встречи с ним тебя все устраивало в твоей жизни: и Влад, и работа. Теперь же ты решила все поменять.

– Нет, – Ольга покачала головой. – Я думаю, что он тут ни при чем. Просто кризис среднего возраста дает о себе знать.

– Ну вот мы и вернулись к возрастным проблемам, – невесело рассмеялась Наталья. – Допивай свой противный сок и давай обедать, пока еще не все остыло.

Вечером Ольга, сидя за компьютером, снова почувствовала приступ хандры, с которой становилось все сложнее бороться. Она вспомнила слова подруги о Немировском и решительно встала из-за стола. Ей нельзя думать об этом человеке, нельзя возвращаться в прошлое.

– Кирюш, ты не хочешь блинчиков или оладьев? – спросила она нарочито бодрым голосом.

– Хочу! – сразу же откликнулся сын. – А можно я сам буду лить на сковородку?

– Не вопрос. Сейчас заведу тесто и позову тебя.

Когда она уже закончила возиться с тестом и собиралась звать Кирилла, зазвонил телефон. Ольга чертыхнулась про себя и сняла трубку, будучи уверена, что услышит унылый голос Влада, вещающий о любовной тоске. Однако на другом конце провода стенала ее мать:

– Доченька, Олюшка, у нас беда…

Ольга почувствовала, как у нее защемило сердце, в горле сразу же появился противный ком, стало трудно дышать.

– Что с отцом?!

– С папой все в порядке. То есть нет. Он очень расстроен, пьет лекарство. С Диночкой проблемы…

У Ольги немного отлегло от сердца.

– Что произошло?

– Она… Она сбежала! – Мать разрыдалась.

– Откуда сбежала? Ничего не понимаю, – рассердилась Ольга. – Мама, ты можешь все толком объяснить?

– Хорошо, хорошо, – мать явно пыталась взять себя в руки. – Тут столько всего произошло… Дина приехала к нам на прошлой неделе. Очень скучала. Ей нечем было заняться. А в среду солнышко светило, погода улучшилась…

Ольга терпеливо слушала мать, хотя все еще не понимала, как проблемы сестры могут ее коснуться. Они не общались много лет, родители не пытались ничего изменить в этой ситуации, сознавая, что родственных отношений искусственно не наладишь.

– Вот Диночка и ушла погулять, – продолжала мать, всхлипывая. – Я дома была, кушать готовила, папа все утро провел в гараже. К обеду Диночка вернулась. В руках у нее был ребеночек!

В этом месте мать разрыдалась.

– Какой еще ребеночек?! – изумилась Ольга.

– Чу-у-жой, – не успокаивалась мама. – Она его украла. Женщина зашла в аптеку, а спящего ребенка оставила в коляске на улице, чтобы не будить. А тут Дина… Она его принесла и положила в детской, а я на кухне, ничего не знаю, у меня котлеты жарятся, все шкварчит, кипит. Дина заходит ко мне и говорит: «Ну все, мамочка. Теперь и у меня ребенок есть, не только у Ольги. Теперь Немировский никуда от меня не денется». А я-то не пойму, о чем она. Думала, что она беременная и ну ее поздравлять. А она на меня: «Дура старая»… – Мать завыла в голос.

Ольга, ошеломленная ее рассказом, оглушенная ее рыданиями, окончательно растерялась:

– Мамочка, ну успокойся, пожалуйста, родная моя! Ты должна рассказать, что дальше-то было, я же так ничего не пойму.

– Хорошо, хорошо, доченька. Но как же можно мать родную ни за что дурой называть! Потом она меня притащила в детскую и показывает: «Вот мой ребенок!» Я ей: «Диночка, откуда ж он взялся?!» А она: «Тебе какое дело?!» Я, говорит, пойду в аптеку за памперсами, а ты с внуком оставайся.

– Это был мальчик? – перебила Ольга.

– Да нет, это девочка оказалась, но она-то не знала. Одеяло было синенькое, она и решила, что парнишка. Она ушла, а я бегом отцу звонить. Говорю, Саша, неладное что-то происходит, рассказала ему. Он домой прибежал, сразу позвонил начальнику милиции, они вместе на охоту ходят, приятели. А там уже весь Армейск на ушах! Милиция приехала через пять минут, малышка даже проснуться не успела. Я одеяло развернула, сразу ясно стало, что девчоночка она.

– Дина что?! – осторожно спросила Ольга.

– Ее задержали в подъезде, когда она из аптеки возвращалась, в милицию забрали, папа с ними поехал. Только оттуда ее в психотерапевтическое отделение отправили, что на краю города. Сказали, ее лечить нужно.

– Она на самом деле собиралась этого ребенка воспитывать? – все еще не могла уяснить всего случившегося Ольга.

– Доктор сказал, что Диночка отчаялась, она очень хотела иметь своего ребеночка, но врачи в Петербурге сказали, что этого никогда не будет. Вот поэтому она и решилась на такое, в голове у нее помутилось, – пыталась мать оправдать Дину.

– А откуда она сбежала? Из психушки?

– Да. Через четыре дня. Она санитара ударила чем-то тяжелым, он сознание потерял, она его связала и сбежала. – Мать снова расплакалась. – Сегодня вечером Валера приезжает, папа его вызвал, когда она убежала.