Сначала вырублю среднего чувака, отвешу ему симпатичный «бэк-фист», потом левому пну по коленке. На блокбастер не потянет, просто старое доброе надежное махалово рабочего класса. Ну а третий кент — надеюсь, увидев, как шустро я разделался с его корешами, он сделает ноги. Если нет, стану импровизировать. Гадать заранее — только обломаться по полной.

Я шагнул вперед, чтобы наверняка до всех дотянуться.

Мужик слева пустил дым точно мне в морду. В нос забилась резкая сернистая вонь, словно от гнилых апельсинов, и глаза у меня заслезились. Я попытался сморгнуть, перехватило горло, как будто в глотку мне заколотили ракушку. По телу прокатился удар электричества, и я увидел, как руки у меня разлетаются в стороны.

Мужик в середке тоже пустил в меня дым. Обрушился едкий, тошнотворно-сладкий запах, начало жечь глаза, я задохнулся и стал хватать воздух ртом. Из мира откачали весь кислород. Еще один удар электричества, и лампы стали затуманиваться, в ушах запульсировало, точно под водой.

И тут бац — я рухнул как подкошенный и заколотился на полу, руки-ноги дергаются, будто норовят оторваться от тела, зубы стиснуты, и башкой об стенку приложился. Почти смешно, как быстро все случилось, вот только заржать не могу — тело не слушается. А потом вдруг белая волна смыла все напрочь.

Между двух антикварных подушек, обернутых пластиком, торчал низенький деревянный стол. Я сидел на одной подушке, Человек в Белом — на другой. На столе мерцала одинокая свечка, а все остальное в комнате было окутано тенью. Трех оставшихся мужиков я не видел, но знал, что они тоже здесь. Время от времени по темным углам светлячками вспыхивали угольки их сигарет.

Сунув сигарету в тонкие губы, Человек в Белом прикурил одним движением запястья. Щелкнули кремень и сталь, точно обойму на место вставили. Когда чувак выдул к потолку густой клуб дыма, я задержал дыхание. Глаза не слезились, глотку не жгло, так что я решил, что дышать можно. И задышал. Несколько секунд больше ничего не происходило. В конце концов я решил, что если я стану ждать, пока заговорит Человек в Белом, то рискую остаться здесь по гроб жизни.

— Ладно, — сказал я. — Я весь внимание. Вот он я тут. Начните с рассказа о том, где именно это «тут». А затем обсудим, зачем вас послал Накодо. Пока что я бы не отказался от леденца от кашля.

Человек в Белом поднял костлявый палец. Из темноты выплыл один из его корешей, держа в руках черную лакированную шкатулку, размером с коробку для завтраков. Поставил ее на стол и отошел. Нарисовался второй кент в болом костюме и вытащил изо рта у Человека в Белом горящую сигарету. Тогда Человек в Белом аккуратно снял крышку со шкатулки.

Внутри блестела куча плиток слоновой кости, с иероглифами хирагана — инкрустации, похоже, из резного нефрита. Искусная работа, но я бы предпочел леденцы от кашля.

— Вы меня сюда в маджонг притащили играть? — спросил я.

Ухитрившись начхать на мое потрясающее чувство юмора, Человек в Белом сунул руку в шкатулку. Пару секунд спустя он аккуратно разложил на столе несколько плиток:

МНЕ ЗАПРЕЩЕНО ГОВОРИТЬ.

Я было тоже сунулся в шкатулку, чтобы сложить ответ, но не тут-то было. Вдруг из теней примчались все три мужика, Человек в Белом вскочил на ноги, схватил шкатулку со стола и уставился на меня оскорбленно-подозрительно. Я вскинул руки ладонями вперед в международном жесте «не стреляйте». Секундой позже Человек в Белом снова сел и торопливо перетасовал на столе плитки, добавив еще несколько из шкатулки.

ВАМ ЗАПРЕЩЕНО ПИСАТЬ, — написал он.

Несколько быстрых движений, и сообщение поменялось на: ВАМ РАЗРЕШЕНО ГОВОРИТЬ.

Я кивнул. Думаю, и это не запрещено.

— Два вопроса, — сказал я. Откинувшись назад, Человек в Белом вновь сделал пустое лицо. Трое других кентов опять растворились среди теней. Я никак не мог решить, то ли вся эта сцена жутковатая, то ли просто прикольная, но в тот момент я бы точно не отказался от светлого пива «Кирин». — Кто вы такие и что вам от меня надо?

Бесстрастно выслушав меня, Человек в Белом махнул над плечом рукой. Из теней снова нарисовался один из его шестерок и передал Человеку фотографию. Тот на нее даже не глянул и сразу передал мне. Чтобы разобрать хоть что-то в темноте, пришлось держать фотографию почти у самого носа и усердно щуриться.

Несколько секунд я видел только родинку.

Родинка сработала как детонатор, и в моей башке серией взрывов развернулись остальные образы. Миюки у автомата патинко, Миюки на полу в зале игровых автоматов. В холле дома Накодо висят пять Миюки, и по телику вытаскивают из воды Миюки, и на обложке записной книжки рядом с Афуро улыбается Миюки.

А теперь еше один образ в этот коктейль.

Миюки в красном зимнем пальто стоит рядом с господином Накодо на фоне больших деревянных ворот тории. Смахивает на вход в храм Мэйдзи в парке Ёёги, но на сто процентов я не уверен. Чем дольше я пялился, тем сильнее мне казалось — что-то тут не так. Я все не мог разобраться, что именно, пока не закрыл большим пальцем лицо Миюки и не присмотрелся получше к Накодо.

Даже в неярком свете я разглядел, что с Накодо все наперекосяк. Морщин не видать, а улыбка — мне и померещиться не могло, что он на такую способен. Волосы гуще, осанка прямее, а брюшко — только во второй трети. Но доконала меня улыбка — широкая, яркая, юная. Накодо здесь, по-моему, был лет на двадцать моложе.

Как и на любой фотографии, сделанной в Токио — если это, конечно, Токио, — на заднем плане кишмя кишели люди. Я заметил, что многие тетки — с перманентами. С большими перманентами. Даже у нескольких девчонок возраста Миюки такие были. Не этакие афро а-ля «хочу быть негром», каку гангуро[44]или современных хиппи, а серьезные парикмахерские навороты, вышедшие из моды, еще когда в газетных киосках можно было откопать «Хэйбон Панч».[45]

Закончив изучать фотографию, я положил ее на стол. Человек в Белом ее не забрал, вместо этого снова занялся плитками. Его руки с невероятной скоростью метались между шкатулкой и столом:

НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ НАЗАД ЖЕНЩИНА С ФОТОГРАФИИ ПРИСОЕДИНИЛАСЬ К НАМ.

Целых три секунды Человек в Белом оценивал мою реакцию. Я был не в курсе насчет своей реакции, потому что все равно не въезжал, о чем это он говорит. Или пишет, если уж на то пошло. Затем Человек в Белом сварганил другое сообщение. В этот раз пришлось заменить всего несколько плиток:

МУЖЧИНА НА ФОТОГРАФИИ СКОРО ПРИСОЕДИНИТСЯ К НАМ.