— На что?

— Вы меня арестовываете? — Он посмотрел на обоих детективов, пытаясь оценить их реакцию.

Купер был безупречен. Лицо невозмутимое, без всяких утечек информации. Взгляд холоден, как дырка супермодели. А вот лицо детектива Лонни слегка изменилось, и Аттикус понял: все, что у них есть за душой, это лишь предположения и завуалированные угрозы.

Прекрасно. А учитывая, что всего два дня назад он бежал от сумасбродной фурии с метлой и ножом, то что ему два каких-то детектива…

— Вовсе нет, мистер Хоффман, — дал ответ Купер. — Мы просто хотим задать еще несколько вопросов.

— Ну так задавайте их здесь в таком случае… Заодно дождемся, когда подъедет мой адвокат.

Детектив Купер тяжело вздохнул.

«Прокол, однако. Этот тип — стреляный воробей».

— Очень хорошо, мистер Хоффман, — сказал он вслух. — Для начала давайте поглядим на ваши вещи.

— Как?

Коротким пренебрежительным движением Купер кинул на стол какую-то бумагу.

— Ордер на обыск, — пояснил он.

— Что же вы собираетесь искать? — спросил Аттикус, беря бумагу и разглядывая ее.

— Прежде всего одноразовые телефоны, которых может быть несколько, — сказал Купер. — Далее — пряди волос. Парик. Ну и всякое другое.

— Я звоню своему адвокату, — протягивая руку к телефону, сердито заявил Аттикус.

— Сколько угодно, мистер Хоффман. Только, пока мы ждем, наши люди начнут выполнять постановления ордера, — сказал Купер.

Детектив Лонни подошел к двери и открыл ее; к ужасу Аттикуса, внутрь вошли четверо полицейских и начали методично опустошать и переворачивать все в его кабинете.

«Вот ведь житуха, — горько размышлял Аттикус, наблюдая, как с его компьютером начинает возиться Лонни. — Огромная куча вонючего дерьма».

Ему опять захотелось умереть.

* * *

По возвращении от импресарио Джейкоб и Митчелл направились прямиком в кабинет капитана Бейли. В офисе Хоффмана они ничего не нашли, кроме списка клиентов, которых он представлял. Митчелл скопировал его вместе со всеми данными клиентов. Ханна и Бернард находились в доме Аттикуса с аналогичным обыском, но имелось подозрение, что и у них результат окажется нулевым. Убийца был невероятно осмотрителен, не оставляя после себя никаких следов. Будь Аттикус действительно убийцей, он не оставил бы никакого компромата, лежащего просто так на виду.

Митчелл постучал в дверь и открыл ее, не дожидаясь ответа. Об этом тут же пришлось пожалеть. В кабинете находились мэр и шеф полиции. Они оживленно что-то втолковывали капитану Бейли, который с измученным видом сидел за своим безнадежно захламленным столом.

— Прошу прощения, — поспешно извинился Митчелл. — Зайдем в другой раз.

— Нет-нет, — Бейли ожил лицом. — Входите, детективы. Давайте-ка и вы внесете свой вклад в нашу дискуссию.

Кабинетным стратегом Митчелл не был, но фразу своего начальника понял вполне. Ее смысл можно было свести буквально к следующему: «Поддерживайте меня во всем, что я скажу, и по ходу кивайте».

— Господин мэр, — почтительным кивком поприветствовал Джейкоб, — уважаемый шеф.

Непринужденно пройдя по кабинету, он занял единственный свободный стул. Митчелл остался стоять, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Приятно всех видеть, — сказал Джейкоб. — О чем пойдет разговор?

— О пресс-конференции, — сказал Бейли.

— Вот как?

— Шеф полиции только что сообщила, что дело дошло до ушей губернатора. А наш уважаемый мэр убедил его, что продолжать расследование должна полиция Гленмор-Парка.

— В самом деле? — Джейкоб приподнял бровь. — Ведомство штата не захотело взять его под свою опеку?

— Намеревалось, — твердо ответил мэр. — Но я умею находить аргументы. Губернатор дал указание полиции штата оказывать нам полное содействие. Шеф заверила меня, что полиции Гленмор-Парка справиться с этим делом вполне по силам.

— Я в этом не сомневаюсь, — взвешенно сказал Джейкоб.

Митчелл знал: Веронике Догерти очень хотелось, чтобы это дело оставалось в руках ее отдела. При условии, что они смогут поймать убийцу.

— Во всяком случае, мы это обсуждали…

Дверь снова стукнула, и в кабинет вошла молодая женщина в сером костюме. Она огляделась и сказала Джейкобу:

— Вы заняли мой стул.

— Очень сожалею, — невозмутимо сказал Джейкоб, — мисс, э-э… как вас?

— Мисс Бентли, — ответила она, — Зои. Криминальный психолог-профайлер.

— Зои будет работать с нами над этим делом, — сказал капитан Бейли. — Она прикреплена к нам от ФБР. Митчелл, принесите, пожалуйста, еще два стула.

Лонни вернулся в отдел, прихватил стулья, вкатил их в кабинет и занял один из них. Зои села на другой. Митчелл поймал себя на том, что внимательно ее рассматривает. Лет тридцати, не больше. Нос с изрядной горбинкой, напоминает орлиный клюв, что, впрочем, делает ее лицо по-своему привлекательным. Волосы небрежно подстрижены до плеч; он спокойно мог представить, как она подстригает их себе перед зеркалом.

Выражение лица такое, будто она действительно орлица, окидывающая взором окрестности в поисках добычи. Когда Бентли посмотрела на Митчелла, он буквально вздрогнул. Ощущение было такое, будто она видит все, что у него снаружи и внутри. Мысли, чувства — даже, черт возьми, селезенку.

— Зои, не могли бы вы поделиться с детективами Купером и Лонни своими соображениями об убийце? — попросил капитан Бейли.

Она коротко кивнула.

— О’кей. Я вчера ознакомилась с материалами дела. Некоторые черты в нем вполне внятные; вы это, вероятно, заметили. Отсутствие следов на местах преступлений, четкое планирование, ритуал передачи сообщений об орудиях убийства — все это указывает на высокую степень одержимости.

— Разве это не типично для серийщиков? — спросил Джейкоб.

— Не вполне, — ответила Бентли. — Все жертвы убийств — красивые молодые женщины, и, я подозреваю, он упивается своей властью над ними.

— Каким образом? — поинтересовался Джейкоб.

— Вероятно, наслаждается тем, что ему удается убивать своих жертв, несмотря на то, что они якобы знают, как умрут, за полчаса до того, как это случится на самом деле. Именно об этом и говорится в посланиях.

— Но на самом-то деле им это неизвестно, — возразил Митчелл. — Свои сообщения он маскирует. В основном они похожи на те, что по ошибке попадают не на тот адрес.

— Да, это так, — она кивнула. — И тем не менее у жертв на руках есть информация. Ему нравится ощущать свое превосходство в ситуации. По его мнению, жертвы располагают всеми необходимыми сведениями и тем не менее идут прямиком к своей смерти. — Она кашлянула и, казалось, призадумалась. — Меня беспокоит то, что между убийствами стало проходить все меньше времени. Он как будто ускоряется. Свидетельством тому — его растущая небрежность. Он даже не потрудился спрятать машину, на которой убил Тамэй Мозли. Серийные убийцы часто становятся неосторожными, когда ускоряются. Это проявление их повышенной уверенности в себе. Страх быть пойманным перестает их сдерживать.