Бентли говорила тоном, каким обычно объясняют, как работает тостер, — без тени каких-либо сомнений или нерешительности. Уверенность в себе у нее была такой, что даже раздражала. Преступники не бывают предсказуемыми, а уж серийные убийцы — тем более. Именно поэтому их так чертовски трудно поймать.

— Нам нужно проверить, действительно ли мы имеем дело с психопатом, — сказала Зои.

— Я назвал бы это само собой разумеющимся, — сказал Митчелл.

— Весьма вероятно. Изощренность ходов, стремление доминировать, пониженность сопереживания, проблемы с женщинами. Все это признаки психопатии. Если так, то за ним, скорее всего, имеется история насилия. Следует искать человека с асоциальными наклонностями в повседневной жизни. Вместе с тем он способен на тщательное и четкое планирование, что свидетельствует о высоком интеллекте. Высока вероятность, что ему удается вполне успешно функционировать в обществе, просто имитируя поведение других людей.

Мэр прочистил горло.

— Мы намерены устроить пресс-конференцию, — сказал он. — Надо обсудить лишь, когда и как ее провести.

Митчелл посмотрел на Бейли, который взирал на пару своих влиятельных гостей с холодком. Было ясно, что капитан не являлся частью тех «мы», что намеревались провести пресс-конференцию.

— А зачем она, пресс-конференция? — недоуменно спросил Джейкоб. — Убийца еще не в курсе, что мы соединили все точки. Нужно подождать еще несколько дней, попытаться собрать как можно больше информации…

— Люди должны быть настороже, — сказала шеф. — Чтобы на сообщения убийцы женщины реагировали звонком в полицию.

Хорошая мысль. Если оповещение спасет жизни людей, то лучше сделать его как можно скорее.

— Завтра он вряд ли на кого-нибудь нападет, — нетерпеливо сказал Бейли. — Так что у нас есть еще несколько дней. А пресс-конференция сделает его более осторожным, заставит лучше скрывать следы.

— Насколько я могу судить, никаких следов он не оставлял, — сказал мэр. — И я не хочу, чтобы из-за нашего промедления пострадал еще кто-то.

— Пресс-конференция может спровоцировать его ударить раньше, — рассудила Зои. — Это типаж, для которого доминирование превыше всего. Он захочет показать, что здесь хозяин он, а не полиция.

— Это может заставить его проявить оплошность, — заметил Митчелл. — А любая его ошибка нам на руку.

Чувствовалось, как температура в комнате падает. Капитан и Джейкоб смотрели на него неприветливо. Он нарушал построение, изменяя своим союзникам.

— Хорошая мысль, — одобрил мэр. — Сегодня же мы оповестим общественность.

— Ну хорошо. — Бейли нехотя повернулся к шефу. — Тогда не мешает предупредить диспетчеров. Народ впадет в истерику. Они утонут в звонках.

— Я их проинструктирую, — отреагировала она. — Нужно, чтобы через два часа у меня на столе лежало резюме всего, что мы знаем об убийце.

— А об этом позаботится детектив Лонни, — не скрывая сарказма, сказал Бейли. — Строчить отчеты — его конек.

Удивительно, насколько быстро Танесса приноровилась к «кладбищенской смене». Это только поначалу казалось ужасным — засыпать утром, просыпаться днем и не спать затем всю ночь. Жизнь подростка во время каникул, только вместо танцев и алкоголя — задержания проституток и разъезды по жалобам насчет шумных соседей.

Хотя, просыпаясь среди дня, Танесса все же чувствовала себя не в своей тарелке. Голова за время сна казалась побывавшей в песке — веки такие же набрякшие и шершавые. Но опыт показывал: чашка крепкого кофе перед теликом и теплый душ помогают превратиться из усохшей мумии в человека.

Вот и сейчас она устроилась с кружкой живительного напитка и включила телевизор. На экране появилась шеф полиции, вещающая с крыльца полицейского управления. Этого было достаточно, чтобы Танесса протерла глаза, выпрямилась и прибавила громкость.

— … две женщины в Бостоне и еще две в Гленмор-Парке, — говорила Догерти. — Мы установили, что все эти чудовищные преступления были совершены одним человеком.

Танесса с изумлением слушала, как шеф полиции рассказывает о серийном убийце, орудующем в Гленмор-Парке. Очевидно, полиция предпринимала все меры, чтобы его обезвредить. Это вряд ли относилось к Танессе, которая до этого момента не знала о серийном убийце вообще ничего.

Она взяла домашний телефон и набрала Митчелла.

— Салют, — послышался его голос в трубке. — Встала уже?

— В Гленмор-Парке что, серийный убийца? — с ходу спросила Танесса.

— А, смотришь прессу? — спросил он, но она едва расслышала его за перечислением жертв убийцы. «Тамэй Мозли», — звоном отдалось в ушах, и в памяти всплыл образ той несчастной девушки, изломанно лежащей на дороге. Танесса вспомнила, как гладила ей щеку, убеждала, что все будет хорошо…

— Это дело поручено тебе? — спросила она напряженным голосом.

— Да. Под началом Джейкоба. Все детективы так или иначе задействованы.

— Я тоже хочу подключиться.

— Само собой. Э-э… Отслеживай всех, кто покажется подозрительным во время твоего патрулирования, и…

— Не дури мне голову. Я хочу быть в группе.

— Здрасте… Мне что, выпрашивать для тебя повышение в должности у Догерти?

Шеф полиции рассказывала, что убийца держит на прицеле молодых женщин, так что если кто-нибудь из них получит сообщение с картинкой из неизвестного источника, им необходимо срочно набрать 911 и известить полицию.

— Что еще за сообщения? — спросила Танесса. — Разъясни поподробней.

— Танесса, ты же знаешь: я не могу говорить о делах, находящихся в разработке. Даже с тобой…

— Митч, перестань гнать пургу.

Митчелл вздохнул.

— Он посылает своим жертвам картинки штуковин, которые собирается использовать для убийства.

— Боже…

— Да.

— То есть Тамэй… Тамэй Мозли…

Танесса сглотнула. В горле стоял ком. Ей вспомнились косички девушки. Мелкие, чуть ли не сотня.

— А она знала…

— У нее в телефоне был аттач с «Тойотой Камри».

Шеф полиции покидала пресс-конференцию, отказываясь отвечать на шквал вопросов. Танесса продолжала таращиться в телевизор, думая о девушке, которую видела незадолго до смерти.

Только через пару минут она поняла, что забыла дать отбой. Трубка так и лежала у нее на коленях.

Что-то и душ на этот раз не помог…

* * *

Он смотрел ту пресс-конференцию. Наблюдал неотрывно. Поначалу его пробила волна паники. Они всё знают.

Однако постепенно над тревогой возобладала злость. Они говорили о нем. Но как по-хамски! Называли его деяния «гнусными» и «жестокими». Но хоть бы кто упомянул, сколь тонки в его действиях расчет и осторожность, позволяющие не оставлять никаких следов! Все жертвы, по их словам, были молоды, но не прозвучало ни слова об их красоте. Упоминалось об эсэмэсках и имейлах, звучали предупреждения, что кто-то что-то посылает. Но об элегантности слога, остроумности подборок не было ровным счетом ничего. Примитивные, тупые создания. А ведь была такая томность предвкушения…