— Сурово.

Нора приподняла брови:

— Но правда?

Когда он собирался поспорить, она подняла руку. Которая дрожала.

— Это не мое дело, но, если ты хочешь получить шанс быть с моей дочерью, я рекомендую тебе послушать меня.

Арчер сидел молча.

— Хорошо. Ты хочешь знать, почему Калиста отказалась от твоего предложения?

Он кивнул.

— Потому что она боится.

— Чего?

— Я не имею права тебе говорить, но думаю, что тебе нужно самому ее об этом спросить, если ты хочешь вашего совместного будущего.

Арчер тяжело выдохнул, он даже и не заметил, что задержал дыхание, затем расслабил пальцы, которыми вцепился в сиденье стула, на котором сидел.

Без всяких сомнений, он спросит ее об этом. Если мать Калли думала, что у него еще есть шанс быть с ней, он обязательно им воспользуется.

— Тебе, возможно, будет интересно узнать, что, когда Калиста вернулась из Европы, она просто сияла. Она все время пританцовывала, улыбалась и напевала испанские мелодии. Потом мне поставили этот диагноз, и вся ее жизнерадостность пропала. — В ее глазах заблестели слезы. — Я ненавижу эту болезнь за то, что она сделала с моей прекрасной Калли.

Арчер плохо справлялся с проявлениями эмоций, а слезы ему тем более было сложно выдержать, поэтому он сидел на месте как идиот и пытался придумать, что бы сказать в ответ, но у него ничего не получалось.

— Что самое интересное, когда Калли приходила меня навестить на прошлой неделе перед поездкой с тобой, к ней вернулась часть этого сияния. Что навело меня на мысль, что ты, а не само путешествие так ее оживило.

Признавать свои чувства было непривычным для него делом, обсуждение их вообще приводило его к панике.

— Между нами произошло кое-что особенное.

Это была лаконично изложенная правда, и, судя по тому, как Нора кивнула, она одобряла то, что услышала.

— Мой совет: если ты хочешь вернуть эту искру, не сдавайся. Пойди за ней. Убеди ее в своих чувствах. Заставь довериться тебе. Доверие — это самое главное для моей маленькой девочки.

Арчер это прекрасно понимал.

Внезапно ком встал у него в горле, и, как бы он ни старался его проглотить, у него ничего не получалось.

— А что касается ее страха оставить меня, на случай если я умру, можешь не беспокоиться об этом. Я тебе помогу. — На губах Норы появилась хитрая улыбка. — Если она не станет проводить часть своего времени в поездках с тобой, я стану угрожать ей, что проведу остаток своих дней в вонючем доме престарелых выше по улице, там водятся тараканы размером с крыс, а деньги, которые она платит за мое нахождение здесь, пожертвую в питомник для животных.

Наконец ком исчез в горле Арчера, а его восхищению этой смелой женщиной не было предела. — Я рад, что вы на моей стороне.

Она указала костлявым пальцем в его сторону. — Я на твоей стороне только потому, что вижу, что ты по уши влюблен в мою дочь.

Если обидишь ее, тебе не жить.

Он засмеялся.

— Все предельно понятно. — Он встал со стула, затем склонился вниз, чтобы поцеловать ее в щеку. — Спасибо.

На ее щеках появился еле заметный румянец.

— Меня, возможно, уже скоро не будет, но пока я здесь, я стану для тебя лучшей тещей, о которой ты даже не мечтал.

Ему понадобилось больше минуты, чтобы до него наконец дошли ее слова, и к тому времени он уже подходил к машине. Он? По уши влюблен? Как это возможно? А что касается тещи… то для этого нужно жениться…

К тому времени как он отошел от первоначального шока, он понял, что подъезжает к улице Джонстон. Ему нужны были ответы. И только одна женщина могла их ему дать.

Калли послала своей матери сообщение с извинениями, как только снова припарковала машину у дома ухода. У нее было время, чтобы успокоиться. Она прошла по коридору в сторону комнаты своей матери. Но когда подошла близко, заметила Арчера в комнате. Выглядело так, словно ее мать что-то ему говорила, и Калли решила уйти. Она надеялась на то, что Нора устроила ему хорошую взбучку.

Парень вообще не представлял, что он ей предлагал, думал, что она согласится путешествовать с ним по миру, в то время как ее мать проводит последние дни в этом доме ухода.

Эгоистичный. Глупый. Мужчина.

Калли ударила по рулю своей машины. Это мало ей помогло справиться со своим раздражением. Она не была такой же легкомысленной, как он. Она не могла сесть на самолет в любой момент, как только он поманит ее пальцем. Она не была такой импульсивной и эгоистичной. Она не была похожа на своего отца.

Но по мере того как ее злость остывала, к ней начинало приходить понимание. Возможно, она не так все воспринимала. Арчер однажды уже ушел от нее, не оглядываясь назад. На этот раз он хотел продолжать с ней видеться и развивать их отношения. И хотя она не хотела снова рисковать своим сердцем, кажется, она обошлась с ним слишком грубо. В конце она сказала весьма резкие слова, обвинила его в том, что он пустой, бесчувственный и не способный создать серьезные отношения.

И что он сделал дальше? Пошел и получил добавку от ее матери. Не каждый парень согласится на такое. Арчер, которого она раньше знала, направился бы сразу в аэропорт без всякого промедления. Но этот повзрослевший Арчер уже был не тем парнем, что прежде, парнем, который не видел дальше носа своей доски для серфинга. Он был умнее, ответственнее. И дело было в том, что, если такой парень пришел к ней и открыл свое сердце, должна ли она думать над тем, чтобы рискнуть в ответ своим?

Стоила ли ее проблема с доверием того, чтобы прожить всю свою жизнь в печали оттого, что потерял любовь всей своей жизни?

Калли положила руки на руль, затем склонила к нему голову и закрыла глаза. Она в любом случае не могла оставить Нору, но, возможно, они могли бы прийти к какому-нибудь компромиссу? Она не думала, что он будет ее ждать, но мысль о том, что Арчер был в ее жизни, поддерживал ее, заботился о ней тогда, когда неизбежное случится с ее матерью, была очень соблазнительной. Она несколько раз ударилась головой о свои руки на руле. Да, она поступила глупо.

Ее отчаяние прервал рев двигателя, затем три коротких гудка машины. Она подняла голову, ощущая прилив надежды, и как раз увидела, как Арчер глушит мотор своей красной спортивной машины, расстегивает ремень безопасности и выбирается наружу. Он сразу уверенными шагами направился к ней, и Калли выбралась из машины в ожидании его приближения.

— Мы кое-куда поедем вместе. Я хочу, чтобы ты пообещала молчать всю дорогу. — Он взял ее за руку и потянул за собой.

Калли сопротивлялась. Не было смысла в том, чтобы так легко сдаваться.

— Если это твои извинения, то они никуда не годятся.