Она набрала Радика и договорилась о заметной части того, что заслужила. Не сразу, конечно: Радик ворчал и пытался надуться так, что в динамик не пролазил, но Аня ведь умелая, она с презентацией справилась, в дедлайн уложилась, от дедушки, бабушки, зайца, волка и босса, все в одном недовольном рыле, убереглась, а ужо ты, роднуля Радик, от меня не убережешься, все равно будешь мой и всё будешь готовить, делать и думать по-моему, встречаемся в семь.

Аня дала отбой и довольно пощурилась в окошко. Окошко было еще не вымытым, пыльные узоры красовались на солнце, но не затмевали ни солнца, ни весны, ни прочей свежей красоты за окном, сияющей и звонкой, как в детстве, когда просыпаешься оттого, что мама не разбудила, и вспоминаешь: каникулы, и все они – впереди.

Аня заулыбалась так, что под глазами стало больно, и набрала маму. Раз уж обещала.

Телефон гуднул, поперхнулся и сказал, что данное направление не обслуживается. Видимо, и сам глюкнул на радостях.

Аня еще раз ткнула в слово «Мама».

Данное направление не обслуживается.

– Не понял, – сказала Аня, нахмурившись, и повторила вызов, не отрывая глаз от экрана.

Номер распахнулся на весь экран, повисел, потом дернулся под «не обслуживается» и канул под заставкой с утренним Монмартром.

Аня хмыкнула и проверила номер. Номер был вроде правильным, хотя кто их помнит-то. Возможно, сеть упала или не дружит с Зотовом. Или, что вероятнее, мама забыла пополнить счет. А любимой единственной дочке, понимаешь, не до того.

Аня поморщилась, зашла в интернет-банк, нашла нужный шаблон и бросила пятьсот рублей на мамин номер. Теперь можно и на домашний звонить, не опасаясь вечного: «Совсем забыла, а я без связи, без еды, без воды сижу, больная-старая-беспомощная». Наедет так мама, а Аня ей в ответ: на телефон-то я немножко бросила, сколько еще перегнать? Наша сила – в пре-дусмотрительности.

Аня набрала знакомый с младенчества номер, выслушала, что направление не обслуживается, и уверилась, что проблема в ее операторе.

Придется с городского.

Аня, поглядывая в смартфон, выткала на клавиатуре офисной трубки мобильный, потом квартирный мамы – с тем же результатом. Данное направление не обслуживается.

Смартфон прошуршал текстовым уведомлением. Платеж не прошел.

– Так, – сказала Аня, не понимая, что говорить и что делать. – Так.

Она встала, села и полезла проверять, не сменился ли код Зотова.

Списки и базы в интернете были предельно идиотскими. По алфавиту Зотов не искался, по старому коду тоже.

Вот я дура, сообразила Аня. Лизку же можно спросить. И про код, и про обрывы связи с Зотовом.

Аня поискала в телефоне номер Лизки, не нашла, обомлела и с трудом вспомнила, что снесла ее из всех контактов и мессенджеров после последней дурацкой беседы. А в собственной памяти чужой номер хранить – не бывает в нашем веке такого.

Годных одноклассников, односадников, соседей и прочих земляков и знакомых припомнить тоже не удалось, поэтому Аня полезла в фейсбук. С телефона, конечно: доступ в соцсети и мессенджеры с рабочих машин блокировался и запрещался личным приказом босса. Он у нас придурок, девочки.

Аня прочесала фейсбук, зависла в недоумении, сообразила и ринулась в народные «вконтактик» и «одноклассники». Не помогло.

Пугало не то, что не получилось отыскать ни одного зотовского знакомого. Это было хотя бы логично, десять лет ведь их не вспоминала и не встречала. Пугало, что в соцсетях как будто не было вообще никого из Зотова. Ни единого человека в возрасте от одного до пятидесяти лет. И до девяноста девяти тоже – Аня проверила.

– Так, – повторила она отчаянно.

Перетекая из испуганной оторопи в раздражение и обратно, Аня нашла сервис междугородной связи, беззвучно возмутилась наглостью заявленных услуг и расценками, немножко поколебалась, но все-таки позвонила и попросила соединить ее с маминым номером.

– Город-то какой? – спросила оператор, в голосе которой почти ничто не выдавало радости от общения с первым за пять, наверное, лет клиентом. – Сотовый, я поняла, а город?

– Не сотовый, домашний. А, вы не поняли как раз, не сотовый, а город такой – Зо-тов. Сарасовская область.

– Саратовская?

– Не Саратов, а Сарасовск, Са-ра-совс… Карту гляньте, что ж вы как…

– Девушка, что вы голову мне морочите? Код скажите.

– Кабы у меня код проходил, звонила бы я вам. Ну пять-четыре-три-три код.

– В начале восьмерка?

– Ну да, восемь или плюс семь. Код без восьмерки, сразу пять.

– Нет такого кода, проверьте еще раз.

– Да как нет? – возмутилась Аня. – Я миллион раз по нему звонила. Вы скажите еще, что Зотова нет!

– Понятно, – сказала оператор и дала отбой.

– Э! – воскликнула Аня, понимая, что любимые коллеги не только оглядываются на нее, но и накапливают лишние впечатления и фактуру, да плевала она на это сейчас и в дальнейшем. – Я на вас Роскомнадзор натравлю, уроды безглазые! Понятно им. Что вам понятно, дебилы? Кода им нет такого!

Аня вскипела настолько, что впрямь не поленилась зайти на сайт надзорной службы и принялась, бурча убывающим тоном, набивать кляузу, потому что нельзя же такое оставлять безнаказанным. Мельком подумала, что к семи в ресторан может и не успеть, но успокоила себя: Радик-то дождется.

Радик дождался. Аня пришла ровно в семь. Не специально, так получилось. Пока шла, держалась, хотя перед глазами плыло и ноги норовили выскользнуть и уехать, а как дошла – будто стенку аквариума приподняли, чтобы вода хлынула, а рыбка плюх-плюх на пол, умирать в незнакомом чужом мире.

Аня плюхнулась на стул напротив Радика, торжественного и импозантного, клокочуще вздохнула и заревела. А что делать, если кругом только бессмысленная коричневая тоска?

Радик подскочил, все вокруг забегали, интимно квохча, но помочь, конечно, не могли, так что правильно их Радик разогнал. Он вообще повел себя до изумления правильно: выждал сколько надо, спросил как надо, спросил еще раз, не теряя терпения, выслушал, задал несколько коротких уточняющих вопросов и главное – почти все понял. Хотя сама Аня ничего не понимала. Она рыдала, захлебывалась, боялась всего и жалела себя.

– Радик, они пишут: выберите регион, а его нету! Нигде нет, в Википедии даже! И на картах, на «Гуглмэп», я там сама дом наш маме показывала, а сейчас Зотова вообще нет! И автобусов нет, не ходят! Я в полицию, говорю: «Гугл» взломали, «Яндекс» тоже, город целый стерли, а вы сидите! А они ржут! Проспитесь, говорят, а то поможем! Нет Зотова никакого! Я говорю: вот же паспорт, написано же, место рождения: Зотов, а они – это фейк, подделка документов, изымем! Я бежать! Они: стоять! А я…

Аня отвлеклась, туповато глядя, как Радик мягко берет из ее рук паспорт, который она, оказывается, так и стискивала, изучает, кладет на стол и протягивает руку еще за чем-то. А, за телефоном. Про него Аня тоже успела рассказать и теперь продолжала, протянув трубку Радику: