В конце концов начался летний отпуск и отдых. Но не очень-то долгий. Со мной связались менеджеры, Владо Лемич и Давор Чуркович: они снова получили приглашение «Челси» перейти в их ряды. Еще до «Тоттенхэма» всем казалось, что из «Динамо» я уйду на «Стэмфорд Бридж». Сейчас я получил подтверждение, что в «Челси» меня по-настоящему ценят. В то лето у них поменялся тренер, вместо Карло Анчелотти пришел Андре Виллаш-Боаш. Два тренера, которые вскоре станут важными действующими лицами моей карьеры.

Я был готов к разговору. Но все стало происходить, как в фильмах. Из Задара на частном самолете мы с Ваней полетели в Канны, где нас ждали мои менеджеры. Оттуда на микроавтобусе с тонированными стеклами нас отвезли в расположенную в 30 километрах Ниццу. Там нас встретили люди из охраны Романа Абрамовича и на катере минут за пятнадцать подбросили к большой яхте владельца «Челси». Все это впечатляло. На корме нас ожидали человек двадцать, тоже из числа охраны. Все было быстро и гладко. Нас уже пригласили на одну из богато обставленных палуб, когда появился Абрамович. С ним были супруга Даша и их сын. Меня восхитило, что почти одновременно с их появлением незаметно исчезли все люди из службы безопасности. Очевидно, они были отлично натренированы.

Романа Абрамовича до этой встречи я видел лишь однажды. Я был на матче «Челси» и «Атлетико» (Мадрид) в ложе «Стэмфорд Бридж», которая находилась рядом с его боксом. Там мы поздоровались и познакомились. В эту встречу на Лазурном Берегу он произвел на меня впечатление расслабленного, немного таинственного человека. Он не ходил вокруг да около и начал прямо с вопроса:

– Мы знаем, насколько ты талантливый футболист. Я бы хотел, чтобы ты стал игроком «Челси».

Было очевидно, раз уж я пришел разговаривать на его корабль, что я тоже этого хочу. За спиной было три успешных сезона в «Тоттенхэме». Клуб тогда был в топе Премьер-лиги, а я, наконец, почувствовал волшебство игры в Лиге чемпионов. По всем оценкам я был одним из ключевых для того взлета игроков. Мне казалось, что пришло время для нового шага вперед. Я хотел бороться за трофеи, завоевывать титулы, но осознавал, что это нереально в «Тоттенхэме» того времени. Поэтому я и хотел перейти в более перспективную команду. Футбол прекрасен тем, что все могут играть в него и наслаждаться им до старости. Но профессиональная карьера длится недолго. В 26 лет я считал, что не могу упустить ту большую возможность, которую мне предлагают.

– Как думаешь, насколько «Тоттенхэм» будет сопротивляться твоему переходу? – спросил меня Абрамович.

– Предполагаю, что будет очень тяжело даже вести об этом переговоры, – ответил я, осознавая, что отношения между клубами не очень-то хорошие. Я думаю, это было главной причиной того, что трансфер не реализовался.

Мы немного выпили, и через 25 минут разговора Абрамович и его супруга ушли к себе. Прежде чем покинуть нас, он разрешил отдохнуть на яхте и искупаться, но мы поблагодарили за предложение и ушли. За 90 минут, то время, сколько длится матч, мы уже снова были на берегу Ниццы. Мы успели немного осмотреть город и вскоре на самолете вернулись в Загреб. Мы были под впечатлением этого блицкрига, но в душе я знал, что президент Дэниэл Леви будет остро сопротивляться моему отъезду.

После начала сборов мне звонили английские журналисты и спрашивали, действительно ли я хочу покинуть «Шпоры». Я отвечал искренне, но, наверное, наивно, что пришло время на новые свершения в карьере. Тогда началась шумиха, которая продолжалась до конца трансферного окна. Леви сразу публично объявил, что нет никаких шансов, чтобы он меня отпустил, и что у нас с «Тоттенхэмом» заключен контракт, в котором ясно оговариваются условия перехода. Я приехал в Лондон перед началом подготовки и сразу направился на разговор к президенту. Не было никаких оскорблений, как передавали СМИ, но разговор был напряженным. Он обвинял меня в том, что я публично выразил желание уйти, и повторил, что речи быть не может, чтобы «Тоттенхэм» продал меня первым попавшимся.

Наступили тяжелые дни для меня. В СМИ каждый день обсуждалось мое положение. Болельщики «Тоттенхэма», понятное дело, обиделись на меня за то, что я хочу уйти. Тренер Гарри Реднапп был по отношению ко мне лоялен, уже хотя бы по той причине, что в публичных выступлениях выражал понимание моей ситуации. Это было не так уж легко в то время. Реднапп – очень опытный человек, он прошел в футболе все и понимал, какие возможности открываются для меня в клубе с амбициями. С другой стороны, он знал, что я нужен ему как игрок, и хотел, как и каждый тренер, иметь как можно более сильную команду. Он делал все, что мог, чтобы уговорить меня остаться. На турнире в Южно-Африканской Республике даже дал мне капитанскую повязку. Но мыслями я был не здесь. В те дни я официально письменно запросил разрешение покинуть клуб. Перемен, однако, не последовало.

На субботу 6 августа был запланирован первый домашний матч сезона. В гости к нам приехал «Атлетик» (Бильбао), и это была настоящая генеральная репетиция перед началом соревновательного сезона. «Тоттенхэм» уже 18 августа должен был играть предсезонный матч Евролиги против «Хартс» в Эдинбурге, и кроме того у меня был матч со сборной. С Хорватией я выступил в Дублине против Ирландии: эта товарищеская встреча завершилась вничью. Для меня кстати были эти девяносто минут игры.

Много обсуждалось, как встретят меня болельщики на «Уайт Харт Лейне» после того, как разыгралась история вокруг «Челси». Я был на скамейке и сильно нервничал. Когда Реднапп позвал меня войти в игру, публика встретила меня громкими аплодисментами! Это меня тронуло, тем более что в то время я был очень напряжен и раним. Я воспринял реакцию болельщиков не только как понимание ими моего желание перейти в более перспективный клуб, но и как выражение их желания и просьбы, чтобы я остался в «Шпорах». Три сезона болельщики были по отношению ко мне максимально добры. Я выкладывался по максимуму за «Тоттенхэм», а они это чувствовали. Мне было очень приятно, что после всего, что случилось тем летом, они так меня встретили.

До конца трансферного окна оставалось еще 25 дней. «Челси» прислал свое предложение, несмотря на все отказы Леви. Все это меня выводило из равновесия, и Реднапп понял, что я совершенно не в форме. Я не выступал ни в двух матчах против «Хартса», отборочных в Евролигу, ни в первом матче Премьер-лиги на «Олд Траффорде», когда «Манчестер Юнайтед» победил со счетом 3:0. Во втором туре, в домашнем матче с «Манчестер Сити», тренер Реднапп потребовал от меня, чтобы я играл. У нас было несколько травмированных игроков, а мы так плохо начали сезон. За несколько часов до матча я сказал ему, что я так рассеян, что не смогу играть. Реднапп настаивал, и так как он всегда был лоялен по отношению ко мне, я согласился. Но я был прав: невозможно было бы, чтобы я играл на нужном уровне. Мы проиграли 5:1, и тренер вывел меня из игры через 60 минут. Это было одно из самых плохих моих выступлений за «Шпоры».

Через три дня было закрыто трансферное окно: новость, что из перехода в «Челси» ничего не получится, застала меня на тренировочной базе сборной. Вскоре должны были состояться два отборочных матча на Евро-2012, против Мальты и Израиля. Отрыв от клубной повседневности после двух беспокойных месяцев пришелся кстати. Первый матч в гостях у Мальты я смотрел со скамейки. Я берег силы для поединка через четыре дня, когда к нам в Загреб должен был приехать Израиль. Это был для нас очень сложный матч. И для меня особенно, потому что я только возвращался в хорошую форму. Гости вырвались вперед в неприятное время – за минуту до перерыва. Но сразу же в начале второго тайма, на 47-й минуте, я сравнял счет ударом с 20 метров. Это был один из моих самых красивых голов, который еще и начал неудержимую атаку Хорватии. За следующие девять минут Эдуардо забьет еще два гола, первый с моей передачи, и матч завершится со счетом 3:1. Эта встреча и ее результат сделали немного более легким мое возвращение в форму.