подбирая пожитки с земли. – Выдвигаемся, если хотим успеть до темноты!

Куда успеть, разумеется, никто уточнять не стал. Что-то я очень сомневаюсь, что каждый из пунктов обозначенных на карте всего-навсего обозначает очередное место отдыха для нашего весёленького путешествия. Если это испытание, придуманное для нас руководством утопического города – жди сюрпризов.

Ненавижу сюрпризы.

– Он что-то знает, – прошептала я Чейзу, прожигая глазами спину альбиноса, которому кляп на место решили не возвращать – и так молчит. А мне надо его разговорить во что бы то ни стало!

– Джей… что он может знать? – взглянул на меня Чейз, и внутри всё болезненно сжалось при виде его вымученного, обливающегося потом лица.

Он никогда не признает, как на самом деле ужасно себя чувствует, ведь в первую очередь это разозлит меня, и я сделаю всё, чтобы избавиться от этого чёртового Глушителя и от майора заодно. Поэтому Чейз выдавливает из себя улыбку и изо всех сил пытается делать вид, что на самом деле у него всё не так уж и плохо.

А я вновь сделаю вид, что ничего не замечаю, но клянусь всем живым на этой планете, этот долбаный Глушитель при первой же возможности полетит в самое пекло и Бронко вслед за ним! Рафки угроза лишь для тех, кто их слабее и для тех, кто им не нужен, так что…

«Прости, Брей, но ты снова попал в плохую компанию. За твою судьбу я не ручаюсь.»

– Зачем они везли вас в Тантум? – я поравнялась с Валом.

Широкая игривая улыбка растянулась на его бледных губах и алые глаза весело сверкнули:

– Что я получу взамен, если отвечу?

– Ты не в той ситуации, чтобы условия выдвигать!

Вал улыбнулся ещё шире:

– Условия? О, нет, что ты, дорогая моя, ты можешь просто предложить мне дружбу и я с радостью приму твою сторону.

– Дружбу? – усмехнулась. – Хватит с меня этой дряни.

Вал заинтригованно поглядел на Анну шагающую впереди, затем снова на меня:

– Люди, – драматично вздохнул, – так непостоянны. Я говорил тебе об этом, Джей.

Дженни вдруг что-то замычала сквозь кляп, и я была счастлива ответить ей самым презренным взглядом, на какой только оказалась способна. Видение, в котором она вспарывала мне живот, всё ещё было слишком свежо в памяти и плевать, что это вообще такое было.

– Ты же понимаешь, что всё не случайно?

– Разумеется, – ласково улыбнулся Вал.

– Тогда почему ты здесь?!

– Понятия не имею. Ты же видишь в какой ситуации оказался я, а в какой мои последователи… Тысячи рафков остались там… совсем одни, обречённые на смерть…

– Ещё слезу пусти.

– Они мои дети! – горячо воскликнул Вал и либо у меня очередная галлюцинация, либо у него слизистая увлажнилась. – Кто они без меня? Что они без меня?

И тут меня осенило!

– Почему они не нападут на станцию?.. Эй, Анна! Рафки ведь не напали на станцию?

Анна сделала вид, что вообще меня не слышала.

Ну, конечно… И как я только раньше не догадалась?

– Чейз! У них ведь полно этих Глушителей! Что если есть и тот, у которого радиус действия в раз сто больше этого?

Но ответил мне не Чейз, а Вал:

– Твой вопрос закономерен, дорогая моя Джей. Почему же люди со станции не включили свои приборы, как только произошла осада?

– И почему же? – Я вновь смотрела на Чейза, но задумчивый взгляд того не менялся.

– Может, у Бронко спросим? – предложил он, и майор на раздражённом вздохе соизволил развернуться.

– Как же вы достали! – Бронко яростно всплеснул руками и быстро приблизился ко мне, ткнув пальцем в грудь. – Потому что ты, дорогуша, какого-то дьявола слишком важная шишка для Гектора и всего руководства! Когда произошла осада и этот бледнолицый выродок затребовал тебя, Гектор отдал приказ убрать все Глушители куда подальше до тех пор, пока не состоятся переговоры!

– Вы не демонстрировали приборы, подавляющие доминанты, чтобы схватить Вала с моей помощью, – уверенно сказала я. – И как только это случилось…

– Точно! Сюрпри-и-из!– перебил Бронко. – Теперь Глушители работают в такую мощь, что ни одна бледная задница не сунется к станции, если только не хочет получить пулю в башку, а еще, если не хочет, чтобы их любимого предводителя на их же глазах подвесили за яйца! Никто ведь не знает, где этот урод сейчас находится.

– Потому что вы блокировали их доминанты, – сказала самой себе. – И насколько хватит батарей?

– Не знаю. – Бронко оскалился. – Но для эвакуации наиболее важных объектов со станции времени предостаточно.

Ладно, меня всего лишь в очередной раз эксплуатировали, не привыкать, но крайне непонятно вот что:

– Но зачем?! Зачем руководству Вал, если не для управления его сородичами? А ещё – зачем рафки нужны в Тантуме?!

Вал издал смешок:

– А разве Южной Америке не должен прийти конец?

– И дальше что? Руководство спасением редких видов занялось?

– Они переносят лабораторию, – ответил Бронко, и Дженни замычала ещё громче.

Эксперименты. Уже слышала, что-то об этом. Над рафками проводились эксперименты! И только я собралась поинтересоваться об этом у Анны, как та вдруг воскликнула во весь голос:

– Здесь! Здесь обозначение!

Покрытый ржавчиной знак на обочине, сообщающий об ограничении скорости, был явно обновлён распылителем с алой краской. И надпись на нём гласила: «Пункт № 2», стрелка указывала прямо.

– Почти на месте, – сверился с картой Бронко и велел всем поторапливаться, пока солнце ещё не скрылось за горизонтом. – Надо найти место для ночлега.

С этим возникли проблемы.

Стоило миновать окружную дорогу, и взору предстал небольшой и, судя по всему, некогда очень хорошенький Шведский городок сельского типа.

Вот только не понравился мне этот городок с первого взгляда.

Вдоль центральной дороги утопающей в свете заходящего солнца тянулись одинаковые аккуратные домики с черепичными крышами, будто макеты сконструированные для архитектурной выставки – так хрупко они выглядели. Даже смотреть на них было страшно: а вдруг рассыплются под тяжестью взгляда?.. Некоторые крыши выглядели нетронутыми, увековеченными, будто объекты для туристов. Некоторые же напоминали дырявые, поеденные молью свитера. Окна либо закрыты, либо распахнуты настежь, словно кто-то торопился воспользоваться ближайшим выходом, а до двери путь был далёк. Выжженные газоны, застывшие навеки качели, пустующие будки для собак, грязные прямоугольники бассейнов, расплавленный, будто застывший воск свечи пластик и превратившееся в невзрачные лужицы шины автомобилей, – всё это служит уродливым фоном для лишённых красок строений.

Жутко. К подобному зрелищу я не привыкла.

Смрад, кости, разруха, кирпичная крошка под ногами, груды мусора, разложения, трупы на каждом шагу – вот где я существовала. Вот каким был мой мир. А этот…