Скулы сводит, и глотать трудно. Да, боль иногда можно увидеть. Она стоит по колено в остывшем чае на холодном подоконнике. Вертится замерзшая у витрины игрушечного магазина. Поднимает телефонную трубку и тут же ее бросает. Нажимает F5 и видит, что там нет ни одного нового письма. Удаляет из телефона эсэмэс.

Я стал сажать цветы. Мне казалось, если я чем-то займу руки, то смогу хоть как-то отвлечься. Я рылся в земле и представлял, что я могу посадить всё что захочу. Но, увы, на пакетиках с семенами значилось только «Лилии» и «Петунии». Коробочек с надписью «Смелость» и «Решительность» в цветочном магазине так и не нашел. Вспомнились какие-то мои прошлые отношения. Тогда Ольга меня бросила сама. А теперь я почему-то задумался о такой пошлости, от которой стыдно. Я вдруг понял, что не хочу, чтобы меня первым бросили. Бросить самому хоть и труднее сначала, но зато потом не будешь чувствовать себя кинутым. Создается иллюзия, что от тебя что-то зависит в этой жизни. Хотя на самом деле еще бы минуту промедлил – и бросили бы тебя.

Начались еще разные странные вещи. У меня перестали играть те пять дисков, которые Женя мне записала еще в начале знакомства. Я вообще-то не суеверный, но что сразу пять дисков перестали играть, меня насторожило.

У меня появилась мысль, что я должен возненавидеть Женю, чтобы мне было легче ее разлюбить. Поэтому я решил внушить себе, что у нее много недостатков. Сначала я ничего не мог вспомнить, но потом нашел.

Я терпеть не мог, когда она включала одну и ту же песню на повторе. И могла слушать ее сто раз. Я просто не понимал, как можно так делать и как это не надоедает.

Иногда она могла за три дня три раза посмотреть один и тот же фильм. Это я тоже не выносил.

И еще мне не нравилось, что она всё время ходит одними и теми же дорогами. Если я просил ее пойти другим маршрутом, она начинала раздражаться.

Еще мне не нравилось, что она писала с открытой дверью туалета. Когда мы куда-то собирались, она, совершенно не смущаясь, садилась на унитаз и писала. Первое время я возмущался, но она сказала, что это передалось ей от бабушки, и постепенно мои аргументы были исчерпаны. Видимо, у нее тоже те еще гены. Один раз Женя забыла, что у нас гостил Макс, и шокировала его своей этой привычкой. Ему, правда, было смешно, а ее это даже не смутило. Зато мне было как-то не по себе. Наверное, она так делала, потому что она настоящая дикарка. Привыкла жить одна. Ходить голышом. Не закрывать двери. Хотя ванную она принимала с закрытой дверью, потому что мерзла и хотела тепла.

В последнее время она еще стала часто говорить, что ей нужна опора. И что я совсем не похож на эту опору. И что ей этого не хватает. Я этого никогда не понимал. Зачем женщине опора? Она что – стоять сама не может?

Иногда меня раздражала ее наивность. Женя из тех людей, которая загадывает мир во всём мире, когда сидит между двумя людьми с одинаковыми именами или режет торт. Каждый раз я говорил ей, что нельзя так полагаться на людей, но раз за разом она наступала на одни и те же грабли. В итоге она ревела, а мне приходилось ее утешать.

Мне не нравилось, что ей нравилось выводить меня из себя. Периодически ей становилось скучно, и она придумывала скандалы. Потом даже признавалась, что она начинала всё это только ради того, чтобы меня позлить. Меня это бесило. Она даже ударяла меня иногда, и только потом я сообразил, что можно останавливать ее руку. Потом я стал пресекать ее руку, но первое время я боялся сделать ей больно. Она, кстати, как-то сказала, что ей брутальности во мне не хватает. Да мне самому ее не хватает, а что делать. Так меня воспитали.

Женя ест на улице. Меня это очень раздражает. Она может купить пирожное и начать его есть, как только выйдет из магазина. Еще она облизывает пальцы.

И еще одна ужасная вещь. Это повторяется всё чаще и чаще. Она сначала скажет какую-нибудь ерунду, а потом делает овечковое такое лицо и говорит что-то типа: «Ой, Саша, давай я так не говорила, ладно?» Если я не отвечаю, она снова заводит: «Ну, я так не говорила, ладно?» Факт в том, что она уже сказала и думает, что если я соглашусь, то это отменит ее слова. Хотя они надолго остаются в памяти и трутся об меня, как наждачка.

Кажется, список недостатков иссяк. Маловато будет. По-видимому, так избавиться мне от своей любви не удастся. Я бы даже сочинил рекламу своей женщине. Она бы звучала примерно так. Обладая массой недостатков, женщина Женя создана по уникальной технологии. Дополненная криками воспитательницы и массой всевозможных страхов, она сохраняет привлекательный внешний вид и молчит. Молчащая женщина Женя. И потом джингл такой: «Женя-Женя». И тут закадровый смех. Конечно, это не говорит о моем уме, но я люблю смех за кадром. Он помогает мне не чувствовать себя таким одиноким. Еще я люблю тупые шутки в фильмах. Когда герой идет и вдруг в столб врезается. Или когда байкер вдруг говорит женским голосом. А вот когда торт в лицо кидают, я не люблю.

На самом деле, как всё было спокойно до появления Жени! А потом еще отец. И началась заварушка.

Когда я шел домой, заметил надпись на асфальте. Знаете, из таких, которые делают среди ночи белой краской. «Я тебя люблю, зайчонок». Или «Доброе утро, котик!». Мне всегда от них тошно. Но эта мне запомнилась. Там было написано:

Мила, с Днем рождения.

Я тебя любил.

Н.

Сразу целая история разворачивается. Видимо, хорошо им было, раз он такое написал.

Потом я забрел в район Петропавловской. Там две девочки в розовых париках с пышными шевелюрами кормили уток и голубей. На траве лежало штук шесть батонов, а вокруг – много крошек. Утки просто давились, а голуби не могли поверить своему счастью.

– Не лопнут утки? – спросил я.

– У нас вообще восемнадцать батонов сначала было, – рассмеялись они в ответ. – Больше в магазине не было!

Я покормил с ними уток, потом пошел домой и стал ждать, что Женька позвонит и скажет, что мне делать. Но она не звонила. Когда я уже почти уснул, меня разбудил телефонный гром. Да, это