Перестав гримасничать, Раниэль вновь улыбнулся, глядя на Орсинию с обожанием.

– Только скажи, дорогая… – протянул он, довольно скалясь. – Но ты же понимаешь, что мои услуги не бесплатны. – Не дождавшись возражений, осмелел и быстро добавил, памятуя о материнских чувствах своей пока еще только любовницы: – Давай я быстренько женю всех твоих детей и заберу тебя наконец к себе, а? Сколько мне еще в мучениях ждать твоих визитов?

– Не проси от меня невыполнимого, – жалобно попросила она, потупив взгляд. – Я люблю тебя всем сердцем, но дети мои – это дети, которых я не брошу никогда.

– Никто не просит тебя их бросать. Ты можешь забрать их сюда, на худой конец, в Угедаг. Да я готов сам бросить все здесь и последовать за тобой, куда только скажешь!

– Не торопи события, мой любимый Рани. Когда-нибудь я приду к тебе насовсем и больше никогда не покину.

– Скорее бы это случилось… – прохрипел он, вновь нависая над Орсинией, невольно демонстрируя тонус своего естества, готового вновь ринуться в бой.

– Ты меня убьешь когда-нибудь своей ненасытностью… – пожурила его она, однако закусила губу от предвкушения.

Королевство Сагард. Замок Сагвиль. Тюрьма. Король Аскарон

Едва ушли стражники, позвякивающие металлическими звеньями брони, король услышал в конце коридора шорох и звуки открытия дверей. Потому выбросил из головы мысли о преследовании оборотня, закрыл портал и вышел из опустевшей камеры, удивленный происходящим.

– Вода, – произнес между тем стражник, раскрыл клетку и протянул черпак Айгиану. На что младший отпрыск герцога, лишенного титула, поморщился, однако все же припал губами к деревянному ковшику, сделав пару глотков. Затем настала очередь двух его друзей – Микфилда и Тризара.

Проделав все это, стражник быстро вышел, закрыл поочередно все металлические решетчатые двери и вылил воду из черпака в угол помещения, и без того воняющего затхлой сыростью.

– Стоять! – скомандовал монарх, вышагивая из темноты коридора в камеру с клетками. – Отравить их удумал?!

– Я и не думал их убивать! – воскликнул стражник, однако же ничуть не испугавшись.

Не учуяв лжи в его словах, Аскарон нахмурился и стал задумчиво пощипывать свою короткую бородку, вопрошая следом: – А что тогда?

Но не успел он услышать ответ, как мужчины в клетках дернулись и стали кричать во все горло:

– Я люблю тебя, Айг! – проорал рыженький и губастый Микфилд первым из всей троицы.

– А меня? – обиженно переспросил обычно молчаливый шатен Тризар.

– И тебя тоже люблю, – ответил ему тот.

Один только Айгиан молчаливо закусывал губу, стараясь удержать рвущиеся слова, затем все же не выдержал и огласил воплем всю тюрьму:

– Отстегните меня, я хочу вас обнять, мои дорогие!..

Онемевший от происходящего Аскарон не сразу понял, что сейчас только что произошло, однако дикий нечеловеческий смех стражника отвлек монарха от созерцания рвущихся с цепей метаморфов, и потому он все же успел заметить, как воин исчез, уйдя в портал.

Отследив точку выхода – Викитри, король и вовсе завопил что есть мочи магически усиленным голосом.

– Стража, тревога!

И снова вой разнесся по всему замку, а по казарме забегали люди, собираясь в боевое построение на замковой площади.

Мгновением позже прибывший в тюрьму начальник стражи в виде костяного лорда, застал короля перед воронкой и тут же отдал честь, склонив голову.

– Аитирель, вы нашли ее?

– Ищем, – ответил начальник стражи, поклонившись еще ниже.

– Найти! И отправить часть людей прочесывать Викитри. А когда вернется королева, взять ее под стражу и конвоировать ко мне.

– Есть. – И снова начальник отдал честь, правда, уже спине монарха, скрывшегося в воронке портала.

– Э, а с этими что делать? – тихонько проронил мужчина, глядя на странное поведение заключенных, рвущихся друг другу что есть сил и вопящих всякое абсурдное.

Посмотрев на прикованных к стене камеры дворян с омерзением, развернулся и пошел исполнять приказ: давать новые инструкции подчиненным, чтобы уже через пятнадцать минут по прибытии тушить пожар, охвативший пока только пару комнат центрального крыла замка Викитри.

***

Королевство Угедаг. Шервиль. Замок Луар Шер

– А-а-а, – продолжал вопить Ортибах на все пятнадцать палат верховного инквизитора, в которых ныне столпились старшие и младшие инквизиторы, подпирая стены да сидя на полу в ожидании очередного абсурдного пожелания умирающего лидера королевства Угедаг.

– Может быть, вам нужен кровавый маг? – Энелий Кохт – ученый муж, один из младших, вызвался советовать, за что тут же получил массу неприязненных взглядов от ближайших претендентов на верховный сан.

– Подойди, – тут же прохрипел Нирикус, подзывая говорящего. Однако старший Рохен Торбс заступил ему дорогу со словами:

– Что единственный выживший менталист будет делать без магического договора? Паучиха не отзывается, наверняка мертва. Да даже если верховный выживет после самопожертвования кровавого мага, то будет вынужден выпить нас всех, восполняя свои потребности в ментальной энергии. Ибо, внушая веру людям на площадях Шервиля, он каждый раз тратит все свои силы.

Остальные инквизиторы закивали, и лишь несколько стоящих у кровати молча хранили нейтралитет.

И не успел Рохен сказать еще что-либо, как в комнату вошла ведьма, сея панику на лицах праведников. Сгущая тьму вокруг себя, она выглядела, как сам чумной труп. Синяя на вид, иссушенная черной магией болотных, с каждым шагом хрустела и щелкала суставами, словно поднятый некромантом скелет. В руках ведьма держала драгоценную чашу, наполненную черной жидкостью, недвижимой при ходьбе.

– Что тебе нужно, Ренки… – прохрипел Ортибах, за версту учуяв старую знакомую.

– Плохо выглядишь, – проскрипела она, провожая ехидным взглядом инквизиторов, тут же убравшихся с ее пути.

– Бывало и лучше, – пролепетал он совсем слабым голосом, зайдясь следом кашлем со стонами.

– Ция Шишине готова заключить с тобой договор, – ухмыляясь своими пеньками, протянула та, вперив мутные зрачки в сомкнутый ныне балдахин над кроватью инквизитора. Миг – и ткань осыпалась ей под ноги черной трухой, открывая взору непрезентабельное зрелище.

– Я согласен, – тут же произнес Нирикус, пытаясь пошире открыть веки, чтобы попросту не потерять сознание.

– Поклянись, – раздался скрипучий голос из чаши, – поклянись, что ты выполнишь любой мой приказ, стоит мне лишь произнести.

– Клянусь, – на последнем издыхании просипел Ортибах в ответ.

– Что ж, живи! – приказала чаша, заставляя жидкость внутри бурлить и расходиться кругами в стороны к краям артефакта.