На ровном месте! Там, где всем остальным было легко и просто!

Леди Марла, которая и преподавала самый сложный для меня предмет, непрестанно повторяла, что сама сущность метаморфа изменчива, как пластилин. Одно желание, легкое движение души — и мы способны измениться до неузнаваемости. Немного больше усилий помогут перенять многие внутренние качества «оригинала», этому научатся избранные, которые «доживут» до четвертого курса. Сейчас же, чтобы разбавить скучную, на ее взгляд, теорию полезной практикой, преподавательница заставляла нас менять некоторые черты. Кого-то просила изменить овал лица, других — разрез глаз, третьих — форму носа.

Другим студентам такое времяпрепровождение казалось веселым, но моя сущность будто закостенела. Как ни старалась, из кожи вон лезла, но единственный результат, которого умудрилась достичь, — тонкая струйка крови из носа. И никаких изменений!

В итоге все просто обожали метаморфозы и молодую преподавательницу, которая каждую ночь появлялась с новой внешностью. В школе даже тотализатор действовал, и тому, кто угадает, как она выглядит на самом деле, светила кругленькая сумма. Но Марла работала уже шесть лет, и за это время еще никому не удавалось поймать ее истинный облик. Я же все эти мучения просто ненавидела.

Но сегодня после почти часа страданий и очередного несильного кровотечения из носа меня ждала награда. Мы как раз переходили в класс лунной магии, когда к нам с Арабель подошел Дриан и незаметно сунул мне в руку мо-бук. А через пару секунд в другой руке оказался смятый листок.

— Получилось? — Голос заметно дрожал от нетерпения.

Парень кивнул и поправил очки.

— Дома подзарядишь — и можно пользоваться. Я написал инструкцию, как выйти в общую сеть и как потом отключиться.

Пришлось больно закусить губу, чтобы удержаться от восторженного визга.

— А не заловят? — опасливо уточнила Арабель.

— Обижаешь! — довольно заулыбался наш рыжий друг. — Я заранее позаботился, чтобы не возникло проблем. Зря, что ли, столько времени провозился?

А час спустя у него появилась возможность показать мне все на практике. Пока талантливые рисовали, терзали струны и клавиши музыкальных инструментов и разминались, стремясь сразить молодого и привлекательного препода красотой и грацией своих танцев, те, кто нужными способностями был обделен, тихо сидели в дальнем конце студии. Даже не в углу, потому что помещение имело круглую форму. Нашей задачей было не мешать.

Именно это мы и делали, даже шептаться старались как можно тише. Айзек, конечно, все равно заметил и пару раз смотрел подозрительно, но волшебство, которое творили студенты, интересовало его куда сильнее. Оживающие картины, музыка, способная внушить любые эмоции, танцы, похожие на полет легких бабочек. Последние гипнотизировали, соблазняли и, при должном уровне умений танцовщиц, могли заставить потерять над собой контроль. Отдельно Айзек выделил двоих: Арабель с ее картинами и ту самую девушку, которая нахамила Дриану. Танцевала она действительно здорово.

Краем глаза следя за происходящим в студии, я успевала слушать объяснения Дриана, который как раз растолковывал, какой из новых ярлыков на экране для чего нужен.

Закончилось все предсказуемо.

— Шалисса Вайрис, задержитесь, — бросил преподаватель, когда студенты дружной толпой потянулись к выходу.

Разнообразия ради он решил обращаться ко мне официально.

Я послушно отошла в сторону и стала ждать, пока студия опустеет.

— Подождем в коридоре, — предупредили друзья.

Когда за последним из уходящих закрылась дверь, я, собрав всю свою смелость в кулак, шагнула ближе к преподавательскому столу.

— Господин Адерс, что вам угодно?

— Я смотрю, у кого-то появилась связь с внешним миром? — Он оказался неожиданно проницательным.

Впрочем, разводить конспирацию на ровном месте я и не планировала.

— А я так вижу, кто-то повадился совать нос в чужие дела? — говорить все так же старалась предельно вежливо.

Он даже привстал от изумления.

— Шалисса, не дерзи! — Это был еле сдерживаемый рык.

— А то что? — скрывать свое отношение к нему не получалось. — Продадите меня еще кому-нибудь?

Айзек вновь опустился на стул и приложил максимум усилий, чтобы выглядеть расслабленным. Но фальшь я почувствовала.

— Ты портишь о себе впечатление.

Знал бы он, каких трудов мне стоило не рассмеяться ему в лицо!

— Хотите сказать, что раньше оно было ничего такое? — Кажется, меня понесло.

— Вполне, — прозвучал сдержанный ответ.

Взгляд серо-зеленых глаз внимательно ощупал меня, и сейчас они вовсе не казались холодными.

Неприкрытый интерес разозлил еще больше.

— И когда же оно успело сложиться? — прошипела я. — Уж не тогда ли, когда вы обсуждали с отчимом мои прелести?

— Ясно. Сегодня разговора не получается. — Ненавистный блондин махнул на меня рукой. — Тогда коротко. Не вздумай связываться с матерью, ей же хуже сделаешь. И попытайся за выходные осознать, что являешься студенткой элитной школы проявителей «Золотой Скарабей», а я курирую твою стажировку. Все, свободна.

Однако, несмотря на разрешение удалиться, я так и осталась стоять на месте, даже рот от изумления приоткрыла.

Айзек издевается?! Какой «Скарабей»?! Я уже и думать о нем забыла…

— Какая стажировка?! — отмерла я наконец. — Я даже не училась ничему… И вообще, вы точно псих, если думаете, что я позволю вам чем-то у меня руководить!

— Я так понимаю, это попытка выяснить, чем тебе грозит сложившаяся ситуация? — реагировал он спокойно.

— Ну… да.

Почему бы и не выяснить, раз подвернулась возможность?

— Скарабея не потеряла?

— Нет. Он дома у бабушки.

— Вот и умница. — Он даже на улыбку расщедрился. — Будешь возвращаться в школу после выходных, захвати его с собой. Поскольку год в своей школе ты пропускаешь, я буду заниматься с тобой дополнительно. Иначе в будущем тебе придется очень тяжело.

Выходила из студии на ватных ногах. Час от часу не легче! Стажировка! Получается, я тут собираю данные о метаморфах? А потом они планируют выдернуть меня обратно? С ума сойти можно.

Тайный ход в замагиченной стене пришелся бы очень кстати.

— Ты в порядке?

— Что он сказал?

Арабель и Дриан казались обеспокоенными.

— Загрузил дополнительными занятиями, — скривилась я.

Переведя немного дыхание, собиралась поделиться подробностями, но планы сломал вой сирены. Короткий пронзительный звук тут же стих, но вместо него включили устройство внутренней связи. Громкость была такая, что уши закладывало.