Петя встал с пенька, и отец Александр обнаружил, что Петя выше его на голову.

– О какой парень здоровый! Даже больше отца дьякона! Да, матушка? – восхитился он.

Матушка Ксения оценивающе поглядела на Петю.

– Только не в поясе, – сказала она.

– Ну и что! Зато выше! Похоже, тот второй щит не будет для него тяжелым! А то сделали, и у всех от него руки отвисают. Матушка Ксения! Ну-ка, принеси!

Матушка Ксения вздохнула.

– Отец Александр, может, не надо, а? – спросила она жалобно и пошла за щитом. За ней побежали еще две мелкие девочки и третья поползла на четвереньках. Видимо, они сопровождали матушку вообще повсюду.

– Мы тут… ну не то чтобы настоящие реконструкторы… в общем, сделали себе доспехи и кое-какое оружие! На деревья забираемся, крепости строим, игры устраиваем. Отряд римлян, отряд иудеев, отряд филистимлян. В прошлый раз случился скандал на весь Ветхий Завет: Голиаф побил Давида.

– Кто кого побил? – не понял Петя.

– А вот он и побил! Легок на помине! – отец Александр показал на дьякона Максима. В руках у дьякона был боевой топор. Как истинный викинг, он предпочитал его мечу. – Рассказываю, как ты, отец дьякон, Давида побил.

– А чего он камнями швыряется? Да и не побил, а так… Нашлепал слегка копьем! – прогудел громадный дьякон.

– В общем, реконструируем помаленьку! После общей игры народ на две группы обычно разделяется. Одни, в основном девушки всякие, больше любят себя эльфами разными представлять. Выпустят три стрелы незнамо куда, потеряют их, а потом начинают хихикать и плести венки из цветочков. А другие, как наш отец дьякон, в каждую руку по мечу, щит за спину закинул – и пошел крушить. Так нам во вторую группу людей не хватает. Этих, которые с цветочками, их много! – посетовал отец Александр.

Петя довольно усмехнулся. Ему было лестно, что его причислили ко второй группе. Появилась матушка со щитом, сколоченным из толстых досок.

– Во какой щит! Его копьем не просадишь! – с восторгом сказал отец Александр. – Теперь надо тебе меч подобрать. Можешь взять мой старый. Я в нем разочаровался, хотя все равно с собой таскаю.

Петя взял щит и меч. Меч был тупой, но покрытый зазубринами. Ощущалось, что он часто бывает в деле.

– А как вы берете Константинополь?

– Ну, мы его не совсем берем. Мы его скорее защищаем, но это я завтра расскажу, – сказал отец Александр. – Вы же с нами остаетесь?

Петя посмотрел на папу Гаврилова. Папа Гаврилов посмотрел на Покровского. Покровский посмотрел на свой миноискатель, с которым он стоял, как солдат с ружьем.

– Ну на одну ночь можно, – со вздохом согласился Покровский.

Дети радостно загалдели. Клад кладом, но в данный момент защищать Константинополь им было куда интереснее. Следующие три часа они готовили лагерь, разбивали палатки и разводили костер. Взрослые намеренно устранились, предоставив им разбираться самим. Папа Гаврилов наблюдал, как они вдвоем-втроем волокут длиннейшие сухие ветки, а Петя и Андрей разделывают их топором. Маленькие слушались больших с первого раза, и никто не заявлял, что устал. Даже Алена сказала: «Нет, ни за что!» – только пять раз, после чего в одиночку притащила такую здоровенную рябину, что, поворачивая ее, снесла палатку.

Костер получился таким грандиозным, что пришлось сдвигать рюкзаки и палатки, чтобы их не прожгло. Серафим не успел убрать один из пакетов, пакет прогорел, и обнаружились штук десять баночек с джемами, жареной картошкой, две пачки халвы и много чего еще.

Петя притащил большой котел воды из пруда и повесил его над костром.

– Завтра будем брать крепость штурмом! – сказал отец Александр. – Надеюсь, все заметили, что у крепости только одна стена? Есть мысли, что это означает?

– Что надо атаковать ее с той стороны, где стен нет! – крикнул Андрей.

– Неправильно. Это как раз означает, что с тех сторон атаковать ее не надо. Будем считать, что те три стены у нее неприступные… А теперь вот! – отец Александр достал маленький пакет. – Кто будет зарабатывать нашивку «три пера»?

– А как? – жадно спросил Петя.

– Да очень просто. Первое перо: сутки не говорить. Второе перо: сутки не есть. Третье перо: спрятаться так, чтобы тебя не нашли! Разумеется, вокруг озера. Убегать за три километра не надо. Там никто искать не будет. Кто участвует?

– Я! – вызвался Петя.

– Я! – сказал Серафим.

– Ну а я не знаю. Как пойдет! – сказал Андрей после того, как Серафим дважды толкнул его локтем.

Стемнело рано. Пошел снег, превратившийся в дождь, но потом и он перестал. Где-то далеко, в деревне, глухо взлетел и лопнул салют.

– Новый год скоро! А как полночь наступит – так еще громче забабахают! – сказал Денис Иванович.

Все сидели у костра, только Петя и Серафим пропадали у пруда с факелами и луком: надеялись подстрелить рыбину. Костя и Саша отправились к ним помогать. Через короткое время послышались плеск, крик и звук, похожий на борьбу.

– Карпа подстрелили! – воскликнул дьякон.

– Боюсь, что не карпа! – сказал папа Гаврилов – и не ошибся. Спустя минуту Петя и Серафим притащили Костю, мокрого с головы до ног.

– С мостков свалился? Почему вы ему не сказали, чтобы он туда не лез?! – закричала мама.

Петя и Серафим замычали, показывая на рты. Костю быстро раздели и, завернув в одеяло, подсунули поближе к костру. Он даже особенно не замерз и, едва его переодели в сухое, снова стал рваться к пруду. Правда, оказалось, что подстерегать карпов уже не с чем, потому что, пока Петя и Серафим тащили Костю, Саша ухитрился выпустить все стрелы в воду и найти их в темноте было уже невозможно.

В другой раз Петя устроил бы ему разбор полетов, то сейчас только страдальчески замычал и показал Саше кулак. Петя и Серафим держались и стоически смотрели, как все едят плов, а Андрей, чтобы не страдать, ушел в пустую палатку, просидел в ней час и вернулся с перевернутым лицом.

– Я сломался! – сказал он трагическим голосом и показал криво вскрытую банку с ананасами.

Отец Александр сидел с гитарой на коленях, настраивая ее. Оказалось, что он хорошо играет и замечательно поет. У дьякона был могучий бас. У матушки Ксении чудесный мягкий голос. Весь вечер гитара переходила из рук в руки. Только папа Гаврилов не умел ни играть, ни петь, но очень художественно размахивал ложкой.

Дочки отца Александра все по очереди уснули, и их перенесли в палатку. Рита отправилась за ними, чтобы похихикать, что они спят, а она нет. Некоторое время слышно было, как она хихикает, а потом вдруг все затихло.

– Еще одна дохихикалась! Давайте спальник! – сказала матушка Ксения, выглядывая из палатки.

– А как вы ее уложили? – удивилась Катя.

– Да никак! Просто попросила ее притвориться, что она спит, – сказала матушка.