кураторство над автомобильными видеороликами. Ей нравились машины. Людям же нравилось смотреть машины на YouTube — гоночные автомобили, хаммеры, взбирающиеся на стены, подробные руководства по обслуживанию двигателей. Периодически Харпер выкладывала интересные ролики на главную страницу YouTube. Однажды к ней подошел программист и объяснил, что некоторое время назад инженеры разработали алгоритм, который позволяет отбирать видеоролики для главной страницы, используя данные о просмотрах, предназначенные для получения оптимальных кликов. Они хотели протестировать его на пробной категории. А что, если это будут машины?

Программист загрузил страницу с образцами видеороликов, выбранных тем самым алгоритмом. «Ввод». «Обновить». Страницу в растущем темпе заполняли видеоролики — кадры, снятые внутри роскошных автомобилей; периодически камера задерживалась на ноге или нижней половине тела водителя (обычно женщины в туфлях на высоких каблуках, нажимающей на акселератор). Было видно много кожи.

Харпер уже видела подобные клипы и намеренно их игнорировала. «Это фетиш, — запротестовала она. — Мы этим не занимаемся».

В первые годы существования YouTube его алгоритмы рекомендаций — наборы инструкций, указывающих компьютерам, как себя вести — были довольно простыми. Основным компонентом было «совместное посещение»: когда кто-то выбирал кликом некий ролик, правый фланг страницы, то есть раздел «похожий контент», сразу заполнялся клипами, которые смотрели другие пользователи, выбравшие тот же ролик. «Людям, которым нравится это, нравится также и то». Однако временами эксперименты шли наперекосяк: зритель получал слишком много возможностей заглянуть в темное зеркало Интернета. В старом офисе в Сан-Матео программисты однажды подправили эту систему — и количество кликов по видеоклипам увеличилось, но соответствующие разделы теперь заполнились «в основном сиськами и задницами», как выразился один инженер. Тогда программисты вернулись к своим схемам и добавили в код больше фильтров по признаку «приличия». Вычислительные формулы для прогнозирования конкретных результатов типа «вероятно, этот человек нажмет на это видео», рассчитанные на миллионы людей в день, нуждаются в четких сигналах и минимальном шуме. Самым четким сигналом от YouTube было указание на то, какие материалы зритель смотрел раньше; но важны были и другие параметры: длительность просмотров, время суток, страна. С ростом числа просмотров множилось количество сигналов. Google привнесла в работу больше вычислительной мощности, навыков кодирования и устройств для считывания сигналов. Алгоритмы YouTube улучшились. Раньше они не могли отличить ягодицу от персика и предоставляли это людям; теперь же появились алгоритмы распознавания кожи[58], позволяющие автоматически удалять непристойные материалы. Похожий контент начал набирать больше кликов. Формула главной страницы выглядела готовой к прайм-тайму.

В то же время к концу третьего года работы YouTube в составе Google его кулхантеры выглядели все менее релевантными. Харпер и ее сплоченная команда все еще были в состоянии монтировать YouTube.com и экспериментировать с его рабочей областью. Они настроили гостевые правки и на Хеллоуин передали сайт восхитительным чудакам вроде Роба Зомби и Уэса Крейвена. Музыкальный куратор Мишель Фланнери задумала главную страницу как виртуальную городскую площадь, где зрители могли бы собраться и познакомиться с творчеством «обычных людей» (так Хёрли поначалу описал идею сайта). Но поворот YouTube к прибыльности перечеркнул эту цель и выявил формирующиеся двойные стандарты. Когда дебютировал хит Леди Гаги Telephone, продавцы Google хотели, чтобы этот музыкальный клип, непристойный и скользкий сюжет которого разворачивается в женской тюрьме, был размещен как платная реклама на главной странице YouTube. Некоторые сотрудники протестовали, утверждая, что аналогичное вульгарное видео от загрузчиков-любителей было бы «ограничено по возрасту» и запрещено к показу. Но Леди Гага победила.

Один из лидеров продаж однажды попросил Харпер разместить на главной странице ролик от рекламодателя. Когда Харпер отказалась, сославшись на качество ролика, продавец указал на различные клипы, лежащие на YouTube.com, и спросил: «А эта штука чем лучше?»

У некоторых руководителей YouTube всегда были опасения по поводу команды кураторов. На суде против Viacom YouTube утверждал, что, помимо удаления непристойностей, он не ведет упреждающий поиск и проверку видеоматериалов у себя на сайте, — но кураторы именно этим и занимались. Поскольку YouTube расширялся по всему миру, затраты на дублирование команды кураторов для каждой новой страны казались слишком высокими, особенно учитывая, что программа сама умела выполнять такие задачи намного дешевле. Кроме того, сигналы указывали на то, что главная страница не соответствует своему назначению: большинство людей заходили туда для поиска, а не для того чтобы задерживаться или кликать на видео. Несколько сотрудников считали, что кулхантеры действуют как серые кардиналы, выбирая видеозвезд скрытым, недемократическим способом.

Но самым вопиющим обвинением против этой команды было то, что она не нашла способа оценивать себя. В Google все каким-либо образом измерялось. Харпер, когда-то изучавшая математику, провела анализ данных, пытаясь количественно оценить эффект от виртуальной городской площади. Этого было недостаточно.

В Google происходил стратегический сдвиг. Компания решила, что ее видеосайт должен представлять медийные материалы, адаптированные под каждого зрителя, как это делают социальные сети. Менеджер по продукту Брайан Глик вместе с редакционной командой начал обсуждать вопрос, как сделать главную страницу более актуальной и удобной для пользователей, в первую очередь с помощью алгоритмических решений. На одном из таких собраний Марка Дэя, редактора отдела комедий, посетило озарение.

«Эй, подожди-ка минутку, Брайан, — возмутился Дэй. — Ты пытаешься ликвидировать мое рабочее место».

Вскоре после этого кулхантеров распустили. Большинство из них перевелись в отдел маркетинга и помогали брендовым компаниям торговать на сайте. Теперь видеоматериалы для YouTube будет выбирать компьютер.

Часть II

Глава 8. Алмазная фабрика

У Дэнни Заппина, заключенного под номером 08036-032, была масса свободного времени. Он заполнял его, рисуя портреты других заключенных и играя в софтбол. Как и все прочие сидельцы, он много думал о том, что привело его за решетку. О том, как Голливуд его выплюнул.

Всего несколькими годами ранее Заппин был близок к внутреннему голливудскому кругу. Он переехал в Лос-Анджелес в 1998 году после окончания киношколы; учеба — пустая трата времени, решил он. Жилистый и драчливый, с копной рыжих волос и прямой осанкой, Заппин получил небольшую роль гангстера в фильме Спайка Ли «Кровавое лето Сэма». Но другие роли не приходили, а кроме того, Заппин хотел по-настоящему творить. Вместе с двумя другими оптимистами он открыл онлайн-студию Certified Renegade American Product (или CrapTV.com). Парни устроили на Comedy Central ночной пилотный показ под названием «Горячее шоу». («Идеи очень оригинальные», — хвастался Variety один из руководителей сети[59].) Но телеканал так и не выпустил шоу в эфир, и финансирование веб-сайта сократилось. Как и банковский счет Заппина.

У него не было связей, чтобы продвинуться дальше в