– Пойдем, – приказала Юлия.

Они вышли в коридор, полутемный, освещенный лишь деликатной подсветкой в стыке потолка со стенами. Проходя мимо Сашкиной комнаты, Вероника бросила на дверь печальный взгляд. Увидятся ли они в этой жизни еще разок?

На площадке третьего этажа начиналась непроглядная тьма. Юлия достала телефон и светила им себе под ноги. Шла она быстро, Вероника едва успевала следом, судорожно цепляясь за перила.

– А если школа заперта? – вдруг пришла ей в голову простая и ужасная в своей безысходности мысль. – Как в тот вечер, а?

– Заперта, да не так, – утешила ее Юлия. – Всего лишь на щеколду изнутри. Я уже спускалась, проверяла.

Они уже были в холле, каблуки дробно застучали по каменному полу. Юлия подошла к большому окну – оттуда открывался прекрасный вид на ворота и домик охраны. Плотно закрытые створки утопали в снегу. В домике тускло горел свет и было заметно какое-то мельтешение. Веронике почудилось, что там за столом в мягком свете настольной лампы охранники мирно резались в карты.

– Я звоню, – предупредила Юлия. – Отделение милиции совсем рядом, они могут оказаться здесь минуты через четыре, хотя могут и час проваландаться. Но не думаю: к этой школе в городке относятся более чем серьезно. В любом случае, тебе придется продержаться до их приезда. По моему сигналу бежишь к воротам, поняла?

Вероника кивнула. Говорить она не могла. А как же станет кричать?

Юлия набрала номер на мобильном, дождалась ответа и вдруг завопила надрывным кликушеским голосом так, что у Вероники подкосились ноги:

– Милиция? Я видела, как охранники лицея затащили за ворота женщину! Особого лицея, где будущих президентов растят! Я не вижу, что они с ней делают, только она очень громко кричит. Скорее приезжайте, может, еще успеете отнять! Эти сволочи, видно, совсем изголодались там за праздники! Ой-ой-ой!

Юлька резко нажала на отбой и застыла, глядя в темноту. Потом выплюнула:

– Все, пора!

И сама первая побежала к двери. Рывком отодвинула засов и ладонью со всей силы ударила Веронику в спину, придавая ей ускорение:

– Беги!

И Вероника побежала. Тропинки она не видела, бежала по снежной целине; ноги расползались, она заваливалась в сугробы, вставала и снова бежала. Снег на пальто – это хорошо, это работает на образ! Она подскочила к воротам и ударилась в них всем телом. Ворота угрожающе заскрипели и отпружинили ее прочь. Ника упала, вскочила, снова налетела на ворота с занесенными кулаками, закричала диким голосом:

– Выпустите меня! Выпустите! Га-ды!

Распахнулась дверь игрушечного домика,

жалкая струйка света упала на площадку перед воротами. Охранники выскочили с пистолетами в вытянутых руках, и на секунду Веронику пронзила мысль, что сейчас ее просто застрелят на месте. Но вот один из охранников сунул оружие в карман, шагнул вперед, схватил ее за плечо:

– Женщина, что вы? Что случилось? Пожар в школе?

– Выпустите меня! Откройте калитку!

– Ты, беги в здание, узнай, что там за беда! – отдал приказ первый охранник второму, кажется, совсем мальчишке. – Женщина, успокойтесь! Что вы так орете?

В этот миг Вероника услышала, как за забором прошуршали шины, свет фар мощно проник через щели, и раздался новый голос:

– Эй, за воротами, что там у вас?

– Помогите! – закричала Вероника так, как не кричала никогда в жизни. – Спасите меня! Откройте ворота! – Связки не выдержали, она захрипела и закашлялась. Но продолжала бить кулачками в железные створки.

– Парни, кто там у вас сегодня? – прокричал невидимый голос. – Тарас, ты, что ли?

– Василий, – машинально отозвался охранник, во все глаза разглядывая Веронику.

– Вась, так чего там у вас происходит? Почему женщина кричит? Вы чего там, совсем обалдели? – В дополнение к сказанному последовало обстоятельное и пространное выражение.

– Да при чем тут мы? – отмер охранник. – Это сумасшедшая какая-то!

– Какого... вы ее к себе затащили?!

– Кто затаскивал-то? Она вообще из школы прибежала.

Вернулся второй охранник, косясь на Веронику, доложил:

– В школе все нормально. Ни пожара, ни наводнения.

– Эй, я с вами, кажется, говорю! – обозлился голос за воротами. – А ну, открывайте, сам гляну.

– Шеф, ты ведь знаешь, не положено нам, – севшим голосом проговорил старший охранник. – Мы сейчас Воронцову позвоним и сами во всем разберемся.

– Че-го? – протянул потрясенный таким ответом голос. – Совсем борзыми стали? Быстро открыли!

Охранники переглянулись, и лица у них стали совершенно несчастными. Потом старший вернулся в избушку, и через секунду щелкнул автоматический замок на калитке. Створки разъехались, в проеме замаячила рыхлая фигура в милицейской форме. Вероника, притихшая было, бросилась к нему, вцепилась в руку так, что милиционер взвизгнул, и с новыми силами заблажила:

– Я шла мимо школы, они выскочили, затащили меня, стали пальто срывать! Пожалуйста, родненький, спасите!

– Да брешет она! – возмутился охранник. – Слышь, Николай Иванович, да она же сумасшедшая. Сейчас Воронцов приедет и все тебе объяснит.

«Воронцов – это, наверное, наш друг Координатор, – сообразила Вероника. – Господи, только не он! От него мне не сбежать».

И Господь услышал ее молитву.

– Черт, трубку не берет! – отчаянно крикнул охранник Василий. – Иваныч, ты подожди, сейчас все будет. Она правда из школы.

– Учительница, что ли? Я думал, у вас все разъехались.

– Не знаю... Нет, не учительница. Это по личному распоряжению. Ты знаешь, мы в их дела не лезем. Сейчас, сейчас...

Охранник снова и снова жал на кнопку вызова. Милиционер переступал с ноги на ногу, видно, подмерзал.

– Все, я ее забираю, – через мгновение объявил он. – Скажите спасибо, что не вас... пока. В общем, если через полчаса я у себя в кабинете не получу разъяснений по данному инциденту... пеняйте на себя, ребята.

Милиционер обернулся, удивленно захлопал глазами:

– А где ж дамочка? Блин, что за дела вообще!..

А Вероника в этот момент уже неслась, петляя между припаркованными машинами, к углу дома, к проспекту, к свободе!

* * *

Забившись в подворотню, она долго восстанавливала дыхание. Пыталась осознать произошедшее. И вдруг поняла, что ни на секунду не верила в удачу Юлькиного плана. Действовала просто от отчаяния, подчиняясь чужой сильной воле. И вот же – удалось!

Прийти в себя Веронике во многом помог мороз, который уже через пару минут властно и грубо проник под ее одежду, слишком легкую для российской зимы. Влажное от страха и бега тело словно покрылось коркой льда. Вероника вскочила, отряхнула пальто, застегнула пуговицы. И быстро зашагала вдоль проспекта, чутко прислушиваясь, не зашуршат ли шины. За эти годы она еще не забыла, где в этом городишке останавливаются рейсовые автобусы. Час был не слишком поздний, стрелка только подползала к полуночи, и Вероника очень надеялась, что какой-нибудь транспорт довезет ее до аэропорта.