«Нет — подружку!» — уточнила я про себя.

— И что же Бикбулатов?

— Да что! Посмеялся сам, что же еще. Хорошо бы, говорит, если б так. В общем, повеселились. Понятно же, что Лариске померещилось. Чтобы Женька — да на «Опеле»! Смех.

— А какого цвета был «Опель», она не разглядела?

— Нет. Темный какой-то. Ночь же была — поди пойми… Она на водителя засмотрелась!

Спрашивать, не заметила ли Лариска в машине кого-нибудь еще, не имело смысла: уж конечно, сердцем оттаявший от кругленькой суммы Леха мне это сразу выболтал бы. Разумеется, Бикбулатов не посадил бы открыто похищенную девушку рядом с собой в угнанную машину.

— Леха, взгляни-ка внимательно на остальных на этом снимке. Ты их знаешь?

Он взял фотографию в руки, присмотрелся.

— Знаю. Девчонок не припомню — значит, они не постоянные клиентки. А эти чернож… виноват, иностранцы, — эти часто бывают. Особенно вот эти двое. — Охранник показал на Нари и Роджера.

Я кивнула.

— А Рэя Лионовски ты знаешь? Тоже африканец, но белый.

— Высокий, со шрамом? — Леха закивал. — Ну как же. Этот приезжает два раза в неделю, как по часам: среда и воскресенье. Играет, кстати, классно. И всегда дает хорошие чаевые. Его у нас любят.

— И в это воскресенье тоже был?

— В это? Нет, не пришел почему-то. Мы тут еще меж собой поговорили: что-то нашего Бонда нет.

— Кого-кого?

— А, это мы его тут между собой зовем Джеймсом Бондом.

— Почему это вдруг?

— А черт знает… Ну, он такой… уверенный в себе, что ли. Играет здорово, по-русски чешет лучше нас. И вообще… такое впечатление, что никогда не проигрывает — в жизни тоже. Кто-то первый ляпнул, ну и пошло: Бонд и Бонд.

Вот он — «глас народа»! Вы даже не представляете, ребятки, насколько точно попали в цель. В самое «яблочко»!

— А с женщинами он здесь часто бывает? — Боюсь, этот вопрос был задан вовсе не «дэтэктивом», а самой обыкновенной девушкой.

— Никогда не видел. То есть у него несколько партнерш есть, из числа постоянных клиенток, но это — только теннис. Наши девчонки даже переживали одно время, что Бонд — тоже педик. Но Женька Бикбулатов сказал — нет, а ему в этом вопросе можно верить.

— А они разве хорошо знакомы? — насторожилась я.

— Кто — Женька с Бондом?! Да ну! Куда уж Женьке… Просто он наблюдал за Рэем, ну вот и сказал. Может, Рэй тоже когда-нибудь перекинулся с ним парой слов — он со всеми всегда вежливый, комар носа не подточит. Но я никогда не видел, чтобы они разговаривали.

— А кого-нибудь из этой компании, — я показала на снимок, — ты видел когда-нибудь вместе с Бикбулатовым?

Он подумал и отрицательно покачал головой.

В конце концов, если бы даже гомик Женька регулярно болтал с каждым из моих знакомцев, это бы еще ровным счетом ничего не доказывало. Главное — у меня был Бикбулатов за рулем угнанного «Опеля»!

В благодарность я вручила Лехе еще одну десятку и еще раз наказала молчать о нашем разговоре «как рыба об лед» — иначе у нас у всех будут неприятности.

— Зачем иметь неприятности, если можно иметь баксы? — изрек начинающий философ, запирая за мной стеклянную дверь клуба.

Приятно иметь дело с умными людьми. Этот мальчик далеко пойдет.

Так. Пусть он видит, что я сажусь в машину и уезжаю… Все, уехала. А теперь посмотрим, можно ли незаметно подобраться поближе к теннисно-лыжному гиганту с другой стороны. Сдается мне, там у дяди Жени должен быть свой, совершенно автономный ход.

Через пятнадцать минут я заглушила мотор у добротного забора, выкрашенного зеленой краской и уходящего, как мне показалось, за самый горизонт. Высотой он был никак не меньше двух метров, не считая трех рядов колючей проволоки поверху. Солидный заборчик! Такой даже мне без альпинистского снаряжения штурмом не взять…

Надеюсь, необходимости в этом не будет. Если здесь не отыщется никакого лаза, то вся моя совсем уже стройная версия летит к чертям! Он и нужен-то мне, этот лаз, только для того, чтобы подтвердить мою версию. Пролезать в него я не собиралась, по крайней мере, сейчас.

Улица, противоположная сторона которой состояла из небольших частных домишек с приусадебными участками, была довольно широка. Повышенного внимания добропорядочных граждан я не опасалась: почти все домики были отгорожены от внешнего мира густыми палисадниками. Что же касается недобропорядочных, которые могли заметить мою машину, то им полагалось думать, что я приехала к кому-то из добропорядочных.

Неподалеку кто-то из жителей навалил для хозяйственных нужд большую кучу гравия. Взобравшись на нее, не без риска для своих «шузов», я смогла оценить зазаборную перспективу. Вдалеке, за пустым зеленым кортом, виднелась «изнанка» розового клубного здания; ага, вон и служебные ворота со сторожкой охранника. А непосредственно за забором, метрах в пятидесяти от меня я разглядела плоскую шиферную крышу и кирпичную кладку лыжного хранилища.

Так я стояла на куче гравия, словно полководец на командной высотке перед боем, пока моя дислокация не начала вызывать раздражение у лохматой черной собаки из ближайшего двора. Пришлось покинуть свою высоту без боя, пока не выскочили хозяева.

Засунув одну руку в карман куртки, я медленно, вразвалочку побрела вдоль улицы. При этом на лице у меня было написано полнейшее равнодушие ко всем заборам мира. Однако вторая моя рука как бы в рассеянности пробовала зеленые доски на прочность.

Чем ближе я подбиралась к флигелю, тем выше становились подзаборные кустики. Наконец мне пришлось просто юркнуть в пыльную кленовую гущу. Однако доски здесь, увы, не стали менее прочными. Казалось, они были сколочены в одно целое на века.

Я обследовала весь забор до угла, повернула за угол и ощупала доску за доской чуть ли не до самых служебных ворот. Но так и не нашла заветной бреши. Уже почти в отчаянии я поползла обратно, хоронясь от случайных прохожих под кленовой порослью. В изнеможении облокотилась на монументальный угловой столб и… чуть не свалилась внутрь вместе с куском забора!

Костыли, которыми крайняя досочка была приколочена к столбу, легко вышли из своих пазов, и целое звено дощатого забора «приоткрылось» наподобие калитки. Я попыталась расширить щель, чтобы в нее можно было пролезть: без проблем. Вынырнула наружу, посмотрела сквозь листву — ничего не видать! Забор как забор. А теперь попробуем вернуть костыли на места. Так… Немного труднее, чем вынуть, но, если приноровиться, все элементарно. Хитро придумано, ничего не скажешь!

Я снова чуть-чуть приоткрыла «калитку» — так, чтобы сквозь щели забора была видна крепость Жени Бикбулатова. Но кирпичное строеньице лишь слегка проглядывало из-за окружающей его растительности. От того места, где я стояла, едва заметная тропка — просто примятая трава — вилась к задней стене «сарайчика», обращенной к забору. Должно быть, его хозяин обходит свое жилище с тылу, если хочет исчезнуть с территории незамеченным. Кстати, и с внутренней стороны угловой лаз был надежно защищен от посторонних взоров спасительной кленовой порослью.