– Марина, снимай часы, – командовала я.

Та послушно сняла с руки простенькие часики с потертым красным ремешком и положила на стол.

– Почему такие дешевые? – возмутилась Алина, рассматривая их. – Муж на тебе экономил? Не мог золотые подарить?

– Когда-то подарил и золотые. Но они у него остались. А эти родители дарили мне на шестнадцатилетие, – пояснила Золотова, – откуда у них деньги на дорогие? А в тот день, когда он меня выгнал, я случайно надела эти…

– Слушай, Жора, дело такое, – повернулась я опять к Алининому бойфренду, – вот эта девушка должна быть признана погибшей. Иначе муж будет искать ее…

– А он такой урод! – опять вставила Алина. – Найдет – убьет! Уже по-настоящему.

– Как же можно это сделать? Это же преступление!

– Жора! Надо. Во имя спасения человека. Во имя гуманизма, наконец…

Алина погладила своего любимого по щеке. Я восхитилась ею. Сильно сказано!

– Ну, если вместо той одежды, что была на девушке, подложить другую… – неуверенно начал рассуждать Жора.

– Правильно мыслишь! – обрадовалась Алина. – Я тебя за это поцелую!

– А потом, Жора, вы ведь за это отвечать не будете. Это я вам как юрист говорю. Пришел муж – неважно, что бывший. Они прожили в браке семь лет, так что он ее должен знать очень хорошо. Он уверял, что это его жена, и просил отдать труп для похорон. Вы поверили родственнику и отдали. Вашей вины здесь нет и быть не может.

– Полина, а вдруг он не захочет забирать тот труп? – с сомнением спросила Алина.

– Не захочет, говоришь? Может, и не захочет. Всегда трудно предсказать поведение другого человека. Но мне кажется, что в данном случае такой человек, как Золотов – насколько я успела его изучить, – все-таки захочет похоронить свою прошлую семейную жизнь.

Я посмотрела на Марину. Она сидела опустив голову и молчала.

– Что скажешь, пострадавшая?

– Я тоже думаю, что меня он похоронит с удовольствием. Еще и спляшет на могиле…

– Тогда и сделаем ставку на это. А если Корнил не среагирует на покойницу, будем думать, что еще предпринять. Кстати, Жора, фигурой наша Марина как? – уточнила я. – Похожа на вашу погибшую?

Жора придирчиво осмотрел Золотову.

– Вообще-то похожа. Правда, наша вроде ростом чуть выше… А в остальном – копия.

– Ничего, – нашлась Алина, – умершие, они все ростом выше…

– Откуда ты знаешь? – удивилась Марина.

– У меня бойфренд – патологоанатом!

– Так, Жора, забирай все эти вещи – тут платье, белье и босоножки…

– Часы не забудьте, – напомнила Марина.

– Да, еще вот часы. Все это должно лежать в том пакете, где хранятся вещи погибшей девушки… Тебе предстоит заменить их…

– Ее вещи, между прочим, все перемазаны кровью. И не только кровью. Вы представляете, что такое – черепно-мозговая травма?

– А чем еще перемазаны? – спросила Золотова, бледнея.

– Этого тебе лучше не знать, – твердо сказала Алина. – Так, вещи отдала – и иди себе в комнату. Мы тут сами, без слабонервных…

Золотова поспешно удалилась.

– Жора, я надеюсь, вы найдете, чем испачкать вещи? – спросила я.

Тот пожал плечами.

– Вообще-то сегодня еще двоих привезли. И тоже с такими же травмами. Так что с этим проблем, думаю, не будет. Там и крови, и мозгового вещества вполне достаточно…

Алина тихо застонала, потом вскочила и, зажав рот рукой, выбежала из кухни…

* * *

Вечером за ужином я поделилась с Аришей моими планами:

– …И вот если господин Золотов признает, что его жена погибла…

– Полетт, – перебил меня дед, – ты же нарушаешь закон!

– И делаю это с удовольствием. Дедуля, пойми: у меня нет другого выхода. Когда у Корника… тьфу, Корнила Борисовича, пропадет ребенок, он сразу кинется искать свою бывшую жену. Найдет ее наверняка: городок-то у нас – большая деревня. И весь мой план рухнет. А так… Жены в живых нет, значит, ребенка похитил кто? Похитители! Можно даже будет позвонить папаше и потребовать у него выкуп.

Ариша только покачал головой.

– А что, дед? Мальвине, то есть Марине нашей, деньги скоро будут очень нужны. Вообще ей не мешало бы снять квартиру, а то она живет у подруги на кухне… А скоро будет еще и с ребенком…

– Может, привезешь ее к нам? Комнат пустых много…

Ариша смотрел на меня своими добрыми глазами. Я помедлила. Приводить в дом чужого человека мне вовсе не улыбалось. Нет, я, конечно, любила гостей, но жить постоянно под одной крышей с человеком, у которого свои привычки… Вон Алина жаловалась на Золотову, что та наводит ей в доме чистоту. Значит, и у меня в доме Золотова начнет выискивать пыль и, кстати, найдет ее предостаточно.

– Я подумаю, – сказала я деду, – возможно, действительно придется на какое-то время поселить ее у нас. Сейчас главное другое: как сообщить Корнилу Борисовичу о том, что в морге есть труп девушки, очень похожей на его жену? Ляпнуть об этом ни с того ни с сего за обедом – согласись, как-то подозрительно.

– Полетт, хочешь, я возьму это на себя? – неожиданно предложил дедуля.

– А ты как это сделаешь? – удивилась я.

– Где работает этот твой Корнил?

– У него офис в здании на Автодорожной. Примерно часов в шесть или около того он выходит из него после работы и едет домой. По пути заныривает в супермаркет… Иногда, бывает, он и в обед приезжает домой, но вечером – это верняк.

Ариша кивал головой:

– Покажешь мне его?

– Показать-то покажу, но как ты собираешься…

– Это мое дело. Завтра утром пораньше поедем с тобой к этому зданию. И захвати какой-нибудь мобильник, можно не работающий.

На другое утро в девять ноль-ноль мы с дедом сидели в моем «Мини-Купере» недалеко от входа в офисное здание. Спешащие на работу люди заходили в дверь по одному и группами. Ждать нам пришлось примерно полчаса. Где-то в половине десятого показался золотовский «Лексус». Он припарковался на стоянке на свободное место.

– Дед, клиент прибыл, – кивнула я на «Лексус», – движется в строго заданном направлении на юго-восток…

Корнил Борисович вышел из своей машины и в сопровождении Дорика прошествовал в здание.

– Все, Полетт, я его хорошо рассмотрел и запомнил, – сказал Ариша.

– И что теперь нам делать?

– Ехать домой!

Я с сомнением посмотрела на деда:

– Домой? Ты уверен?

– Уверен, уверен! Домой!

Я выжала сцепление.

– Ты ему что, телепатически передал новость про жену в морге? – спросила я по дороге.