Белый атласный халат очертил ее красивое тело, волосы были обернуты белым полотенцем. Она выглядела красивее, чем когда-либо.

— Он сказал тебе сделать это? Сальваторе? Он за этим стоит?

— Что? Нет. Дела Сальваторе меня больше не касаются.

— Зачем ты это делаешь, Раффа? Почему именно сейчас, когда собрались гости? Когда я готова надеть свадебное платье? Что заставило тебя передумать?

У Коралл потекли слезы. Она вытерла их, размазав коричневые тени.

— Ничто не заставило, просто я думаю, так будет правильно.

— Это потому, что я хочу получить наследство? Из-за этого? Но ты ведь понимаешь, что мне нужно быть личностью, а не просто женой и матерью. Мне тоже нужно обеспечить ребенка.

Ее голос дрогнул.

Раффа отвернулся.

— Конечно, я понимаю и принимаю это. Но считаю неправильным вступать в брак только из-за ребенка. Я знаю, что ты будешь великолепной матерью.

— Значит, мы не будем жить вместе?

— Мы не должны делать то, чего не хотим. Мы можем сами договориться обо всем, или об этом договорятся наши юристы. Как ты захочешь.

— А как же наши планы? Ребенок нуждается в нас обоих! Ты же сам говорил.

Раффа подошел к свадебному платью, коснулся нежного кружева. Она была бы так красива в нем.

— Мы построим новые планы. Издательство «Макивер» — твое, и я уверен, ты сделаешь там что-то совершенно удивительное. Я теперь уже не управляю «Ардженто». Мне очень жаль, если компания развалится, но я сделал все, что мог. Мои юристы сейчас занимаются последними формальностями.

Он услышал ее рыдания, но не оглянулся.

— Полагаю, ты думаешь, я вмешиваюсь в твою жизнь, но я сделаю все, что угодно, чтобы ты не связывалась с Сальваторе. Он плохой человек. Ты заслуживаешь лучшего. И не спрашивай меня почему, я действительно хочу, чтобы ты забрала себе еще одно мое детище. Издательство «Макивер». Ты ведь хочешь этого, Коралл? Проявить себя, оставить след в этом мире?

Ее молчание он расценил как подтверждение.

— Я разберусь с гостями. Ты можешь остаться в Риме, уехать в Лондон или на Гидрос. Скажи, чего ты хочешь, Коралл, и я сделаю для тебя все. Обещаю.

— Нет, ты этого не сделаешь. Негодяй! Ты не поступишь так со мной!

Коралл развязала халат и бросила его на пол. Под ним оказались изысканное белье, подчеркивающее волнующие изгибы, и чулки, очерчивающие длинные ноги.

— Ты не сделаешь этого со мной!

Коралл сняла свадебное платье с манекена и расстегнула молнию. Манекен зашатался. Она натягивала платье, не сводя глаз с Раффаэле.

— Ты занимался со мной любовью, Раффаэле Россини! От тебя я забеременела. Потом ты вышвырнул меня, потом не отпускал, пока не убедился, что я не лгу. Влюбил меня в себя. А теперь говоришь…

Платье надето. Коралл застегивала молнию, испепеляя его взглядом.

— Что ты сказала?

— Что слышал!

Он шагнул ей навстречу. Поднял руку, чтобы заставить ее замолчать.

— Что. Ты. Сказала?

Она все еще боролась с молнией.

Раффа схватил ее за запястья.

— Что, черт побери, ты сказала?

— Ты женишься на мне или никогда не выйдешь из этой комнаты! — гневно вскричала она.

Он поймал ее взгляд, и что-то дрогнуло в сердце. Он понял, что будет с этой женщиной до конца своих дней.

— Ты ведь любишь меня?

Она посмотрела ему прямо в глаза. Кивнула:

— Да. Да, очень.

Он заключил ее в объятия. Эта дикая, неукротимая, упрямая женщина стала для него всем миром.

— Ты ведь знаешь, я тоже тебя люблю.

Она положила голову ему на грудь.

— Ты очень забавно это демонстрируешь.

Он крепко держал ее, не позволяя уйти.

— Я никогда никому не признавался в этом. Нужно попрактиковаться, и ты мне поможешь.

Коралл кивнула, но не двинулась с места, счастливая в его объятиях. Это любовь. Безусловная. Бескорыстная. Реальная.

Раффа встал на одно колено.

— Выходи за меня замуж, Коралл. Сделай меня самым счастливым человеком на свете. Обещай, что никогда не изменишься, никогда не будешь делать то, что тебе говорят, никогда не будешь молчать. Обещай, что завоюешь мир прессы так же, как завоевала меня.

— О, Раффаэле!

— Я сердцем чувствую, что мать с отцом тебя бы полюбили.

Она обняла его за шею. Их губы встретились.

— Я так сильно хотел тебя, Коралл. С момента…

— С момента, когда я сошла с трапа самолета, а ты впервые меня увидел. Знаю. Ты говорил.

Он улыбнулся. Она его женщина. Другой не существует.

— Когда ты скрыла от меня беременность, я так разозлился. Ты решила, что я не буду о тебе заботиться.

— Я так решила, потому что ты выгнал меня.

— До сих пор сожалею об этом. Ужасно. Но когда ты сняла платье и бросила его мне, я уже понял, что женюсь на тебе.

Она подняла заплаканные, но светящиеся глаза.

— Правда?

Раффа притянул ее к себе.

— Я знал, что найду тебя и никогда не отпущу.

— Никогда не отпустишь меня?

Они стояли обнявшись.

— Думаешь, они все еще здесь?

— Думаю, да.

— Думаешь, нам стоит спуститься и посмотреть?

— Нам придется это сделать.

— Думаешь, мы попадем в заголовки газет?

— Есть все шансы. Там два ведущих новостей и около десятка лучших журналистов со всего мира.

— Может, стоит рассказать им нашу историю?

— Думаю, у них уже есть эта история. Ты — самая необычная, самая очаровательная невеста в истории.

— Нет ни шафера, ни подружек невесты. Только мы трое.

Коралл посмотрела в лицо человека, которого любила.

Он заправил прядь волос ей за ухо.

— Твоя мама прекрасно тебя воспитала, Коралл.

Она прикусила губу, и он увидел, что она едва сдерживает слезы. Коралл кивнула, ее глаза засветились от любви.

— Это правда, Раффа. Она замечательная мать, и…

— И ты тоже будешь такой, моя дорогая. И ты тоже.

— До тебя уже дошли последние слухи? — Коралл намазывала маслом кусочки тоста. Она положила их на поднос перед Маттео, он тут же схватил пухлыми пальчиками один кусочек.