Я слушала приоткрыв рот.

– И тебе никогда не хотелось вернуть утраченное? – удивилась я. – Земли, дом, богатства?

– А зачем? – совершенно искренне удивился мужчина. – Что мне с этим делать? Я не управитель, я доктор. Я скорее ближе к простым людям, чем к ним…

К кому относилось это самое «к ним», было понятно и без пояснения, но я опять покосилась на шторку.

Присутствие там Ричарда напрягало.

Карета тем временем остановилась.

– Приехали, – объявила Алура, выбираясь первой.

Вторым вышел Кэрлайл и помог спуститься мне. Краем глаза я заметила, как Алура дала несколько золотых монет кучеру, видимо за молчание.

И колокольчик интуиции в очередной раз ухватился за странность – сумма была очень большой, за такие деньги можно было бы вызвать к Хло с десяток лекарей, да что там – три десятка…

Осмотревшись по сторонам, я увидела длинную улицу с вереницей домов за высокими заборами – в таких живут не самые бедные, но и не самые богатые люди. Средний класс.

Почти во всех домах не горел свет, их обитатели явно спали. Но вот в доме, у которого мы остановились, было освещено целых два окна, и смутные тени метались за плотно зашторенными занавесями.

– Хло там, – указала Алура. – Мы должны пойти.

Я покосилась на Ричарда, но тот пока хранил молчание и решительно шагнул первым за мэрой.

Мы с Кэрлайлом двинулись следом: я медленно ковыляла, пока он поддерживал меня под плечо.

Алура отперла дверь длинным ключом, подождала, пока все зайдут внутрь, и только после этого шагнула за порог сама, закрывая выход наружу на щеколду.

– Прежде чем мы войдем в комнату к Хло, – неожиданно произнесла она, – я должна предупредить всех, что это не то, чем кажется. Не делайте, пожалуйста, ранних выводов. Я бы никогда не стала подвергать опасности короля.

В ее голосе послышалась горечь, а вот руки Кэрлайла, которые меня поддерживали, напряглись.

– Что значит не то, чем кажется? А что тогда?

Ричард, стоявший рядом, наконец скинул с лица капюшон и ответил вместо Алуры:

– Дадим мэре шанс и сначала взглянем. Но если я ошибся, то нам уже мало кто чем поможет.

Он первым двинулся в сторону комнаты, откуда струился свет, толкнул полуоткрытую дверь и оцепенел, останавливаясь на пороге.

Я задумчиво посмотрела ему в спину, такую мощную, что казалось, она перекрывала собой весь вход в комнату Хло…

– Что там? – Кэрлайл осторожно усадил меня на стул, который затесался в коридоре, и сам устремился за королем.

Но едва поравнялся с ним и заглянул внутрь, как тут же ухватил Ричарда за плечи, пытаясь оттащить назад.

– Проказа! Ваше величество! – глухо прохрипел он. – Немедленно уходим отсюда. Алура, ты обязана была сообщить!!!

Кэрлайл пытался силой отволочь короля обратно в коридор, но тот, будто скала, прирос к месту.

– Я видел вас… – неожиданно произнес он кому-то в комнате. – На площади, когда моему отцу стало плохо. Кочевая…

– Ты видел меня и за много лет до этого… – раздался из комнаты до боли знакомый скрипучий голос. – Когда был ростом едва выше этого стола.

Изнутри комнаты послышались шаркающие шаги, а у меня дыхание перехватило от волнения.

Я попыталась встать, но нога отдалась болью, которую я едва почувствовала. Да что там боль! Я была готова упасть и ползти туда, откуда раздавался этот голос. Лишь бы увидеть ее живую.

Агве.

Моя Агве…

«Что они сделали с тобой? Как посмели сотворить подобное?» – едва увидела, безмолвно закричала я, не в силах двинуться навстречу той, что столько лет сохраняла мою жизнь ценой собственного существования. И дело не в травме: боли я не чувствовала, ее утопило в себе другое, куда более страшное чувство – потери.

Глупая, да что я такое вообще себе придумала?!

Какая потеря, если духовная мать стоит прямо передо мной, только нужно сделать несколько шагов, заключить ее в объятия и никогда больше не отпускать. Не об этом ли я мечтала все то время, что находилась в заточении замковых стен? Так почему теперь не могу даже улыбнуться ей?

Агве пронзала меня насквозь тяжелым, будто потухшим взглядом. Нет, не потухшим – затухающим! Прямо здесь и сейчас моя милая Агве прощалась со мной, не обращая внимания на присутствие короля.

Как же я возненавидела Ричарда в тот самый момент! Он виноват в произошедшем! Если бы не его самоуверенность, граничащая с самодурством, ничего бы не случилось, и я бы обязательно отыскала ту, что теперь сделалась похожа на ожившего покойника.

Из темных глаз ушел огонь, хранящий память о жарких танцах у костров предков, она сама становилась прошлым, превращалась в дымку воспоминания.

Я почувствовала, как истончается моя связь с Агве, когда сердце толкнулось в ребра, затихнув на короткий миг.

– Что на тебе за тряпье? – привычно отчитала меня духовная мать, подойдя наконец ближе. – Где твое платье?

– Я не… – Договорить мне не удалось, душащие слезы вырвались наружу, делая образы людей расплывчатыми и нечеткими. – Мне столько нужно тебе рассказать.

– Не сейчас, – отмахнулась она и, наклонившись, поцеловала в макушку, – времени совсем мало. Это мне нужно все рассказать, прежде чем…

Она не сказала, что именно произойдет, но этого и не нужно было, я все поняла, как только увидела ее: болезненно худая, изможденная до такой степени, что удивительно, как в ней до сих пор теплилась душа.

– Ваше величество, – Агве обращалась к Ричарду не опустив головы, она всегда ценила свободу выше любых титулов, а я, не сдержавшись, вздрогнула, боясь гнева бывшего принца.

Ведь мать все знала наперед, знала о смерти короля, однако кто бы ей поверил… И сейчас, хоть я понимала, что ее ни в чем не станут обвинять, не причинят никакого вреда, все равно попыталась загородить, защитить. Кэрлайл, вновь стоящий рядом, сильнее сжал мои плечи, я же едва не вскрикнула от неожиданной боли, с трудом удержав язык за зубами.

– Мне нужно сказать вам то, что наверняка изменит ваше представление о многом, в том числе и о моем народе. Пообещайте мне только одно: вы выслушаете, не станете перебивать и примете мои слова на веру, ибо доказательств у меня нет. Хотя вы ведь поймете, если я солгу.

О чем она говорит? И почему Ричард так странно реагирует, словно уже не сомневается в каждом ее слове?

Он сдержанно кивнул, Агве улыбнулась одними уголками губ, указала на дверь в соседнюю комнату, поясняя:

– Хлоя слаба, сейчас ей лучше всего отдыхать, ничего другого сделать нельзя. Я объясню позже. – Агве почему-то посмотрела на меня, и мне совсем это не понравилось. – Пройдемте.