– Я не знаю, кого он видел, – сказал Коля. – Пять лет назад я пытался его найти. И выяснил одну поразительную вещь: охранник пропал без вести, едва выписался из больницы. Его семья по-прежнему живет в городе. И если им верить, они никогда больше не слышали о нем.

У Лады вдруг похолодели руки. Помертвевшим голосом она прошептала:

– Ты думаешь… мой отец… что-то плохое с ним сделал, да?

– Я думал об этом, – так же монотонно продолжал Николай. – Собственно, подобное мог сотворить как твой отец, так и люди моего отца. Второе даже реальнее. Во-первых, твой отец вряд ли рискнул бы появиться в нашем городе после случившегося. Во-вторых, зачем ему устранять охранника? Из-за того, что тот мог видеть его и Артема? Но я тоже видел твоего отца и мог видеть Артема. И убить меня было совсем не сложно. Тогда я стал думать, какие вопросы могли быть к этому несчастному у людей моего отца. Я постарался восстановить картину случившегося. Охранник был обязан несколько раз в день обходить забор по внешнему периметру. Смотреть, не роет ли кто подкоп или вроде того. Он пошел на очередной обход, и тут кто-то подобрался сзади и ударил его по голове. Его нашли у забора без сознания. Но, даже имея все ключи, напавший мог проникнуть лишь в помещение охраны. Дальше во двор дома вела железная дверь, которую можно было открыть только зная некоторые секреты, которые тот охранник, кстати, сам и разработал.

Лада отчетливо вспомнила тот далекий день, когда Тема привел ее к маме на работу. А сам остался с охранником, который пообещал показать ему систему сигнализации…

– И я понял, какие вопросы могли быть к охраннику: кому он показал, как работает система. Уж конечно, не твоему отцу. А Тема несколько раз забегал к твоей маме, и всякий раз подолгу общался с охранником, – если, конечно, попадал в его дежурство. Думаю, тот мог спокойно похвастаться перед мальчишкой своей разработкой. Но, конечно, могло быть и по-другому: твой отец просто заставил охранника открыть все двери, а потом оказал ему любезность, огрев по голове. Думаю, в любом варианте охранник старался до конца скрыть тайну. Наверно, домолчался…

Лада молчала. Она окончательно запуталась, и меньше всего ей хотелось сейчас думать о неприятном. Она была счастлива, что Николай вернулся, что он явно страдает из-за своего непорядочного по отношению к ней поступка. Очень скоро конечно же он станет просить у нее прощения за это утро.

– Но теперь ты убедился, что Артем ничего не знает? – холодно спросила она.

Николай пожал плечами:

– Я вот в этом совсем не уверен. Убедился только в том, что он свои карты так просто не откроет. Возможно, он не поверил в искренность моих намерений. Ну… или рад случаю избавиться от непослушной младшей сестры.

Лада вспыхнула:

– Так пошли ему прядь моих волос, может, станет сговорчивей. Палец или ухо предложить, извини, не могу!

– Лада! – Николай наконец перестал рассматривать столешницу и в упор глянул на девушку. – Тебе нужно уйти отсюда. Больше ты ничем не можешь помочь мне, а я – тебе. Для тебя здесь небезопасно. Ты ведь не знаешь, какой еще план может прийти мне в голову. Я и сам этого не знаю.

– Да что ты глупости говоришь? – вскрикнула девушка. – Никуда я не уйду.

Николай встал со стула, и в кухне сразу стало тесно. Теперь они стояли почти вплотную друг к другу. Лада уже хотела воспользоваться ситуацией и обнять парня, но вдруг ощутила глухую враждебность во всей его фигуре, в прищуренных, ставших колючими глазах. И попятилась в прихожую. Николай шел за ней, заложив руки за спину. Словно боялся ненароком к ней притронуться.

– Почему ты меня гонишь? – взмолилась она, почти притиснутая к входной двери. – Ведь я люблю тебя. Всегда любила, с самого детства!

Он молча подал ей ветровку. Потом сказал:

– Возвращайся к своей семье, Лада. Мой тебе совет: не надо предавать своих близких на каждом шагу, как бы это ни было удобно. И, если тебя это утешит: я тоже всегда любил только тебя. Ты была единственным светлым воспоминанием в моей жизни. А сейчас не осталось даже его.

– Да что я такое сделала?! – в отчаянии закричала Лада.

Николай распахнул дверь и подтолкнул ее к выходу. Потом сказал:

– Это не ты, это я сделал. И теперь уже ничего нельзя изменить.

Она почти скатилась по ступенькам. Николай шел за ней следом. На улице она хотела нырнуть за угол дома, но не успела – он поймал ее за рукав, бесцветным голосом произнес:

– Сейчас подъедет такси. Я отвезу тебя до гостиницы, сдам с рук на руки.

– А моего брата и моего жениха ты не боишься? – звенящим от слез голосом произнесла Лада. – Или надеешься, Тема разжалобится и все тебе расскажет?

Парень промолчал. Лада попыталась вырваться из его рук. Для себя она решила, что ни в какую гостиницу не поедет. Да и как появиться там после всего случившегося? Артем ее убьет, Миша станет презирать, что ее вот так вернули домой – словно убежавшую козу на веревке притащили. Даже Андрей в ее сторону больше не посмотрит.

Подъехала машина, грязная и дребезжащая, как все такси в этом городишке. Николай запихал ее в салон, как задержанную. И сам намеревался сесть в машину. Но Лада изо всех сил уперлась руками ему в грудь:

– Убирайся, не смей со мной садиться! Просто заплати водителю – и уходи! Я видеть тебя больше не могу! Мне дурно станет, если ты поедешь!

Николай застыл на мгновение, смерил ее подозрительным взглядом. Потом молча открыл переднюю дверцу, протянул водителю деньги и назвал адрес гостиницы. Машина рывком сдвинулась с места.

– Решительная вы девушка! – засмеялся водитель, краснощекий, белозубый. – У вашего кавалера аж руки тряслись, так вы его уели!

– Приходится! – тряхнула головой Лада. – Слушайте, а отвезите меня на улицу Ленина. Денег хватит?

– Да у нас и улицы такой нет! – совсем развеселился парень. – Может, все-таки в гостиницу, к мамочке?

– А улица Декабристов есть?

На этой улице когда-то стоял ее детский садик, а дом был совсем рядом. Хотя любоваться на свой прежний дом Лада не собиралась. Просто пыталась попасть в более или менее знакомое место.

– Это есть, – кивнул водитель. – Так все же не в гостиницу? На Декабристов?

– Ага!

Через пять минут она оказалась в районе, который вовсе не показался ей знакомым. Улица выглядела совсем не такой, какой Лада запомнила ее из детства. И от этого на душе стало тревожно и грустно.

Был разгар дня, солнце нещадно палило, асфальт противно лип к подошвам. Пока Лада была в заложницах, в город вернулась жара. Она брела по улице, пытаясь сообразить, что теперь делать.

К родственникам она не вернется – это факт, лучше умереть прямо здесь, посреди толпы. Будет ходить по улицам, пока есть силы держаться на ногах. Возможно, Коля уже раскаялся и отыщет ее. А если нет – зачем вообще ей жить?