— Лора, к тому времени я уже не верила полиции. Я… я должна закончить наш разговор.

— Когда я увижу тебя?

— Скоро.

— Что значит — скоро? Завтра, через месяц, через год?

Кит больше не могла этого выдержать.

— Когда я буду готова.

— Может быть, я тоже захочу увидеть тебя, только когда буду готова.

И Лора бросила трубку.

Пока Кит пыталась прийти в себя после бурного разговора, раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, вошел Джаред с магнитофоном.

Он внимательно посмотрел Кит в глаза, пытаясь понять, что они выражают.

— Если хотите поделиться со мной впечатлениями, я к вашим услугам, — довольно жестко сказал он.

Кит присела на край кровати и закрыла лицо руками.

— Не знаю, что и думать. Вроде, она говорила как Лора, которую я давно знаю, но, с другой стороны, в ней появилось что-то новое.

Джаред удобно раскинулся в кресле.

— Расскажите подробнее.

— Ее гнев был таким сильным. Даже не гнев. Скорее, это была…

— Ярость? — подсказал Джаред.

— Да! — выпалила Кит. — Она была в ярости. Она даже не слышала, что я говорю. Никакого сочувствия. Ей плевать на мои страдания. Естественно, я ожидала упреков. Но не до такой же степени! Я не слышала ни капельки озабоченности. Росс сказал, что не исключены серьезные органические изменения, возникшие в ее организме после выкидыша. Это может влиять на ее поведение?

— Несомненно. Как врач я знаю, что во время беременности изменяется гормональная деятельность и все процессы в женском организме. Я спрошу Дарта, может ли он подробнее узнать ее диагноз. А как отреагировал Росс?

— Естественно, сначала выпустил пар, но потом все пошло не хуже, чем я надеялась. Я уверена, он не имеет никакого отношения к тем запискам.

Что-то непонятное мелькнуло в глазах Джареда.

— Может быть, прослушаем запись? Вы сможете проанализировать реакцию вашей сестры как бы со стороны? Ведь теперь вы будете слушателем, а не участником. Согласны? Если хотите, я уйду.

— Нет! — Кит умоляюще взглянула на него. — Я хочу, чтобы вы послушали. Я хочу знать ваше мнение.

Джаред поставил магнитофон на кровать рядом с Кит.

— Готовы?

Кит утвердительно кивнула и приготовилась. Поскольку она не привыкла к звуку собственного голоса, он показался ей странным. И некоторым образом это помогало. Кит знала, что сумеет остаться отстраненной и беспристрастной.

Прослушав разговор с Россом, Джаред остановил пленку.

— А ведь он прав. Вы действительно изменились. Стали более сильной, уверенной и, я бы даже сказал, самоуверенной. И все это звучит в вашем голосе. — Вы действительно так себя чувствуете или приложили немало усилий, чтобы говорить спокойно и невозмутимо?

Кит задумалась.

— Я чувствовала, что держу ситуацию под контролем. Но это вы помогли мне разобраться в отношениях с окружающими. Я больше не считаю себя виноватой и, очевидно, поэтому не сочла нужным оправдываться.

На его лице появилось выражение удовлетворенности.

— Хорошо. Давайте продолжим. — Джаред снова включил запись, и, когда раздался голос Лоры, сердце Кит забилось сильнее.

Следующие несколько минут, показались ей далекими от реальности. Будто это говорил незнакомец, а не ее родная сестра. Лицо Джареда оставалось непроницаемым. Услышав щелчок, он выключил магнитофон.

— Я не ошибаюсь? Вам тоже кажется, что она в ярости?

Джаред встал и посмотрел на Кит.

— В ней бурлят разные чувства. Люди с такими расстройствами могут вести себя совершенно неадекватно и не замечать этого. Безусловно, выкидыш — одна из величайших потерь, которые выпадают на долю женщины. Вероятно, потеря ребенка плюс недавняя кончина вашего отца инициировали в ее организме изменения, временно влияющие на поведение.

— Бедная моя сестра, — с болью сказала Кит.

— Вы не соглашаетесь с ее обвинениями, Кит, и это очень здоровое отношение. Вы сами говорили, что вашей сестре всегда удавалось заставить вас испытывать чувство вины. В свой взрослый мир, Лора захватила привычку обвинять вас, а беременность и другие факторы лишь усугубили эту привычку. Прокрутим пленку еще раз?

Кит озадаченно взглянула на него.

— Зачем?

— Наблюдение за поведением других людей увлекательно и познавательно. Давайте посмотрим, как строят разговор Лора и Росс. Кто задает больше вопросов? Кто в основном декларирует собственные убеждения? Пусть каждый из нас запишет свои впечатления, а потом мы сравним их.

— Хорошо, — неуверенно произнесла Кит, взяв у него из рук карандаш и бумагу.

Они во второй раз прослушали Росса, затем Лору. Когда пленка кончилась, Кит взглянула на листок Джареда. У него было больше замечаний, чем у нее.

Джаред снова перемотал пленку.

— И что же вы узнали?

— Что в начале разговора они оба сердились. Но Росс, в конце концов, успокоился. А с Лорой, все совсем не так. Она даже не пыталась поговорить. Она просто продолжала злиться.

— Ваш ум исследователя не подвел вас. Росс образумился и, в общем, согласился с вашими доводами.

— Да. Теперь я вас понимаю.

— Попробуем еще раз. Запишите все, что покажется вам странным или важным.

Кит нахмурилась.

— Не представляю, что еще можно найти в этой пленке.

— Если вы устали, мы можем прекратить.

— Дело не в этом, — искренне возразила Кит. Она просто не могла понять, чего так усиленно добивается Джаред.

— Кит… вам трудно оставаться объективной, потому что и Росс, и Лора, очень близки вам. Но чем лучше вы сможете держать дистанцию, тем глубже проникнете в их души, поймете их психику. Когда вы вернетесь домой, вам легче будет справляться с ситуацией, если вы будете знать, почему она возникает. Мы не можем изменить людей, поэтому так важно правильно ко всему относиться.

— Понимаю. — Кит глубоко вздохнула. — Включайте.

Кит внимательно прослушала разговор в третий раз. Она не знала, что искать, но все же сделала несколько заметок.

— Я слушаю, — подбодрил ее Джаред, выключив магнитофон.

— Росс казался встревоженным из-за того, что я расстроила Лору. А Лора ни разу не упомянула Росса. Похоже, что Росс боится Лору. И еще: Лора пыталась заставить меня почувствовать вину за то, что я сбежала, не поставив ее в известность. Росс попытался сделать то же самое, но потом извинился.

Джаред, пристально следил за ней из-под полуприкрытых век.

— Вы заметили, что, разговаривая с ними, ни разу не изменили себе?