Наклонилась и поцеловала Лео.

Киса остолбенел. Стоял и не шевелился, пока я ласкала его губы своими, не пытаясь углубить поцелуй. Возможно, Лео удивила моя напористость. Или это был его первый опыт такого рода?

Мысль завела до алых вспышек перед глазами.

Я — первая женщина, поцеловавшая этого красавца?

Захотелось взять Лео за руку и открыть ему мир чувственных удовольствий. Перепробовать вместе все, начиная с невинных ласк и заканчивая изощренными играми на грани.

Подумать не могла, что меня станет возбуждать мужская неопытность. Но киса так мило реагировал на обычный поцелуй, что хотелось посмотреть, как он поведет себя в более пикантной ситуации. Например, если прямо сейчас я скину одежду или поглажу его между ног. Что он сделает? Дернется от неожиданности? Покраснеет? Не сможет сдержать стон удовольствия?

Вот бы проверить.

Полминуты понадобилось, чтобы Лео перестал изображать истукана и разомкнул губы, впустив в рот чужой язык. Его руки поднялись и замерли в воздухе, словно он был не уверен в том, что собирается сделать. Потом одна ладонь осторожно опустилась мне на талию, другая — скользнула по спине и зарылась в волосы на затылке.

Еще минута — и нерешительный, алеющий щеками девственник куда-то исчез. Его место занял рычащий зверь, вжимающий меня в свое тело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Войдя во вкус, Лео обхватил мою голову руками и принялся целовать меня сам — исступленно, голодно, жадно. Черт, да он просто сорвался с цепи! Стонал мне в рот. Не давал отстраниться даже на миллиметр. Недовольно рычал, когда я пыталась отвернуться, чтобы глотнуть воздуха.

Боже, я разбудила вулкан!

Твердое мужское достоинство упиралось мне в живот. Жесткие пальцы сжимали волосы. Прохладный язык хозяйничал во рту. Меня не целовали — пытались сожрать.

Вот вам и девственник-неумеха. Ноги подкашивались от страсти, которую он на меня обрушивал.

Когда разум вернулся к Лео и киса сообразил, что делает, то отшатнулся от убогой человечки, тяжело дыша. Его приоткрытые губы блестели влагой, волосы растрепались, а между ног топорщился внушительный бугор.

Отведя взгляд, Лео сделал вид, будто ничего не случилось.

— Даже не спросишь, куда мы идем? — он отвернулся, чтобы незаметно поправить стояк в штанах.

Я, признаться, немного опешила от такой резкой перемены. Секунду назад меня чуть ли не трахали в рот языком, а теперь как ни в чем не бывало спрашивали, почему я не интересуюсь целью нашей лесной прогулки. Ну, киса!

— В данный конкретный момент — никуда, стоим на месте.

— Ты поняла, о чем я.

Он безуспешно пытался привести себя в порядок. Приглаживал волосы, торчащие ежиком. Да каким там ежиком — дикобразом! Поправлял одежду. Прятал смятение во взгляде и бесконечно кусал губы. А еще сглатывал. Снова и снова. Острый кадык ходил над воротом майки как ненормальный — вверх-вниз, вверх-вниз.

— Ладно, рассказывай, куда меня тащишь.

— К ведьме. Ты же хотела спасти пса. Никто не знает о сиренах столько, сколько старая Марла. Говорят, сирены забрали ее сестру, но позже вернули — Марла их заставила. Не знаю, правда или нет. По крайней мере, лет пять назад слухи об этом будоражили весь Заар.

Надежда поднялась в груди жаркой волной, лишив дара речи.

Я знала! Знала, что Варга можно спасти! Чувствовала!

— Чего же мы ждем? Идем скорее! — я схватила Лео за руку и потащила за собой.

— Подожди, Веснушка! Не торопись! — негодник упирался, стараясь вырваться из моей хватки.

— Не дергайся! — с упорством настоящей русской женщины я волокла кису на буксире, пресекая любые попытки к бегству. — Сам сказал, что ведешь меня к колдунье. Так давай веди быстрее!

Лео принялся сопротивляться еще отчаяннее.

— Бездна! Веснушка, стой!

— Ну, что такое?

— Ты идешь не в ту сторону. Марла живет там, — Лео кивнул назад.

Смутившись, я отпустила его руку.

— Ладно, показывай дорогу.

* * *

Ведьма жила на болоте. Буквально. Классическая деревянная избушка, словно сошедшая со страниц русских народных сказок, стояла на маленьком острове, и со всех сторон этот остров окружала зеленая жижа, затянутая ряской. Вода булькала и бурлила, напоминая зелье, закипающее в ведьмовском котле. Зловоние она источала такое, что хотелось немедленно заткнуть нос. От болота невыносимо тянуло запахом тухлых яиц и еще чем-то кислым, наподобие квашеной капусты.

— Как пы тута топеремся? — прогнусавила я, зажимая пальцами ноздри.

— По кочкам, — ответил Лео, показав в сторону бугорков, торчащих из воды. Заросшие травой, они образовывали своего рода тропинку, ведущую прямиком к домику колдуньи. Правда, была одна проблема: располагались кочки на приличном расстоянии друг от друга.

Маруся и спорт — ну, вы помните, да?

— Киса, я не упею прыгать.

Прошлая моя попытка проявить подобного рода активность закончилась тем, что мы с котиком оказались в компании крокодиловых рыб, дружелюбно настроенных нас сожрать. Поскользнуться на кочке и упасть в зловонную жижу мне совсем не улыбалось.

С тяжелым вздохом Лео подхватил меня на руки.

Благодаря его проворности до острова мы добрались без проблем. Потом долго колотили в дверь избушки, прислушиваясь к тому, что происходит внутри, и, когда совсем отчаялись, уловили звук приближающихся шагов — скрип прогнивших половиц под ногами.

— Кого съесть? — вместо приветствия сказала ведьма, возникнув на пороге.

Старой Марле на вид было лет сорок, так что мысленно я возмутилась характеристике, которую дал ей Лео.

Старая? Ну, какая ж она старая? В самом соку. Правда, не красотка.

Нос у ведьмы был закрыт бинтом, как после ринопластики. Вокруг глаз припухли желтые мешки, а прическа выглядела так, словно накануне нашего визита Марла развлекала себя тем, что совала пальцы в розетку.

— Уважаемая, извините, что потревожили ваш покой. И примите этот скромный дар за доставленные неудобства, — Лео галантно поклонился и протянул ведьме кожаный мешок, снятый с пояса. Никогда не видела, чтобы киса перед кем-нибудь так расшаркивался. Похоже, колдунья действительно была опасна, и Лео боялся, что приход незваных гостей мог не на шутку ее разозлить. — Прошу, проявите благосклонность, ответьте на наши вопросы, если это вас не затруднит.