– Не слишком ли рано?

– Вы справитесь. Я верю в вас.

Виктория радостно засмеялась, довольная тем, что делает успехи быстрее, чем ожидала.

– Вы уверены в моих способностях больше, чем я сама.

Оба с удовольствием оглядывали местность, давая холодному воздуху освежить себя. Виктория смотрела на открывавшуюся перед ней панораму.

– Здесь так красиво, – заметила она, нежно глядя на подъемы и спуски пустоши.

– Вы скучали по этому месту, когда учились?

Она взглянула на Лоуренса. Его рука с обманчивой беспечностью покоилась на одном колене.

– Да, конечно. В Йоркшире все по-другому. Мы все время были заняты, Йорк такой большой, при желании я могла бы потеряться в нем, причем никто бы не узнал меня. Здесь же меня все хорошо знают.

– Будьте осторожны, Виктория. – Лоуренс томно улыбнулся. – Вы раскрыли свои тайные помыслы. Вы действительно желаете потеряться?

– Иногда.

– Садитесь рядом со мной, – пригласил он, похлопав по валуну. – Скоро мы продолжим учебу.

Виктория подчинилась и уселась рядом с ним на край валуна. Сняв шляпку, распустила волосы. Ей нравилось, что солнце пригревало макушку головы.

Лоуренс не мог оторвать глаз от тяжелой копны волос, скрывшей ее плечи. Волосы были густыми и шелковистыми, отдавали красновато-коричневыми, каштановыми оттенками и блестели, что свидетельствовало о хорошем здоровье хозяйки. По его лицу было заметно, что он доволен тем, что увидел.

– У вас чудесные волосы, – тихо заметил он. – Грех скрывать их под шляпкой.

Виктория повернула голову и встретила его взгляд. У нее громко застучало сердце, когда она заметила, как в глубине глаз Лоуренса появилось выражение необъяснимого голода.

– Не понимаю, почему вас беспокоит такой пустяк, как мои волосы. Я всегда считала, что они самого обычного цвета и непослушны, их не мешает привести в надлежащий порядок.

– Мужчина никогда не считает волосы женщины пустяком. Воображая, как он касается их руками, как они рассыпаются на его подушках, мужчина теряет разум. – Протянув руку, он взял локон Виктории и накрутил на палец, затем осторожно потянул к себе, развернул, при этом его пальцы коснулись ее лица. – Признаюсь, со мной так бывало.

По телу Виктории прокатились горячие волны от этих слов и прикосновений. Она на миг представила, как волосы рассыпаются по подушкам его ложа, ее охватил ужас от одной этой мысли. Виктория с трудом отвела взгляд.

– Значит, для вас самое главное волосы женщины. Неужели мужчину волосы женщины волнуют больше, чем содержимое ее головы?

Лоуренс продолжал накручивать локон вокруг пальца.

– Когда речь заходит о женщинах, мужчины теряют разум.

– Это не очень лестная характеристика сильного пола.

– У мужчин нет характера, когда дело касается женщин. Любовь превращает нас в полных идиотов, или бесчестных плутов, или в тех и других.

– Даже вас?

Он уставился на локон и сердито сдвинул брови.

– Даже меня.

– Простите, – пробормотала Виктория. – Не стоило начинать этот разговор. Любовь возникает лишь в том случае, когда мужчина и женщина вступают в брак. – Она уставилась на него. – Вы когда-нибудь были влюблены?

Эти слова заставили Лоуренса съежиться.

– Как я убедился с возрастом и опытом, мало кто из представительниц прекрасного пола способен на чувства или нежность, хотя женщины говорят о любви так, будто это столь же естественно, что дышать воздухом.

– Боже мой, вы настоящий циник.

– Верно. Я инстинктивно отношусь с недоверием и к этому слову, и к любой женщине, которая произносит его. Я никого не стану заверять в неугасающих чувствах, если не испытываю их.

– В этом отношении я не разделяю ваше мнение.

Что-то в ее словах вызвало у него раздражение. Они пробуждали, как ему казалось, навсегда забытое прошлое. Лоуренс беспощадно гнал эти воспоминания прочь и скрывал раздражение под маской безразличия.

– Это ваше право.

– Когда люди вступают в брак, они должны любить друг друга. Иначе как они смогут обрести счастье?

Когда Лоуренс заговорил снова, его голос звучал жестко.

– Виктория, любви не место в браке. Короче говоря, в моем мире браки устраиваются для достижения выгоды. Те, кто считает, что они влюбились, стараются утолить свои страсти на стороне. Предаются этому очертя голову. Вы когда-нибудь любили? Думаю, нет, вы еще молоды и не ведаете о радостях любви.

– Вы правы, – согласилась Виктория, встретив его взгляд. – Я ничего не смыслю в том, что вы говорите. – Пока Лоуренс играл с ее локоном, она вдруг поняла, что его взгляд выражает восхищение. – Мои волосы… они вам действительно нравятся?

Лоуренсу они нравились. В сущности, в Виктории ему нравилось все.

– Да, нравятся, – беспечно ответил он, отпуская локон и следя за тем, как тот возвращается на прежнее место. – А что, мое мнение имеет какое-то значение?

– Ну, поскольку вы спросили, – она робела, чувствуя прилив жара под его взором. Он так красив, настоящий мужчина, от него трудно оторвать взгляд, – должна признаться, мне это лестно. Но почему вы говорите о любви так пренебрежительно?

– Неужели?

– Именно так. – Виктория наклонила голову. – Почему вы холосты? – многозначительно спросила она. – Большинство мужчин вашего возраста уже женаты.

– Как вы думаете, сколько мне лет?

– Около тридцати плюс-минус один год. Вы не ответили на мой вопрос, – спокойно напомнила она, думая о том, как он привлекателен, заражает энтузиазмом, рядом с ним все казалось приятным. Однако больше всего, и это чудо, он казался чрезвычайно желанным.

Чем больше они находились вместе, тем больше Виктория ощущала его близость. Чувствовала себя так, будто внутри сжималась огромная пружина. Она физически ощущала эту пружину, ее шевеление, давление, стремление распрямиться, мешало лишь тело. «Однажды эта пружина обретет свободу», – думала Виктория, предаваясь самым немыслимым фантазиям.

– Почему вы так и не женились? – настойчиво допытывалась она.

– Какое это имеет значение? – Лоуренс беспечно пожал плечами.

– Мне просто не хочется, чтобы вы закончили свою жизнь в одиночестве, – пояснила Виктория, опустив глаза.

– Почему нет? – Лоуренс горестно рассмеялся и отвернулся от нее. – Я привык к одиночеству. Правда, иногда скучно, правда, никто не воткнет нож в спину.

– Неужели кто-нибудь предал вас?

– Виктория, не будем об этом, – резко сказал он. – Это вас не касается.

– Может, боитесь, что я вас тоже предам? Лоуренс, обещаю, я этого не сделаю.