— Я бы, пожалуй, обошлась, если Элизабет не против, — отвечает Джойс.

Ибрагим кивает.

— В другой раз. Итак, маршрут три: можно выехать на Лондонское шоссе, мимо аббатства Бэттл, потом по поперечной выехать на В2159. Знаю, о чем вы думаете. Считаете, конечно, что так выйдет дольше?

— Я и правда думаю, но не об этом, — отзывается Элизабет. Ибрагим готов поклясться, что в ее голосе звучит нетерпение, но он и так старается докладывать как можно короче.

— Итак, при нашей скорости, составившей, как вы помните…

— Извините, Ибрагим, я забыла, — говорит Джойс.

— Приблизительно двадцать семь и пять десятых мили в час, — со своим фирменным терпением подсказывает Ибрагим.

— Да, конечно, — кивает Джойс.

— А Яну мы добавим три мили средней скорости. Я, видите ли, вел осторожно. — Ибрагим бросает взгляд на Джойс и Элизабет, и те вознаграждают его поспешными кивками. — Итак, я позволил себе усреднить три варианта маршрута, разделив результат на его среднюю скорость и вычтя допуск на ошибку. Расчет погрешности я провел довольно изящным способом. Загляните в блокнот, вы увидите расчеты. Берем среднюю скорость на маршруте А, потом…

Ибрагима останавливает шум из леса. Это ломится сквозь кусты и застегивает молнию забывший обо всех заботах Рон.

— Не держать же в себе, — говорит он.

— Рон! — Элизабет радуется ему как лучшему из лучших друзей. — Ибрагим собирался порадовать нас расчетами, но ты, помнится, их плохо переносишь?

— Без математики, старик, — просит Рон. — Мог ли Вентам уложиться вовремя?

— Ну, я мог бы доказать…

Рон отмахивается.

— Ибрагим, дружище, мне семьдесят пять. Мог или не мог?

Ян Вентам на тренажерной дорожке слушает аудиокнигу Ричарда Брэнсона: «К черту все, берись и делай: уроки жизни и бизнеса». Ян не согласен с политикой Брэнсона, совершено не согласен, но этим парнем нельзя не восхищаться. Только посмотрите, чего он достиг! Когда-нибудь и Вентам напишет книгу. Только подобрать звонкое название — и можно браться за работу.

Перебирая ногами, Ян размышляет о кладбище и об отце Макки. Не хотелось бы, чтобы тот отбился от рук. В старые добрые времена Ян послал бы Тони с ним потолковать. Но Тони больше нет, и Ян не намерен переживать об этом больше, чем стал бы Ричард Брэнсон. Брэнсон оставил бы Тони в прошлом и двинулся дальше, и Ян поступит так же.

На этой неделе землекопы начнут работу. Лучше сразу покончить с кладбищем, с самым неприятным — это как начинать с овощного гарнира. Дальше все пойдет как по маслу.

Экскаваторы готовы, разрешения подписаны. Богдан подрядил пару водителей.

И правда, думает Ян, чего я жду? Что сделал бы на моем месте Брэнсон? Или тот парень из «Логова драконов»?

Те не стали бы тянуть. К черту все, берись и делай!

Ян выключает аудиокнигу и, не сбиваясь с шага, звонит Богдану.

Итак, мог ли Ян Вентам убить Тони Каррана? Это был главный вопрос дня.

Ну, по словам Ибрагима, а по части внимания к мелочам я ему доверяю как никому, он укладывался впритык, но уложиться мог. Выехав в три из Куперсчейза, он подъехал бы к дому Тони Каррана (большой, чуточку обветшалый, но все равно приятный) — в 3:29. Тогда у него оставалось две минуты, чтобы выйти из машины, проникнуть в дом и ударить Тони тяжелым предметом.

Так вот, Рон сказал, что если Тони убил Вентам, то он убивал его очень быстро, а Элизабет добавила, что только так и следует убивать, тянуть с этим нет никакого смысла.

Я спросила Ибрагима, уверен ли он в расчете времени, а он сказал, что, конечно, уверен, и пытался продемонстрировать мне свои вычисления, но тут Рон кончил мочиться и вернулся. Я сказала, что мне очень жаль, тогда он немножко приободрился и обещал показать расчеты в другой раз. Я ответила, что с удовольствием посмотрю, это ложь во благо, и ничего плохого в ней нет.

Итак, мы замечательно провели день, и похоже, что Ян Вентам действительно мог убить Тони Каррана. У него был мотив и была возможность, и полагаю, чтобы проломить голову, нужно что-то большое и тяжелое, а это тоже по его части. Льюис уже предъявил бы ему обвинения.

А если Яна Вентама арестуют? Тогда всему веселью конец?

Посмотрим, что будет завтра.

Ян Вентам ложится пораньше. Будильник он ставит на пять утра. Завтра большой день. Он надевает очки от света и шумозащитные наушники и благополучно засыпает.

Рон закрывает глаза. Давеча ему понравилось, когда к ним приезжала полиция, и орать на Вентама на собрании тоже понравилось. По правде сказать, ему немного не хватает лучей славы. Не хватает слушателей. Выпустили бы его во «Время вопросов»! Да ведь не посмеют. А уж он нашел бы что им сказать. Стукнул бы по столу, обвинил тори, устроил бы тарарам, как в старые добрые времена. Устроил бы? Может быть, и нет. Он теперь во многих темах плавает. Может, его видят насквозь, может, его шутки — вчерашний день? Он отстал от времени, это точно. А вдруг его спросили бы про Сирию? Сирия ведь, да? Или Ливия? Вдруг бы Димблби, глядя ему в глаза, попросил: «Мистер Ричи, расскажите нам, что вы видели?» Нет, это копы так спрашивают. И ведущая ведь теперь Фиона Брюс? Фиона ему нравится. И все-таки, кто убил Тони Каррана? Вентам. Типичный блэровец. Если только Рон ничего не упустил. Или упустил?

В доме напротив Ибрагим заучивает страны мира — просто чтобы левое полушарие не расслаблялось. Правому он задал другую работу — размышлять, кто убил Тони Каррана. Ибрагим засыпает где-то между Данией и Джибути.

В трехспальной кровати в Ларкине, это где балкончики, не может уснуть Элизабет. Она к этому уже привыкла. В темноте она обнимает своего Стефана. Чувствует ли он? Слышит ли ее Пенни? Или обоих уже нет? Или они существуют, только пока она верит, что они есть? Элизабет еще крепче цепляется за мужа и держится, пока можно.

Бернард Коттл в Сети. Его дочь Судхи на прошлое Рождество купила ему айпад. Он просил тапочки, но Судхи считает, что шлепанцы — это не подарок, так что ему самому пришлось покупать на распродаже в Айхэвене. Пользоваться айпадом он не умел, но Джойс велела не валять дурака, достала планшет из ящика и все показала. Под рукой у Бернарда большой стакан виски и последний ломтик испеченного Джойс кофейного кекса с грецкими орехами. Бледное голубое сияние подсвечивает ему лицо, когда он, должно быть в сотый раз, просматривает план «Лесного поселка».

Одно за другим гаснут окна. Свет остается только за толстыми больничными шторами «Ив». Умирающие живут по своему графику.

Первым их замечает Эллидж.