Центр не выпускал нас из виду ни на день, чутко реагировал на деятельность группы.

«Ваши данные, — говорилось в одной из радиограмм, — исключительно ценные. Всеми силами сосредоточьте внимание на оборонительных обводах Кракова и инженерных сооружениях вдоль левого берега Вислы».

Все сводилось к одной, теперь главной для нас задаче. Нужна цельная картина обороны Кракова. А ее у нас не было.

Тут я получил записку Алексея:

«Инженерная часть укрепрайона дислоцируется в селе Рачеховице. Командует ею генерал-майор».

Генерал-майор… Ему-то наверняка известен если не весь план, то уж, во всяком случае, часть плана укрепрайона. А что, если?..

Я — к Гардому, командиру польского отряда. Ему мой план вначале показался фантастичным. Однако обещал все разведать. С польским связным Метеком пошел Митя-Цыган. На третий день группа возвратилась. Цыган доложил обстановку. В Рачеховице полным-полно немцев. За селом, в лесу, расположилась танковая часть. «Наш генерал-майор уже с месяц живет в доме одной польской семьи. Точнее, польско-украинской. Хозяйка сама родом из Тернополя, родной язык помнит, германа ненавидит. Генерал часто бывает в разъездах. Его ахиллесова пята — хозяйская дочка».

— Красна, пся крев, як та крулевна польова, — коротко охарактеризовал ее Метек.

Родной дядя этой «крулевны», вскружившей голову генералу, оказался связным польских партизан. Люди Гардого установили с ним контакт. Постепенно начал вырисовываться план операции. Вызвались на опасное дело Евсей Близняков, неразлучные друзья-танкисты Дмитрий Ильенко и Семен Ростопшин. Все они должны были появиться в Рачеховице как земляки хозяйки, беженцы-полицаи. Обжиться, примелькаться. Главная роль отводилась дяде. Ему поручили деликатно объясниться со всеми героями предстоящей «премьеры», за исключением, конечно, «жениха» — генерала. Сошлись на следующем. Евсей Близняков и Семен Ростопшин ночью бесшумно снимают часового. «Жениха» и «невесту» вместе с хозяевами «умыкают», увозят в неизвестном направлении. Таким образом, и овцы останутся целы (семье было обещано надежное убежище в горах), и волк окажется в капкане.

Увы, самые идеальные планы не всегда сбываются, порой проваливаются из-за пустяка или непредвиденного случая. По соседству с Рачеховице неожиданно появился крупный отряд Армии Крайовой. Нашего «жениха» — генерала, когда он возвращался из служебной поездки, обстреляли. Он отделался легким испугом, но стал осторожней, затребовал в свое распоряжение бронеавтомобиль. Утроил охрану. У дома появился бронетранспортер. Отченашев — связной группы — однажды утром неожиданно появился в моей землянке. Доложил обстановку:

— Так и так: с «женихом» дело швах. Но вы, товарищ капитан, не сумлевайтесь: не выходит с журавлем — возьмем синицу. Есть у нас один ученый майор на примете. Главный инженер укрепрайона.

Я подумал и дал добро. Через несколько дней мы радировали Центру:

«Павлову. Нами взят в плен инженер немец Курт Пекель. Он руководит участком строительства укреплений в 6 км от Кракова по направлению Варшавы. Его показания будут переданы. Голос».

Рассказ Евсея Близнякова о том, как брали майора Курта Пекеля, я записал сразу после выхода из вражеского тыла. Привожу эту запись с небольшими сокращениями.

«…Трое суток следили мы за «нашим» инженером. Уточнили его маршрут, режим дня, привычки. Пекель — большой любитель шнапса во всех видах, польской кухни и слабого пола — ежедневно с часу до двух отдыхал и развлекался в доме одной разбитной вдовушки. Майор — птица стреляная, из осторожных. Уходит, приходит среди бела дня, когда улицы забиты солдатами. Правда, хата вдовушки стоит особняком, на самом краю села — отделена от других домов небольшой рощицей.

Бродим по селу постоянно втроем. Я, Митя-Цыган, Семен Ростопшин. Навеселе. Местные жители на нас косятся: не то беглые полицаи, не то бандеровцы. Митя — с аккордеоном. На нас шляпы, плащи. Из карманов выглядывают бутылки. Гуляем, горланим песни. Нам что — море по колено.

Вот и рощица. Расстелили плащи. Расставили бутылки, закуску. Разлеглись. Ждем. Наконец-то… Наш толстячок. Роста среднего. Белобрысый. Маленькие глазки блестят, предвкушают удовольствие. Заметил нас. Насторожился. Смотрим: улыбается. А нам тоже улыбок не жалко.

Встали вразвалку, окружили:

— Шнапс битте, тринкен. Выпьем, герр майор, за компанию.

Замахал руками: дескать, данке шен, некогда.

Митя, вежливо так, пистолет майору под бок. Я бутылку в зубы. Вылили мы в борова поллитра первосортного шнапса: чего не сделаешь для хорошего человека. Подействовало. Смотрит осовелыми глазками, шатается. Мы на его мундир плащ накинули, натянули шляпу на самые глаза. Добавили еще стакан. В лесу нас ждал Отченашев с повозкой. Майор было пришел в себя, закричал. Мы ему кляп в зубы, легонько, чтоб не задохнулся. Он у нас, миленький, на мягком сене сразу захрапел. Так и довезли. Принимайте гостя дорогого, товарищ капитан».

Гость оказался действительно дорогим, с богатой начинкой.

При обыске мы обнаружили у него билет члена нацистской партии за № 10340, выданный владельцу в 1925 году. Билет в красной обложке со свастикой, с тиснеными буквами.

В моей землянке Пекель, окончательно протрезвев, сразу сообразил, что к чему. Заявил, что как старый партейгеноссе он по билету с таким номером имел право беспрепятственного входа в рейхсканцелярию самого фюрера и в резиденцию генерал-губернатора.

— Мы сидели с Гансом Франком за одним столом. И это такая же правда, как и то, что я стою перед вами.

Я разложил перед Пекелем карту.

— Нам нужен план оборонительных сооружений укрепрайона. Весь план. И по возможности с мельчайшими деталями. Не думайте ссылаться на забывчивость и слабую память. Все будет перепроверено нашими людьми. За каждый объект, господин майор, отвечаете головой. Только добросовестная работа гарантирует вам жизнь. При первой возможности перебросим вас в Москву.

Пекель склонил свой стриженый ежик в знак согласия. Попросил глоток шнапса и чашку кофе для окончательного похмелья. Мы предоставили ему и то, и другое. Пекель до самого ужина просидел над картой, не разгибая спины.

«Павлову. Пленный Курт Пекель показывает: в сентябре 1944 г. бывший командующий Краковским гарнизоном генерал-лейтенант Китель издал приказ и инструкцию в части строительства оборонительных сооружений района Кракова. Общее название системы сооружения «Группен систем». Бункер на 10 солдат квадратного сечения 4 на 4, глубина 3 м 60 см. Голос».

«Павлову. Продолжение.

Выше уровня поверх на бункер насыпается земля, 25–30 см, тщательно маскируется соответственно местности. Кроме настоящих бункеров, насыпаны кучи земли, плохо замаскированы с целью дезинформации артиллерии. От бункера в сторону ров глубиной 1,8 м, ширина 80 см, расчленяется подобно оленьему рогу, на 2–3 концах которого пулеметные гнезда. Бункера окружены проволокой со всех сторон на 30 м, среднее расстояние между бункерами 200 м. Много бункеров в жилых домах, сараях. На шоссейных дорогах строят бетонные столбы высотой 3–5 м, в диаметре 1,5 м. Их ставят с обеих сторон дороги и минируют, в случае приближения противника заваливают дороги. Голос».