Что, в свою очередь, значит, что они не знают покоя. А это уже означает: «УГОМОНИТЕСЬ НАФИГ, МОНСТРЫ!»

– Ты не Майли Сайрус, – весьма проницательно замечает именинник при нашем знакомстве.

– Нет, милый, – отвечает его мама. Немного боязливо, словно пытается успокоить дикое животное. – Майли Сайрус обошлась бы мамочке в пару миллионов долларов. Что уже просто из ряда вон. Ты говорил, что тебе нравится Леле – ты постоянно смотришь ее видео.

– Нравится! Просто мне хотелось Майли. Но все в порядке. Привет, Леле! Спасибо, что пришла на мою вечеринку. – Его пухлые щеки покрывают веснушки. Пару миллионов долларов? Похоже, мне не стоило так сильно радоваться десяти тысячам. Я глубоко вздыхаю: вечер предстоит длинный.

И вот я пью клюквенный сок, сидя за одиннадцатым столиком с Райаном и его лучшими друзьями, в то время как остальные гости общаются под крудите[30] и играющей на всю катушку «I Gotta Feeling» группы Black Eyed Peas. Могло быть и хуже.

Кто-то ведь заработал бы десять тысяч долларов куда более сомнительным способом, верно? Но вот лучший друг Райана Карл начинает расспрашивать, какой секс я уже успела попробовать, и я понимаю, что пора спасаться бегством.

Извинившись, я встаю из-за стола этих маленьких извращенцев и направляюсь к шоколадному фонтану, у которого стою минут двадцать, глазея на часы и избегая разговоров с бабушками, дедушками и друзьями семьи, которым нестерпимо хочется узнать, как мы познакомились с Райаном. О господи.

Я грызу ноготь, с воодушевлением думая о том, что через три минуты уже можно уходить. Но тут какой-то мальчишка в бирюзовом пиджаке кидает своему приятелю футбольный мяч, который попадает в фонтан и забрызгивает меня с головы до ног шоколадом, как забрызгивают водой в каком-нибудь шоу с морскими обитателями. Сначала я в ужасе ахаю, но потом просто пожимаю плечами. Кого я обманываю? Этот шоколадный душ – лучшее событие сегодняшнего вечера.

Отныне я буду ходить только на вечеринки своих ровесников и бесплатно.

– А помните, раньше чтобы посмотреть сериал, нужно было узнать, в какое время он идет, чтобы ни за что не пропустить? – спрашивает нас Люси, выбирая из упаковки красные M&M’s и откладывая их в сторону. После долгой среды мы – Люси, Мара, Арианна и я (наша школьная компашка снова вместе) – предаемся безделью в комнате Арианны, как в старые добрые времена. Словно меня не разлучали с родными и любимыми подругами, словно я волею случая не стала интернет-сенсацией. (Возможно, это звучит здорово, но даже от одной мысли об этом мне кажется, что на моей груди сидит слон или что я падаю сквозь плотный воздух. Нет, что я падаю сквозь плотный воздух со слоном на груди.)

– Конечно! Я помню, – говорю я, лежа головой на коленях у Мары. – Мне приходилось быстрее доедать ужин, чтобы усесться перед телевизором к началу «Холма одного дерева»[31].

– О, славный «Холм одного дерева»! – подает голос Арианна, лежащая поперек своей кровати.

– И потом, если после серии хотелось что-то запомнить, мы записывали это на диск, – продолжает Люси. – А сейчас? Только и надо, что зайти на Хулу[32] или… на следующий день купить серию на iTunes.

– Отлично, подружка, – отвечает Мара. – А теперь, может, поговорим о чем-нибудь интересном?

Мы любим друг друга вечной, неугасимой любовью, так что иногда можно и похамить.

– Мне заплатили, чтобы на прошлых выходных я сходила на вечеринку к тринадцатилетнему подростку, – сообщаю я.

– Что? Как няня? – спрашивает Мара.

– Наверное, как интернет-знаменитость, верно, Леле? – Люси приятно удивлена.

– Да, типа того, – отвечаю я. – Знаете, моя жизнь становится такой чудно́й. На позапрошлых выходных я ходила на рейв-вечеринку, и мне пришлось убегать от копов. Больше не хочу так, это сильно изматывает. Если честно, в последнее время меня все изматывает.

– Вот это да, – говорит Арианна. – А ведь ты никогда не устаешь. Дело серьезное. Нам нужно срочно как-нибудь помочь Леле расслабиться.

– Да на самом деле тусоваться с вами и наблюдать за странным отвращением Люси к красным M&M’s – уже помогает.

– Это не странное отвращение, – надувается Люси. – У меня на них аллергия. – Она бросает одно драже мне в голову. Я съедаю его.

– Мы рады, что ты по-прежнему хочешь тусоваться со своими скучными, незнаменитыми подружками, – говорит Мара.

– Боже, Мара, никакие вы не скучные. Это я скучная. Ты не слушала, что ли? Я ходила на детский день рождения.

– И убегала от копов на рейв-вечеринке.

– Ой, замолкни! Хватит уже обо мне. Лучше расскажите, чем вы занимались?

– Да так, готовились к тестам на проверку академических способностей[33] и все такое. Я пытаюсь поднять свой результат до двух тысяч баллов, – жалуется Мара. – Вон та мисс Всезнайка уже набрала две тысячи двести пятьдесят. Корова.

– Арианна?! Правда? Ну то есть не то чтобы я удивлена, но ничего себе, поздравляю.

– Если хочешь попасть в Лигу Плюща[34], нужно постараться. На самом деле этого даже мало. Я сдам тест еще раз.

– Господи, и сколько раз нужно сдавать эту фигню!? – начиная паниковать, спрашиваю я. Я отстаю от жизни? А хочу ли я вообще поступать в университет? Нет, не хочу. Школа меня раздражает, а вот исполнительное искусство позволяет вздохнуть полной грудью – так почему бы мне просто не заниматься тем, что нравится? Почему не пропустить университет и не перейти сразу к выступлениям перед всем миром? Задумывалась ли я когда-нибудь всерьез о том, что делает меня счастливой? Что ж, я спрашиваю себя об этом сейчас, и это точно не учеба в университете.