– Вон ее мать идет! – заорал Геннадий. – Тонька, вали сюда! Тут телик про твою Ленку спрашивает!

– Да пошли они! – раздался женский голос.

– Тоня, – надрывался Геннадий, – не злись! Тебе посочувствовать хотят в связи со смертью дочки. Не гавкай. Подь сюда! Тебя по телику покажут.

– Да пошли они! Вечно врут! Кто умер-то? – заголосила невидимая женщина.

– Во спросила! – изумился Махонкин. – Ленка твоя!

На экране появилось изображение женщины, похожей на злую курицу.

– Махонкин! Тупой баран! Ленка жива!

– Не! Умерла! – хором ответили супруги.

– Вы, конечно, лучше знаете, что с моей дочерью, – скривилась Антонина.

– Труп не умер? – обомлела корреспондентка.

– Представь себе, жив! – рявкнула старшая Зайцева.

– Но тело в палисаднике нашли, – изумилась журналистка, – нам позвонили, сказали…

– Позвонили, сказали, – передразнила Антонина. – Всему, дура, веришь, что болтают? А как с забором? Если на нем надпись имеется, тоже, значит, не сомневаетесь, что это правда? Заглянешь за изгородку поглядеть, не торчит ли там то, че написано? Врет твое телевидение! Ленка в клинике. Она где-то напилась, до дома кое-как доплюхала, под окнами упала. Назюзюкалась до отключки. Дочь моя материнское горе! По мужикам таскается, водку глушит, наркоту курит. И соседи…! Подняли лай! И телевидение ваще… …! …!

Милая матушка Елены открыла здоровенную фейковую сумку, якобы от Луи Вюиттона, вынула оттуда что-то и швырнула в камеру. На секунду мне показалось, что прямо в меня летит небольшой белый мячик. Через долю секунды он ударил в объектив, по экрану медленно расползлось желтое пятно.

– Во дает, – заржал Геннадий, – яйцами швыркается!

– Че стоишь? – завопила репортер. – Давай запись!

Все звуки пропали, экран потемнел, но тут же обрадовал красивой картинкой: молодая женщина с указкой у карты. Очаровательно улыбаясь, теледевушка заворковала:

– Сейчас я расскажу вам о том, какая погода была вчера!

Я выключила телевизор, слушать про вчерашнюю погоду было совсем неинтересно, и подошла к окну. Как удачно ограбить торговую точку? Надо найти магазин с большой выручкой и заявиться туда в воскресенье поздно вечером перед закрытием, когда в кассе точно скопится приличная сумма. А парочка, одетая в костюмы зверушек, прибежала в только что открытый бутик «Бак», о котором пока мало кому известно, да еще в полдень в будний день, в самое «провальное» для торговли время. В магазинах нашей фирмы ежедневно бывает три волны посетителей. Рано утром забегают женщины, они хотят бесплатно подушиться или попользоваться тестерами губной помады, пудры. Экономят. Вошли, попшикались духами, понеслись на службу, и пахнут приятно, и ни копейки не потратили. Как правило, эта категория посетителей ничего не приобретает. В обед заскакивают пенсионеры, служащие из близлежащих контор, домашние хозяйки. А с пяти вечера начинают подтягиваться те, у кого завершился рабочий день. Две последние группы делают основную дневную прибыль.

«Кролик» и «утенок» притопали в полное безлюдье. Любители дармовщинки уже унеслись, обед еще не начался. В кассе было почти пусто. Они первый раз пошли на дело? Или бандиты просто не очень умны? И главный вопрос: зачем убивать Люсеньку? Большинство преступников знает: за ограбление им дадут один срок, а вот за убийство другой, намного длительнее. Лишать кого-то жизни они не станут. Только не подумайте, что из человеколюбия, просто не хотят долго в бараке жить. Какой смысл им стрелять в тетку? Мерзавцы подумали, что жертва убежит? И что? Она не видела их лиц, не смогла бы описать их внешность. Уголовники не хотели, чтобы женщина сообщила, в каких костюмах они были? Но тогда лишить жизни следовало всех, кто находился в зале! Почему они не стреляли в кассиршу? Логично пальнуть в девушку, которая сидит на деньгах. Однако Наташа успела мне сказать в кафе, что ее бросили на пол вместе с креслом, чтобы не поранить во время стрельбы.

Я отошла от окна. Зиновьев ошибается, думая, что цель преступников касса. Охота точно шла на Люсеньку. Вот тогда весь абсурд превращается в точный расчет.

Ростовые фигуры, боясь пропустить появление жертвы, ходили по парковке, прикидываясь живой рекламой. Магазин и время были выбраны так, чтобы столкнуться с наименьшим количеством покупателей, избежать человеческих жертв. Киллер толкнул Наташу, потому что не собирался лишать ее жизни, у ликвидатора была другая цель. Как больная женщина смогла покинуть клинику? Думаю, ей передали ключ, сказали: «Ждем тебя в магазине “Бак”». В бутике произошло убийство, которое замаскировали под ограбление.

Надо немедленно позвонить Юрию Петровичу! Я схватила трубку, но тут в голове прозвучал голос: «Степа, не спеши! Вспомни про пирожное, которое принесла Роза. Когда она появилась? Вскоре после того, как ты соединилась с главой полиции Фурска и рассказала ему о браслете, который потеряла Люся».

Я села на кровать. Ну-ка, Степа, как развивались события? Ты вернулась в отель. Там в холле к тебе подошел мужчина, назвался сыном Нины Петровны, женщины, которую убили в бутике. Незнакомца очень интересовало, что его мать сказала мне перед смертью. Я объяснила, что дама говорила что-то малозначительное, а перед ограблением произнесла пару пустяковых фраз, в которых никак не упоминался сын. Мужик ушел. Потом я нашла в своей сумке браслет и побеспокоила Зиновьева, хотела узнать у него телефон сына погибшей. Юрий Петрович объяснил, что личность жертвы пока не установлена, никого он ко мне не посылал, предположил, что со мной беседовал журналист из желтого издания, хотел нарыть эксклюзив.

Я вскочила и схватила бутылку с водой. Что произошло дальше? Примерно через час Роза принесла пирожное, которое я пробовать не стала. А ночью ко мне в номер с помощью все той же девицы тайком проник человек. Я проснулась, незваный гость сбежал, но он успел унести браслет. Внимание! Вопрос дня! Кто знал, что украшение у меня? Кому я сообщила про него? Только одному человеку. Зиновьеву!

Раздался звонок мобильного, я схватила трубку.

– Звоню пожелать хорошего дня, – сказал Роман. – Как дела? Базиль проснулся? Или до сих пор дрыхнет? Когда мы с тобой вчера завершили разговор, «малыш» благополучно храпел.

– Все хорошо, – бодро ответила я, – сейчас на съемку собираюсь.

– Не нравится мне твой голос, – вздохнул муж.

– Что не так? – удивилась я.

– Слишком бодрый и фальшиво радостный, – объяснил Роман, – немедленно рассказывай! Выкладывай, в какую неприятность опять вляпалась. Давай, не молчи!

– Снимаем вторую часть! – весело заявил Владимир. – Сегодня у нас нормальный актер, без пальцев веером! Николай Лаврентьев.

Мужчина, который стоял у кассы, поклонился.

– Добрый день.