Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я почувствовала приступ тошноты. Надо было бы подсказать Анисимовне, чтобы убрала этот волос, но мне стало так невыносимо противно, что пришлось отвести взгляд. Как будто она волосы ела. Или что- то волосатое. Фу, отвратительно. Чужая неряшливость всегда отталкивающе выглядит.
Как девчонки этого волоса не замечают?
Так! Что она там сказала?
Мерзкий волос поглотил мое внимание, и я прозевала самое главное. А может, специально оградила себя от этого дурацкого бреда, от...
— Что вы сказали? — переспросила Соня.
Лера просто стояла и смотрела.
Анисимовна быстро языком какого-то мерзкого синеватого цвета слизнула волос с уголка рта и из-под платка стрельнула косо глазами, будто проверяя нашу реакцию.
— Позвали. Вот и услышал. Тут был с ухом!
— Что? — невольно повысила голос Соня.
На лице ее читалась отчаянная попытка скрыть смятение, отвращение и страх одновременно. Даже жалко ее стало. И жарко. Как от печки обдало жаром. Я раньше никогда в таких ситуациях не была. Как реагировать?
— Помер, че. Зачем звали-то его?
Мне показалось, что откуда-то пахнуло тухлятиной. Будто от переполненного мусорного контейнера.
— Мы домой пойдем. Всего хорошего, — бесцветным голосом наконец проговорила Валерия.
Она совершенно деревянным движением толкнула калитку, отчаянно взвизгнувшую на всю деревню, и пошла к крыльцу, даже не взглянув на нас.
Мы с Соней тоже неловко кивнули соседской бабке и поспешили за Лерой, которая уже отперла входную дверь. Почему-то возникло опасение, что подруга запрет ее перед нашими носами, так что рассуждать было некогда.
Я без колебаний захлопнула за собой калитку, только потом подумав, что, наверное, так демонстративно закрывать вход перед Анисимовной было не очень вежливо. Но старуха осталась стоять на том же месте и даже не проводила нас взглядом. Прямо перед ней, оказывается, сидел Вадимка, а мы даже не заметили его. Так они и торчали на дороге друг напротив друга, два странных существа.
Мы молча переоделись, разложили мокрые перчатки на печке. Лерка потянулась было включить радио, но передумала.
Слышно было только тихое шипение огня в печи. Наверное, добрался до смолы на дровах.
— Вам не кажется, что Анисимовна того? — наконец прервала молчание Соня.
— Не кажется, так и есть. Причем давно, — задумчиво откликнулась Лерка. — Но она не стала бы врать про дядю Гену. Это же легко проверить.
— Давайте к тете Вале, его жене, сходим. Ты знаешь, где их дом?
— Э-э-э... Нет. Папа знает. А мне как-то по барабану было. А ты знаешь?
— Господи, да мне-то откуда знать?
— Ну, мало ли...
Я даже прифигела от их спора.
— Вы обалдели обе? Что мы этой тете Вале скажем? «К нам приходил ваш мертвый муж печь топить?» Так, по-вашему? Ну вы здорово придумали, браво! Пойдемте к несчастной вдове проверять Анисимовну!
— Она к нам так и будет ходить, чтобы байки из склепа рассказывать и нас запугивать.
— И глаза у нее, как у козы! У этой Анисимовны!
— Врастопырку?
— Да при чем здесь это? — с досадой отмахнулась Сонька. — Зрачки, как у козы, знаешь, горизонтальные такие.
Я призадумалась.
Анисимовна действительно выглядела странно, и только сейчас я поняла почему. Вовсе не из-за этого проклятого тошнотного волоса, при воспоминании о котором меня снова замутило. Хотя и поэтому тоже, но... Всякий раз, когда я чувствовала неладное и пыталась вглядеться в ее лицо или просто смотрела прямо, без всякого умысла, старуха отводила взгляд, прятала глаза. Скрывала то самое, что беспокоило. То самое странное.
«Едит тебя коза!»
Бр-р-р-р...
Мы попытались вспомнить, так ли Анисимовна выглядела летом. Но выяснили только, что соседка вечно надвигала платок на глаза, якобы от яркого солнца. И вообще старалась взглядом ни с кем не встречаться. Но тогда нам было по барабану ее поведение. Более того, мы Анисимовну без платка никогда не видели, так что, возможно, она сто раз мимо нас проходила и даже разговаривала, а мы ее элементарно не узнавали.
— Думаешь, она оборотень? — сморщившись, как от кислого, с внезапными жалобными интонациями спросила Соня.
— А рога у нее есть, интересно? — ляпнула я одновременно с подругой.
Девчонки смятенно уставились на меня:
— Тебе это действительно интересно?!
— Так иди проверь!
— Да что вы придираетесь! Я просто развила мысль. — Я тут же пошла на попятную.
Прилипший к подбородку слюнявый волос казался мне ужаснее рогов. Их, по крайней мере, я не видела.
Гул огня в печи звучал угрожающе, словно выл.
Стало как-то невесело.
Вообще что-то слишком часто во время этой поездки становилось невесело, хотя задумывалась она как прикольное приключение.
Анисимовна какая-то подозрительная, дядя Гена... Как он может быть мертвым, когда он нам печь помогал топить?..
