— Убить бы кого-нибудь.

— Чтобы дождь пошел? — поинтересовалась я.

Он кивнул, направляясь дальше к маленькому столику и дивану. Неужели я стала понимать их? Схватился за графин и, наполнив себе стакан соком, плюхнулся на кресло. Хмурая Ивеллин присела на диван и сразу потянулась к маленькой тряпичной сумке, висевшей на поясе. Она извлекла из нее крохотный дневник. Даже не стоит удивляться. Пока она быстро шуршала желтыми страничками, Роми отставил стакан и потянулся к фруктам, хватаясь за все подряд.

— Плохие новости? — спросила я, присаживаясь на другую сторону дивана.

Уши эльфийки дернулись, губки чуть скривились, но вскоре она глубоко вдохнула, закрыла дневник и уже более спокойно взглянула на меня.

— Теперь я думаю, что отыскать сокровищницу, — полушепотом заговорила она, — самая удачная идея. Вдруг там обнаружится что-то, что поможет нам.

— Спасти Фадрагос? Да что же случилось?

— Счастлива в неведении… — высказался Роми, но без язвительной интонации. Он развалился в кресле, откинув голову назад, и с закрытыми глазами жевал сливу.

— Есть предположение, что аномалии связаны с Древом жизни. Это…

— Я знаю, что это, — перебила я Ив. — Волтуар рассказал.

— Замечательно. Глупышка набирается знаний.

— Жуй молча, — посоветовала я вредине. — Или признайся, что соскучился.

Приоткрыв глаз и покосившись на меня, он фыркнул, но, наконец-то, замолчал. Неужели Ив все еще считает его милашкой? Кажется, увлеченной мировыми проблемами исследовательнице и вовсе на всех было плевать с высокой колокольни.

— Мы нашли описываемое явление в древних легендах. Открытие врат через сновидения, но… у кого могут быть такие силы? Как отыскать источник? Обладателю силы снов не обязательно знать места, достаточно фантазировать, и сила будет направлена в схожие места с образами… Ты когда-то пошутила о ведьмах, — взглянула она на меня исподлобья. — Если они существуют в твоем мире, где поедают молодых девиц, чтобы продлить себе жизнь, то у нас они живут вечно. Наполняются злобой, теряя родных и близких. У них есть одно отличие от всех нас — им не подчиняются духи. Говорят, они черпают силу Повелителей. И тогда все логично, Асфирель. Эти явления Повелителей по всему миру… Ведьма черпает силу, набирает ее. Но для чего?

— А Древо жизни тут при чем? — нахмурилась я, взглянув в сторону Роми. Он перестал есть и потухшим взглядом уставился в потолок.

Для них это весомая проблема, а я не могу ею проникнуться, она далека от меня. Не мой мир, не мое будущее. Да и я не храбрый, милосердный герой…

— На камнях, скалах, деревьях… Там, где приходят Повелители, проливается кровь, — зажмурившись тихо говорила Ив. — Из этой крови появляется символ Древа жизни. Перечеркнутый.

— Кровь разных существ, человечка, — протянул Ромиар. — Тех, кто умер в тот день, в том месте. Но лишь одна кровь присутствует в каждом символе — кровь ведьмы, которая все это устраивает. Если бы Аклен’Ил удалось найти совпадение, то мы хотя бы смогли поставить на нее свою метку. Отыскать и убить озлобленную тварь.

Атмосфера давила. Чувства ребят будто стали осязаемыми, проникали и заражали печалью. Но продлилось траурное ощущение недолго. Я сощурилась и сжала кулаки.

— Мою кровь столько раз проверяли… Они же огроменную цистерну могли ею заполнить! Всю выпили заразы! Я, по-вашему, на ведьму похожа?! — возмущалась, вспоминая дружелюбные улыбочки эльфиоров из Аклен’Ил. — Лицемеры! И вообще, почему правителям регионов не провести проверку всех подданных… жителей регионов? Тот, кому духи не подчиняются, легко ведь выявится. Да и меня, зачем проверяли, если мне духи подчиняются.

— Ты исключение… — затянула Ив.

— Да, мне об этом Волтуар твердил. А я ведь ему, как хорошему мужику поверила! Авторитету поддалась. Исключение, диковинка… А все потому что в реке Истины выжила, духи подчиняются, но вполне себе, возможно, ведьма. При себе подержать, присмотреться…

— Ты стала моей любовницей не по этой причине, — раздался от входа голос, от которого мгновенно заледенело тело.

Сердце екнуло. Я подскочила, опустила голову и тихо прохрипела:

— Простите, почтенный.

Ромиар пересел, выпрямив спину, и отвернулся, уставился в стену. Ив просто опустила голову и поприветствовала:

— Почтенный.

Волтуар остановился рядом со мной, удерживая в руках обещанные книги. Рассматривал меня строго и молча, а затем негромко, без прежнего холода в голосе спросил:

— Раскаиваешься, стыдишься или злишься на себя за несдержанный язык?

Я смотрела на книги, на руки с коготками, которые удерживали эти самые книги, и понимала, что мне стыдно.

— Если хочешь обмануть меня, придумай историю подлиннее и убедительней.

— Мне стыдно, — призналась я.

— Почему?

Преподавателям хватало обычного признания и обещания, что такого больше не повторится. Многие причины пробуждают во мне стыд перед Волтуаром, но не те, которые я готова озвучивать.

— Я посмела усомниться в вашей честности.

— О какой честности ты говоришь? — продолжал он допрос.

Я подняла глаза, но, столкнувшись с хмурым взглядом, мгновенно опустила. Что происходит? Он признается, что врет мне или меня пытается подловить? На чем?

— Оставьте ее, — произнес Роми, чуть оскалившись. — Вы же видите, почтенный, она не понимает вас. Если нужны были умные любовницы, могли бы выбрать из дочерей соответственных гильдий.

— Роми! — шикнула на него Ив. — Простите, почтенный, но я заступлюсь за Асфи. Она всего лишь высказала предположение.

Теперь Волтуар посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Роми и, совсем бессовестно насмехаясь, уточнил:

— Из дочерей соответственной гильдии?

Мы с Ив переглянулись, но сразу же уставились на белобрысую занозу. Он смотрел на Ив с затаенной обреченностью.

— Когда-нибудь она спасет мир.

— Я уважаю твою преданность духам, Вольный. Пусть они будут благосклонны к своему ребенку, — произнес Волтуар, направившись к письменному столу. Положил книги и приказал: — Оставьте нас. У вас будет время на сплетни завтра.

Ребята беспрекословно подчинились. Лишь у входа Волтуар вновь остановил их, окликнув Ивеллин:

— Исследовательница, мы с братьями ценим твой труд, но придерживайся правил. Любовницы, кем бы они не приходились тебе, не входят в круг допущенных к мировым тайнам.

— Простите, почтенный, — склонила голову Ив.

— Идите.

Оставшись наедине с Волтуаром, я вовсе растерялась. Понимала, что он не ударит, не причинит боли, но избежать разговора, который прервал Ромиар, точно не получилось бы. Что понял Вольный, чего не поняли мы с Ив?